«Номер один»

Элтон Бен

— Может, снова используем парня Берилл? — предложила монтажера. — Сделаем из него сопровождающего для гостей?

Из палатки-костюмерной, где Берилл переодевалась из дублинского наряда в бирмингемский, послышался злобный вопль.

— Пошли НА ХЕР! — крикнула она, просовывая голову между полотнами. — Хрена с два я отдам ему своего парня!

— Берилл, пожалуйста, — крикнули одновременно парикмахер и гримерша. — Прическа!

Берилл не обратила на них внимания.

— Какая это охрана? «Ой, Берилл,

извини, мы не можем защитить тебя от этого ненормального фаната, потому что нам нужно идти открывать дверь вонючему Родни Руту». Все, я сказала, ПОШЛИ НА ХЕР!

Берилл исчезла в палатке, и парикмахер и гримерша кинулись к ней.

— Кельвин? — сказал Трент, снова с отчаянием глядя на часы. — Время…

— Отлично! — решительно произнес Кельвин. — Родни, садись в машину, мы подъедем вместе.

Лицо Родни тут же оживилось.

— А что, мы с тобой в одной машине? Как настоящие друзья? — сказал он, едва смея верить в свою удачу.

— Да. Ты можешь даже выйти с той стороны, где камера, а я выйду из дальней двери и обойду машину следом за тобой.

— Это потрясающе, — ахнул Родни. — Отличный сюжет. Никаких телохранителей, никакой охраны. Никакой суеты. Только двое крутых профессионалов, коллеги и лучшие друзья, которые вместе приехали на работу.

— Да, Родни, садись в машину.

— У меня есть мысль, — пылко сказал Родни. — Давай, когда будем выходить, сделаем вид, что что-то оживленно обсуждаем? Знаешь, мы можем говорить что-нибудь, когда будем закрывать двери, и войдем в здание вместе, не обращая ни на кого внимания, занятые своими серьезными делами…

— Родни, это сцена без звука. У нас нет микрофонов. Садись в машину.

— Но звук и не понадобится. Будет немой сюжет. Мы можем разговаривать о чем угодно, ведь потом на изображение наложат музыкальную заставку, нам просто нужно выглядеть так, будто мы что-то оживленно обсуждаем, как двое крутых профессионалов, не обращающих внимания на…

— Родни, твою мать, садись в машину.

— Отлично.

— И по команде вылезай из нее и иди мимо камеры в здание. Я пойду следом.

Родни и Кельвин сели в машину.

— Мотор! — услышали они голос режиссера.

— Иди, Родни, — сказал Кельвин. — Я — следом.

Родни вылез из машины, и Кельвин смотрел через окно, как он прошагал мимо камеры. После того как Родни вошел в здание, Кельвин тоже вылез и крикнул: «Снято!»

— Отличный кадр, ребята, — сказал он, а затем шепнул монтажеру, что ей для оцифровки нужно отметить только первую часть кадра. До самого эфира Родни Рут не узнает, что на самом деле он вышел из машины один и рысью пробежал по ковру.

Прослушивание: натаскивание множества «липучек»

В углу холла (который отгородили тряпичной загородкой) Челси собрала перспективных «липучек»

для проведения мотивирования группы.

— Итак, Кили спросит вас о вашей МЕЧТЕ, — кричала Челси тоном старшины, инструктирующего группу новобранцев. — О мечте, которая роднит вас, но одновременно делает вас особенными и неповторимыми. О мечте быть звездой! Какая у вас мечта, народ?

— Стать звездой! — хором крикнули собравшиеся.

— Правильно. И это хорошая мечта. Отличная мечта. Мечта, которой нужно гордиться! Кили захочет услышать, что это ваша единственная мечта. Единственная мечта всей вашей жизни! Мечта, которая была у вас с детства и без которой вы ничто. Ничто, понимаете?

Собравшиеся «липучки» (в числе которых была напряженная и задумчивая Шайана) только собирались ответить, но тут в холле раздались хлопки — толпа аплодировала громкому голосу, запевшему «Copacabana».

Выглянув за перегородку, чтобы узнать, в чем дело, Челси увидела, что Гэри и Бэри воспользовались возможностью снять Квазара, который танцевал лимбо, а девушки из группы «Пероксид» держали тряпку, под которую он подлезал.

— Гэри? Бэри? — рявкнула Челси. — Что вы делаете?

— Снимаем несколько сюжетов о бурном веселье, — сказал Бэри. — Знаешь, когда все конкурсанты знакомятся и внезапно решают поприкалываться.

— Ребята, после дня массовки у нас этого дерьма целые мили. Для последнего монтажа Кельвин использует всего секунд десять. Сегодня прослушивание, и я пытаюсь настроить конкурсантов, поэтому, пожалуйста, ведите себя тихо.

— Мне очень жаль, Челси, — сказал Бэри.

— Да, и мне тоже, — сказал Гэри.

— А мне не жаль, детка! — ухмыльнулся Квазар. — Я в ударе и должен сказать тебе, Челси, детка, что тебе, похоже, не помешал бы кусочек Квазара, ЙЕ! — И на последнем слове Квазар схватился за мошонку и выпятил пах.

— Оставь это для судей, — сказала Челси.

— О, детка, я полон задора.

Челси вернулась к своим «липучкам».

— Итак, еще Кили попросит вас рассказать ей о том, — крикнула она, снова включив лампочку над собравшимися кроликами, — насколько сильно вы хотите победить!

Прослушивание: «When Irish Eyes Are Smiling»

В это время на парковку из международного аэропорта Бирмингема прибыл первый автобус с ирландскими конкурсантами. По прибытии на парковку их всех попросили подождать на своих местах, пока не подойдет второй автобус.

— Вам и минуты не придется ждать, — сообщила им радостная ассистентка и оказалась почти права. Ждать пришлось двадцать пять минут.

Наконец подъехал второй автобус с ирландскими участниками, и Бэри, Гэри и Кили начали работать над тем, чтобы гарантировать огромный доход от ирландских звонков и в этом сезоне.