Ностальгия по чужбине. Книга первая
Шрифт:
— Может быть, вы ее чем-то обидели? — Руки Гордона по-прежнему спокойно лежали на подлокотниках.
— Все может быть, господин Гордон. У моей воспитанницы, которая отличается крайне импульсивным характером, неожиданно возникла личная проблема… В жизни такое иногда случается. Однако мы считаем, что за этой проблемой кроется нечто большее, чем просто чьи-то намерения ликвидировать ее…
— Простите, мисс Паулина… — Гордон еще раз протер глаза. — Я не только стар, но и очень болен. Кроме того, в данное время я принимаю специальный курс лекарств с некоторым содержанием наркотических веществ… Короче, если вы будете и дальше выражаться иносказаниями, то я, рискуя
— Что это?
— Суть. Существо дела, — пояснил Гордон. — Так вот, мисс Паулина, говорите тахлес, пока мои лекарства еще не действуют усыпляюще…
— Бога ради простите, сэр, — пробормотала Паулина. — На одной из ваших квартир в Париже находится гражданка США Вэлэри Спарк. Я не знаю, как она попала к вам, — скорее всего, кто-то специально вывел ее на Моссад. Конечно, здесь возможна случайность, но я в них в принципе не верю… Впрочем, это только мои предположения. Неделю назад на ее мужа было совершено покушение. Два агента КГБ стреляли в нее в городе Барстоу, штат Калифорния, но муж моей воспитанницы, кстати, офицер ЦРУ в отставке, сумел прикрыть свою супругу, в результате чего получил три пулевых ранения и в настоящее время находится в тяжелом состоянии в больнице. Мы располагаем доказательствами того, что стреляли именно в господу Спарк. Один из советских агентов, участвовавших в акции, в настоящее время находится у нас. Спарк раздобыла фальшивый паспорт и с ним вылетела в Европу. В Париже она оторвалась от наблюдения людей ЦРУ и в настоящее время находится, как я уже говорила, на вашей конспиративной квартире. Мое руководство увязывает эту странную историю с рядом других событий, которые имеют определенное значение. Я прилетела сюда с предложением скоординировать наши усилия…
— Почему вы решили, что эта женщина у нас? — вопрос Гордона прозвучал глухо.
— Я обязательно должна ответить на этот вопрос?
— Наверное, мне послышалось: буквально секунду назад кто-то в этой комнате говорил о координации наших усилий…
— В свое время эта женщина выполняла для нас одну… миссию. И была снабжена кольцом с небольшим бриллиантом. В камень был имплантирован жидкий кристалл, реагирующий на импульсы извне. Естественно, посылаемые на определенных частотах…
— Она знала об этом?
— Нет, сэр.
— Как все просто, — пробормотал старик под нос и поднял голову. — Так чего вы хотите, мисс Паулина?
— Мне бы хотелось знать, что привело ее к вам, мистер Гордон?
— Получив ответ, вы будете удовлетворены?
— Я этого не говорила. В зависимости от того, каким будет ответ, мы готовы рассмотреть нюансы сотрудничества с… взаимовыгодными интересами сторон…
— А что беспокоит вашего босса, очаровательная мисс? — Гордон лукаво усмехнулся. — Было время, когда Генри Уолш находил время в своем переуплотненном графике и прилетал сюда, в этот дом. Я ничего не имею против столь э-э-э… выразительной замены. Но чисто по-стариковски меня разбирает любопытство: если бы Уолш не считал это дело таким важным, вряд ли бы он отправил вас ко мне, верно? С другой стороны, если вы придаете такое большое внимание этому делу, почему он не прилетел сам?
— Вы хотите поторговаться… — Паулина не спрашивала, а констатировала. — И вы не уверенны в том, что мои полномочия и статус в ЦРУ достаточны, чтобы я могла гарантировать вам компенсационную часть сделки…
— Сколько вам лет, Паулина? — тихо спросил шеф Моссада.
—
— Я уже в том возрасте и состоянии, когда не боюсь показаться бестактным…
— А почему вы спрашиваете, сэр? — Паулина пристально посмотрела в слезящиеся глаза старика. — Я кажусь вам недостаточно умной для своего возраста?
— Лет шестьдесят три-шестьдесят четыре, так?
— Вы разбираетесь в женщинах, сэр.
— Чего бы я стоил, если к восьмидесяти четырем годам не разбирался в самом простом… Как давно вы работаете в ЦРУ, мисс Паулина?
— Я третий год в отставке, сэр. А проработала в Лэнгли тридцать пять лет.
— С вашей внешностью вы могли не уходить в отставку еще лет десять.
— Там держат не за внешность, сэр, — усмехнулась Паулина.
— Здесь тоже… — Гордон улыбнулся.
— Я ушла потому, что устала.
— Вы счастливая женщина.
— Почему вы так думаете?
— Люди обычно не ценят свободу…
— Вы тоже когда-то хотели уйти?
— А как вы думаете, Паулина?
— Работа для мужчины — это и есть свобода.
— Лет тридцать назад я бы с вами согласился.
— А сегодня?
— Мы слишком ничтожны перед вечностью, мисс Паулина. Когда умирает тело, в душе происходят странные вещи… Понимаете, что я имею в виду? Когда держишь в руках нож, никогда не думаешь, что наступит день, и сталь клинка источится, рассыплется в прах. Он кажется вечным и нетленным…
— Очевидно, перед вами сейчас открываются вещи, недоступные мне.
— Сколько лет вы знаете Генри?
— Всю жизнь.
— И всегда вместе?
— И всегда вместе, — кивнула Паулина. — Но только на работе.
— Надежнее всего, — еле слышно произнес старик, вытащил откуда-то сбоку пластиковую бутылочку с минеральной водой и сделал глоток прямо из горлышка. — Буквально за минуту до того, как позвонил Генри и сообщил о вашем приезде, я раздумывал, что мне делать с информацией из Парижа. То есть, ничего особенно интересного в этом деле нет. Кстати, я вижу в нем больше перспектив для серьезной головной боли, нежели возможность извлечения конкретных дивидендов. Но с другой стороны, что-то в этой информации меня насторожило и даже встревожило…
Гордон сделал паузу на очередной глоток воды.
— В телепатию я не верю, мисс Паулина. Я верю в опыт и знания. И если Генри Уолш, которого я очень уважаю, испытывает предчувствия, в чем-то схожие с моими, значит, в этом деле действительно что-то такое есть. Просто я этого пока не вижу… Вы ошиблись, мисс Паулина: у меня нет желания торговаться с вами. Скажу вам больше: у меня уже практически не осталось желаний. Есть только внутреннее ощущение от тиканья часов вот тут, — Гордон прижал руку к животу. — И еще чувство долга. Но тоже какое-то странное: как у старой собаки, которая и лапой пошевелить не в силах, но по-прежнему рычит, скаля стертые зубы, когда замахиваются на ее хозяина…
— Мистер Гордон, вы позволите спросить вас кое о чем, не относящемся к теме нашей встречи?
— Возьмите глаза в руки, Паулина! — улыбка старика была одновременно жалкой, грустной и мудрой. — Что я в моем нынешнем состоянии вообще могу не позволить?
— Моим основным направлением работы, сэр, всегда была Россия…
— Вы ведь русская, верно? — перебил Гордон.
— Наполовину, — уточнила Паулина. — Русской была моя мать. Сама же я родилась в Штатах. Так вот, занимаясь Россией, я внимательнейшим образом наблюдала за работой вашей службы. Мне это было и интересно, и познавательно. Не сочтите за лесть, сэр, но я всегда восхищалась вами…