Нормы налогового права
Шрифт:
С другой стороны, даже противники трехэлементной концепции согласны с тем, что в праве действительно обнаруживаются устойчивые образования, в целом соответствующие формуле «если – то – иначе». В частности, Ю.В. Кудрявцев обратил внимание, что сами по себе понятия, традиционно соответствующие элементам нормы по трехзвенной концепции (гипотеза, диспозиция, санкция) с вкладываемым в них содержанием, отражают действительные элементы информации, существующие в праве. Кроме того, пишет он, в этих трех элементах «в концентрированном виде представлен принцип регулирования поведения с помощью права, его, так сказать, юридический механизм» 298 . Отвергая поэлементное структурирование правовых норм, Б.И. Пугинский вместе с тем отмечает, что для законодательной регламентации всякой деятельности действительно «необходимо определить: 1) кто и при каких условиях должен следовать установлениям нормы; 2) в чем состоит устанавливаемое правило; 3) какие меры государственного принуждения могут быть применены в случае нарушения требований правовой нормы» 299 . Для адекватного и эффективного регулирования общественных отношений, пишут В.В. Лазарев и С.В. Липень, следует надлежащим образом выразить, во-первых, условия действия правовой нормы, во-вторых, само правило поведения и затем установить ответственность за несоблюдение этого правила. «Именно таким образом, … можно создать условия для надлежащей реализации права» 300 .
298
Кудрявцев
299
Пугинский Б.И. О норме права // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 11. Право. 1999. № 5. С. 26.
300
Лазарев В.В., Липень С.В. Теория государства и права: Учебник. М., 2001. С. 242.
Согласно пункту 3.4 Рекомендаций по подготовке и оформлению проектов Федеральных законов 301 , содержание правовой нормы составляют, во-первых, условия, при которых эта норма действует; во-вторых, правило поведения (требования, которые предъявляются к поведению субъектов, вступающих в определенные правоотношения); в-третьих, меры государственного принуждения (санкции), которые могут применяться к нарушителям данной нормы. Для того чтобы позитивное правило осуществляло свою регулятивную (от лат. regula – правило) роль, отмечает В.С. Нерсесянц, логически необходимо наличие в нем трех взаимосвязанных компонентов: 1) общеобязательного правила регуляции поведения людей; 2) условий, при которых это правило действует; 3) последствий нарушения правила 302 .
301
Письмо Минюста РФ от 23 февраля 2000 г. № 1187-ЭР // СПС «КонсультантПлюс: законодательство».
302
Нерсесянц В.С. Общая теория права и государства: Учебник. М., 1999. С. 391.
В таком случае возникает вопрос: что же собой представляют объективно существующие в праве трехэлементные структуры, описываемые формулой «если – то – иначе»?
Следует согласиться, что «правовая система в целом обязана обеспечить соблюдение правовых норм, имея в наличии или «запасе» все названные элементы» 303 . Таким образом, логические структуры, выражаемые формулой «если – то – иначе», широко представлены в праве. Однако они характеризуют не отдельные правовые нормы (пусть и логические), но устойчивые совокупности правовых норм. В этом смысле уже цитированное выше высказывание Ю.С. Жицинского о том, что «без гипотезы норма бессмысленна, без диспозиции немыслима, без санкции бессильна», действительно актуально, но только по отношению к системе права в целом, а не в отношении отдельных правовых норм как «кирпичиков», из которых эта система складывается. Поэтому вполне допустимо трансформировать этот тезис следующим образом: «Без гипотез, закрепленных в правовых нормах, право (но не отдельная норма) бессмысленно, без диспозиций немыслимо, без санкций бессильно». Полагаем справедливым утверждение, что «система права, в конечном счете, призвана обеспечить толкование и реализацию правовых норм, имея в своем потенциале все три структурных элемента» 304 . При этом, на наш взгляд, устойчивое сочетание регулятивных и охранительных норм, в совокупности содержащих все три указанных элемента (гипотезу, диспозицию, санкцию), представляют собой не т.н. логическую норму, но особое нормативное образование – одну из разновидностей юридических конструкций.
303
Мицкевич А.В. Нормы права // Проблемы общей теории права и государства: Учебник / Под общ. ред. В.С. Нерсесянца. М., 1999. С. 255.
304
Общая теория государства и права: Учебник / Под ред. М.Н. Марченко. М., 1998. С. 221.
Как известно, весь массив правовых норм дифференцируется правовой наукой по самым различным критериям. Большую известность приобрело распределение норм по таким крупным сегментам, как публичное и частное, материальное и процессуальное, национальное и международное право. Широко применяется дедуктивное подразделение системы права на отрасли, подотрасли и правовые институты, осуществляемое юридической доктриной с использованием предмета и метода правового регулирования. Эти и многие другие крупные нормативные образования подробно и обстоятельно исследованы правовой наукой. Куда скромнее опыт изучения более «мелких» общностей норм, образующих более или менее устойчивые сочетания как отраслевого, так и межотраслевого характера. Последние группируются в целях решения отдельных вопросов правового регулирования или даже оперативных задач, возникающих при разрешении на практике конкретных казусов.
Таким образом, помимо собственно правовых норм и их группировок по отраслевому признаку «в развитой системе права есть своего рода структурные схемы, модели нормативного материала, выражающие идеальную структуру права», выступающие «интегративными частицами», органическими элементами нормативной системы в целом 305 . Нередко такие феномены в теории права именуются юридическими конструкциями. Значительная роль последних в системе права признается многими авторами. «Собственное развитие права, – пишет С.С. Алексеев, рассматривая юридические конструкции в качестве одного из ключевых элементов содержания права, – это под известным углом зрения и есть история становления и совершенствования юридических конструкций. И соответственно – достоинство же той или иной юридической системы – это во многом совершенство характерных для нее юридических конструкций» 306 .
