Ночной волк
Шрифт:
— Всю жизнь, говорит, — развел руками Чемоданов, — вот так. Спонсор!
— Влип ты, Геночка, — вздохнула Ритуля, — наплодил дюжину, теперь вези.
— Ксюшку повезу, — кивнул он, — остальные уж пускай сами. Пешочком. Их много, а горб один.
— Балуешь девку.
— Балую, — подтвердил Чемоданов.
— Мать-то не взбрыкнет?
— Это ее сложности.
Ритуля погрозила пальцем:
— Сядет на шею — до пенсии не слезет.
— Это точно, — весело согласился он.
— Сколько
Чемоданов слегка задумался. Ритуля знала про него много, первой советчице и положено знать, но на эту рискованную тему дотошный разговор не возникал, просто пошучивали время от времени. Врать Чемоданов без большой нужды не любил, да Ритуле не очень-то и соврешь, умная баба, что есть, то есть. Можно было, конечно, замять проблему — все мои, и точка. Но и уходить от прямого ответа было не в его натуре.
— Штук восемь, пожалуй, наберется. До трех считал, потом плюнул.
— Что так?
Она спрашивала, засыпая в чайничек свежую заварку, как бы между делом, для поддержания разговора. Он стал намазывать масло на хлеб и ответил тоже между делом:
— А какая разница? Я же не математик.
— Свои все-таки.
— Кто свой, а кто и не свой.
— Соседи помогали? — съязвила Ритуля, которую, похоже, начинала злить беззаботность собеседника.
Чемоданову шутка не понравилась, женщина это почувствовала и повернула разговор к делам практическим, к тому, ради чего он и приехал к ней на ночь глядя.
— Жить-то они где думают?
Чемоданов недоуменно двинул плечами.
— Парень с квартирой?
— Ничего не сказала.
— Прописка-то хоть есть? Не лимитчик?
Он и этого не знал.
— Чего ж не расспросил-то?
— Да не до того было, — усмехнулся он, — спонсор — вот и весь разговор.
— Спонсор — это хорошо, — не без досады возразила Ритуля — но должен же ты иметь хоть какую-то информацию. А если к тебе пропишутся?
Угрозу он не принял всерьез:
— Еще чего.
— Вполне реальный вариант. Надо же им где-то жить.
— Найдут. Пусть с матерью размениваются, у них двухкомнатная.
— А мать захочет? — усомнилась Ритуля.
— Это уж не моя головная боль.
— Смотри, — предостерегла она.
Чемоданов только хмыкнул да шевельнул ладонью — на этот счет его предупреждать не надо было. С трех квартир съехал, одну, озлобясь, делил — с него хватит. Больше с места не сдвинется. Какая нора есть, такая ему и годится. И половинить ни с кем не станет. Все было — и коврики у приятелей, и раскладушка в гараже. Было, но больше не будет. Есть квартира — в ней и умрет.
— Четыре норы сменил, — сказал он, — а уж эта моя. В этой и умру.
— А через год похоронят. Мумию. Взломают дверь и похоронят. Читал — старуху нашли?
— Делать
— Ладно, давай о приятном, — отвернула Ритуля от опасной темы, — чего дарить собираешься?
— Кому? — не понял он.
— Молодым.
— Это еще поглядим, какие молодые.
— Ну уж невесте-то надо.
Эта обязанность ему в тягость не была.
— Если положено… Чего дарить-то, а?
— Смотря какой суммой располагаешь.
— Ты скажи, чего дарить, а уж насчет суммы разберусь.
— Это у нее серьезно?
— Кто их нынче знает!
— Отец должен знать. Тем более такой, как ты. Ты же у нас специалист по девочкам. Кто там сейчас, Жанна?
— Да ты что? — возмутился Чемоданов. — Она-то при чем? С ней и не было ничего, дежурим в очередь, и только.
С Жанной, правда, кое-что было, но всего раза два и так давно, что, можно считать, и не было.
— Полысеешь скоро, — сказала Ритуля, — а все девочки.
Фраза была нормальная, не обидная, волосами Чемоданов был пока что не беден — но вот интонация ему не понравилась. Не любил, когда давят. Было время, давили, и приходилось молчать — ох и паскудное время! Но теперь-то другое. Теперь над ним начальников нет. Хоть баба, хоть президент — на всех плевал. Вот уже лет десять на него голос не повышали, а если повышали, жалели, что повышали. Так что от грубости отвык. Люди должны быть вежливыми. По крайней мере, с ним.
— Чего это ты сегодня озверела? — полюбопытствовал он, и это был не столько вопрос, сколько предостережение.
Ритуля знала его хорошо и обычно держалась ровно. Но сегодня будто тормоз сорвала.
— А потому что слушать противно!
— Что именно? — спросил он уже с интересом.
— Да все! Ты вот зарылся в нору, а я каждый день у себя в конторе. Двенадцать мужиков в отделе — ты бы на них посмотрел! Дерьмо на дерьме. Даже заработать не хотят. Единственное, на что согласны, — больше получать за то же безделье. Сытенькие, гладенькие… мразь! Целый день точат лясы и подсчитывают, сколько инженер получает в Штатах. Ну не дерьмо?
— Чего ж таких набрала? Ты же начальник.
— А ты покажи мне других. Буду тебе очень благодарна. Вот покажи одного стоящего мужика!
До Чемоданова вроде дошло. Все просто: месяца два не виделись. Время! И все эти месяцы надо же было ей как-то жить. Одинокая баба! Квартирка, конечно, что надо, но одной и тут не сахар. Может, мужик попался пустой, может, вообще никого не попалось. Озвереешь!
— Что, не права?
Чемоданов улыбнулся:
— Вот ты на них и ори. Я-то при чем?