Ночной полдник
Шрифт:
Мы заехали на стоянку персонала и прошли в основное здание через служебный вход. В руке Мерседес была парусиновая хозяйственная сумка.
Чарли, вспотевший от напряжения, ждал нас в кладовке. Я представила его Мерседес, и он сообщил:
— Сайлас отправился в сауну, но обычно он там не задерживается, так что торопитесь.
Чарлз подкатил тележку для уборки.
— Удачи! — пожелал он нам.
Запрятав свою парусиновую сумку под тряпки для пыли, которые лежали в тележке, Мерседес пообещала:
— Мы будем осторожны.
Потом мы с подругой сели в лифт и поехали на последний этаж.
Постучав
— Эта горничние.
Хорошенько прислушавшись, но ничего не услышав, я открыла дверь. Огромный «люкс» предназначался для постояльца, который нуждается в медицинском обслуживании. В смежной комнате виднелась больничная кровать и поручни на стенах.
Вывесив табличку: «Идет уборка», мы закрыли за собой дверь.
— Эта горничние! — снова крикнула я. — Ла уборка!
— Здесь никого нет, — сказала Мерседес. — Давай искать бумаги и компьютер.
На столе лежали только обычная почтовая бумага с гостиничной символикой, парагонские брошюры и местные путеводители. Тогда мы открыли ящики и шкафчики.
— Ура!
Мерседес вытащила ноутбук из футляра — компьютер лежал в одежном шкафу.
— Ищи гормоны.
Эта задача оказалась простой. Таблетки стояли на прикроватном столике рядом с парагонским набором средств для кожи. Я спустила прогестин в унитаз и наполнила пузырек стероидами, которыми Скип собирался пичкать Томаса.
— Готово, — доложила я Мерседес.
— Стой на стреме, а я скачаю файлы. — Она достала из своей парусиновой сумки несколько маленьких электронных деталек.
Я взяла в руки тряпку и принялась водить ею по всем поверхностям, прислушиваясь к звукам в коридоре. Мерседес усмехнулась.
— Что такое? — поинтересовалась я.
— Этот тип хочет подчинить себе весь мир, а защиту на компьютер не поставил, совсем как подросток, скрывающий порнушку от родителей. — Ее пальцы порхали по клавиатуре. Она улыбнулась и добавила: — Ahorita. [97]
97
Сейчас-сейчас (исп.).
Ahorita, равно как и momentito, заставляет меня нервничать, потому что «сейчас-сейчас» может означать и минуту, и час, и целый день. Я мерила шагами пространство возле двери.
Тут до моего слуха донеслось тихое жужжание подъезжающего инвалидного кресла.
— Погружение, погружение, погружение! — громко прошептала я. Некая часть моего мозга почему-то решила, что только язык подводников способен подчеркнуть безотлагательность наших действий.
Когда Мерседес засовывала ноутбук обратно в футляр, из коридора послышался голос:
— Уборщицы? Они уже были здес-сь с-сегодня утром.
Не глядя на Мерседес, я сунула ей бутылку со средством для мытья окон и тряпку, а сама взяла перьевую метелку для пыли и прикрыла ею лицо. Замок, щелкнув, открылся, и Сайлас, по-прежнему весь перебинтованный, с жужжанием вкатил свое кресло в номер.
Я взглянула на Мерседес — она старательно
— Esta bien, — заявила она. — Теперь это хорошо.
На пороге «люкса» возник спутник Сайласа. Им оказался тот управляющий, которого я побила.
— Что вы здесь делаете? Этот номер должны были убрать еще утром.
— Да, господин, — отозвалась Мерседес, — но, pеrо [98] утром девочка сказать, здесь что-то на окне. А я для вас сочно хорошо мыла. — Она с гордостью улыбнулась. — Теперь это хорошо.
— Отлично, уйдите, пожалуйста, — велел управляющий.
Мерседес спрятала свои компьютерные штуковины под полотенце, и я очень надеялась, что никто не заметит, как из-под него что-то выпирает.
98
Однако (исп.).
Управляющий проводил нас до двери и тихо проговорил:
— Мне придется обсудить это с вашим непосредственным начальником. Где ваши беджи?
Сайлас как раз повернулся к нам спиной, когда управляющий отодвинул от моего лица метелку для пыли. Я улыбнулась ему и прошептала: « Но1а!», а потом снова прикрылась метелкой.
Управляющий покраснел и сказал сдавленным голосом:
— Большое спасибо вам за помощь.
Мы с Мерседес выкатили тележку из номера и вместе с ней помчались по коридору. Свернув за угол, мы забрали парусиновую сумку и бросили тележку в коридоре. Потом помчались вниз по лестнице, выбежали из здания и через несколько минут уже сидели в машине Мерседес. Только когда она на скорости вырулила на шоссе, я опустила стекло, высунула голову наружу и выкрикнула:
— Не нужны нам ваши вонючие беджики!
— Кто этот парень? — поинтересовалась Мерседес.
— Саbron [99] какой-то. Забудь о нем. — Я включила стереосистему, и оттуда вырвалась безумная какофония. — Эй, это что, «Дервиши»?
— Да, гарантированный взрыв мозга.
— Они мне нравятся.
— «Дервиши» просто клёвые. Представляешь, что я узнала после того кошмара в клубе? Они подкупили барменов, чтобы те вместо нашей водки наливали какую-то суперкрепкую балканскую.
99
Козел (исп.).
— Ну, это частично объясняет причину беспорядков, — заметила я и прибавила громкости.
Я оставила Мерседес в мотеле, чтобы та вздремнула и потом просмотрела файлы Сайласа. Вернувшись в «Парагон» на машине Чарли, я оставила ее там, откуда взяла.
Когда я вошла в домик, Томас упражнялся на бегущей дорожке.
— Какие у нас планы? Берни звонил трижды.
— Берни разве не в курсе, что я на него зла?
— Тебе пора повзрослеть, Милагро!
Набрав номер Берни, я несколько минут орала на него, а он извинялся и посмеивался.