305
Алексеев С.С. Общая теория права: Учебник. М., 2009. С. 300.
306
Алексеев С.С. Право: азбука – теория – философия: Опыт комплексного исследования. М., 1999. С. 261.
Значительный вклад в теорию юридических конструкций внесли А.Ф. Черданцев и Н.Н. Тарасов. По мнению последнего, «юридические конструкции, «впечатанные» в ткань позитивного права, … можно рассматривать как его первооснову, своеобразный «скелет», а их систему – как несущую конструкцию позитивного права» 307 . Юридические конструкции, замечает С.С. Алексеев, представляют собой «специфическое построение
307
Тарасов Н.Н. Юридические конструкции в праве и научном исследовании (Методологические проблемы) // Российский юридический журнал. 2003. № 3. С. 26.
308
Алексеев С.С. Право: азбука – теория – философия: Опыт комплексного исследования. М., 1999. С. 261.
309
Кругликов Л.Л., Спиридонова О.Е. Юридические конструкции и символы в уголовном праве. СПб., 2005. С. 65.
310
Кашанина Т.В. Юридическая техника: Учебник. М., 2007. С. 178.
311
Чевычелов В.В. Юридическая конструкция: Проблемы теории и практики: Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. Н.Новгород, 2005. С. 7.
312
Доценко Т.А. Сущность юридических конструкций // Проблемы юридической техники: Сб. статей / Под ред. В.М. Баранова. Н.Новгород, 2000. С. 319.
Таким образом, юридические конструкции выступают в качестве типизированных моделей общественных отношений, своеобразного модельного построения прав, обязанностей, ответственности, их типовых схем, в которые облекается юридический материал 313 . Создавая готовые формы для «наполнения» правовой материей, они позволяют максимально сконцентрировать нормативный материал и в то же время обеспечивают полноту, преемственность и наглядность правового регулирования. Систему права можно представить не только как совокупность отраслей, подотраслей и институтов, но и как совокупность различного рода юридических конструкций.
313
См.: Москаленко И.В. Гражданско-правовые дефиниции (методологический аспект) // Гражданское право современной России. Очерки теории / Под ред. Н.М. Коршунова. М., 2006. С. 72.
В науке налогового права наиболее обстоятельное определение предложено Д.В. Винницким, определяющим юридическую конструкцию как особое правовое явление, которое не охватывается общим понятием нормы и представляет собой органический элемент нормативной системы в целом, своего рода структурную схему, модель построения нормативного материала 314 . К сожалению, в литературе по налоговому праву категория «юридическая конструкция» практически не используется, встречаются лишь отдельные обращения к этой тематике 315 . Вместе с тем, в налоговом законодательстве юридические конструкции представлены довольно широко, некоторые из них носят сугубо отраслевой характер и выражают уникальную специфику именно налогового права. Например, очень крупными юридическими конструкциями выступают все установленные в части второй НК РФ федеральные, региональные и местные налоги и сборы, а также специальные налоговые режимы.
314
Винницкий Д.В. Юридическая конструкция элементов налогообложения в российском налоговом праве // Государство и право. 2004. № 9. С. 55.
315
См., напр.: Жданова В.Ю. Специальные налоговые режимы: место в системе правовых явлений и юридическая конструкция: Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. М., 2007. С. 3-5; Авдеенкова М.П. Проблемы правовой оптимизации структуры налога // Налоги (журнал). 2008. № 6. С. 14-15; Иванова В.Н. Перспективы юридической оптимизации юридических конструкций действующих в Российской Федерации налогов // Налоги (журнал). 2009. № 4. С. 16-17; Кучеров И.И. К вопросу о юридических конструкциях налогов и сборов // Финансовое право. 2010. № 1. С. 23 и др.
В юридической конструкции всегда отражается структура некоторого юридического явления или группы явлений, причем главное здесь – существенные системно-логические и функциональные связи между правовыми нормами, совместно моделирующими это явление (отношение, ситуацию). Одна-единственная норма обладает ограниченными возможностями правового регулирования, она не способна предстать типовой моделью какой-либо юридической ситуации, тем более моделью общественного отношения. Это под силу только системным образованиям – целому ряду норм, объединенных в устойчивую ассоциацию.
К сожалению, авторы, скептически относящиеся к выделению т.н. логических норм, но вместе с тем признающие наличие в праве образований, логически структурирующихся по схеме «если – то – иначе», не предлагают адекватного термина для обозначения таких явлений. Полагаем, нормативно-логическая конструкция как особая, элементарная разновидность юридической конструкции – наиболее приемлемое наименование для таких общностей норм, которые, несмотря на различную отраслевую природу и структуру входящих в них правовых норм, в целом содержат в своем составе все три компонента трехэлементной структуры (гипотезу, диспозицию, санкцию). Нормативной такая конструкция названа нами потому, что «строительным материалом» для ее формирования выступают нормы права, логической – поскольку она выводится путем не только системного, но и логического анализа всего правового массива, конструкцией – поскольку она не просто консолидируется (суммируется), но мысленно конструируется путем логических трансформаций исходного материала, в качестве которого выступают взаимосвязанные правовые нормы.