Нострадамус. Полное собрание пророчеств

Хоуг Джон

В последней строке катрена, возможно, содержится намек на успешные действия греческих коммунистов (красных) и партизан-некоммунистов против итальянских и немецких оккупационных войск. Их скоординированные акции саботажа (осторожные удары) в конечном счете закончились уничтожением 25 ноября 1942 г. жизненно важного железнодорожного моста Горгопотамос.

1 к84

Lune obcurcie aux profondes tenebres, [109] Son frere pae de couleur ferrugine: [110] Le grand cach'e long temps oubs les tenebres,Tiedera fer dans la plaie anguine.Луна

заслонена густой тенью,Его брат становится цвета пятен крови:Великий, надолго скрытый тенями,Будет держать лезвие в кровавой ране.

109

Tenebres (ст. – фр.) – темнота, ночь, мрак, убежище.

110

Ferrugines (лат.) – цвет ржавого железа, темно-коричневый.

Одной из сильных сторон пророчеств Нострадамуса является точное описание убийств французских королей и их родственников. Перед нами – один из трех катренов, дающих весьма ясное, но оставшееся незамеченным предупреждение об убийстве герцога де Берри у здания Парижской оперы. Причем заметим, что Нострадамус даже дает точную дату покушения.

В 3 к96 точно предсказана дата убийства престолонаследника, потомка Бурбонов, – 13 февраля 1820 г. В первой строке данного катрена она подтверждается еще раз астрологически. В ту ночь Луна действительно была заслонена густой тенью. Как утверждает американский астролог Дэн Ольденбург, 13 февраля в 9 часов вечера по парижскому времени возникла новая Луна.

В строке 2 говорится о Карле X, отце герцога де Берри и брате Людовика XVI, казненного на гильотине в период Французской революции (его брат станет цвета пятен крови). Слова густой тенью, возможно, являются описанием убийцы, Лувеля, с кинжалом в руках поджидавшего свою жертву в густой тени возле здания оперы. Лувель набросился на де Берри в тот момент, когда герцог помогал жене сесть в карету. Слуги де Берри схватили убийцу и оттащили в сторону. Сам же герцог с ужасом глядел на свою руку, сжимавшую кинжал, вонзенный по самую рукоять. «Я мертв! – воскликнул де Берри. – Я держу рукоятку кинжала!» Нострадамус определенно намекает на фразу, которую суждено было произнести смертельно раненному герцогу, сжимавшему лезвие (будет держать лезвие в кровавой ране).

1 к85

Par la reponce de dame Roy troubl'e,Ambaadeurs meprieront leur vie:Le grand es freres contrefera doubl'e,Par deux mourront ire, haine, enuie.Король обеспокоен ответом королевы,Боязливые послы берут их жизни в свои руки:Более великий из братьев вдвое облачит свои действия,Двое из них умрут в результате злобы, ненависти и зависти.

Вначале Нострадамус знакомит нас со второй частью пророчества, в котором говорится об убийстве Генриха де Гиза Генрихом III (см. 3 к51).

В ненастную грозовую ночь 22 декабря 1588 г. миньоны Генриха III – его друзья, любовники и телохранители, – обнажив шпаги, набросились на Генриха де Гиза. Его крик: «Друзья! На помощь!» – потонул в звуках ливня. Ножны его шпаги запутались в одежде, и он не смог вовремя вытащить оружие. В свете молнии сверкали лезвия шпаг противников де Гиза, вонзаясь ему в

шею и руки. Пять шпаг вонзилось в грудь, шею и мошонку де Гиза. И все же неимоверными усилиями герцог вырвался из рук убийц. Ползком, царапаясь и ударяя по сапогам своих убийц, де Гиз добрался до постели короля, где силы оставили его. Шторм за окном был столь силен, что даже Екатерина Медичи, спавшая в комнате этажом ниже, ничего не услышала: ни шума борьбы, ни падения тела.

На следующий день, проснувшись после полуденного сна, Екатерина Медичи увидела своего сына и личного врача, доктора Кавриана, сидящих у ее постели. Доктор говорил Генриху, что королева-мать принимает лекарства и здоровье ее не вызывает опасений. «Как вы чувствуете себя, мадам?» – спросил король, обращаясь к матери. «Неплохо, сын мой, неплохо», – ответила она тоном, который должен был бы вызывать сочувствие. Сообщение же, сделанное ее сыном, вполне могло свести Екатерину в могилу. «Я тоже чувствую себя неплохо, – сказал он. – Простите меня, но господин де Гиз умер. Вы больше о нем никогда не услышите. Это я приказал убить его».

Можно только предполагать, что творилось в душе Екатерины Медичи в тот момент, когда ее сын взволнованно, захлебываясь словами, говорил ей о своей ненависти к де Гизу, о его наглости и оскорбительных действиях. Вспоминала ли в ту минуту Екатерина Медичи о предупреждениях и пророчествах, возвещавших о злом роке, нависшем над домом Валуа? Или, может быть, она думала об оккультном символе на своем гербе – змее, пожирающей свой хвост? Кольцо змеи символизирует высшую власть, подобную той, что имела в своих руках Екатерина Медичи, когда, будучи регентшей, готовила своих сыновей к трону. К тому времени и Франциск II, и Карл IX оказались королями слабыми, неспособными править страной. Власть в их руках стала шаткой, словно змея, которая, начав пожирать свой хвост, в конце концов пожирает и всю себя. Можно только гадать, какие мысли роились в голове Екатерины. Думала ли она, дослушивая объяснения своего последнего и любимого сына, что и он тоже, обезумев от власти, подобно змее начал пожирать себя?

«Милорд, вы все свои дела уладили? – туманно спросила она. – У мсье де Гиза много друзей». Сын заверил ее, что все необходимое сделано. На это Екатерина Медичи с надеждой заметила: «Молю Бога, чтобы все закончилось хорошо». С этими словами королева-мать откинулась на подушки и замолчала. В тот момент король едва ли понимал все значение сказанного Екатериной Медичи. Все еще опьяненный эликсиром мести, он вышел из комнаты. Однако прошло совсем немного времени, и он уже с неизъяснимой болью вспоминал ее многозначительный вопрос об улаживании всех своих дел. Результатом действий Генриха, как и предсказал Нострадамус, стало его убийство в следующем году.

Король обеспокоен ответом королевы. Екатерина Медичи видит себя пешкой в игре, затеянной сыном. Отсюда ее негодование. Генрих III не только убивает герцога де Гиза. В тот же день, после разговора с матерью, он приказывает убить и брата герцога, кардинала де Гиза, таким образом эффективно обезглавив католиков в их войне с гугенотами. Этот подлый поступок возмутил всю страну, и католическая Франция объединилась против своего католического монарха. Гнев Екатерины Медичи был столь силен, что она вскоре умирает.

Три последние строки говорят о последствиях сделанной Генрихом роковой ошибки.

Боязливые послы берут их жизни в свои руки. Послы Генеральных штатов обвиняют Генриха III в убийстве герцога де Гиза и его брата кардинала Луи. Они начинают оказывать поддержку оставшемуся в живых де Гизу, Шарлю, герцогу Майеннскому.

Более великий из братьев вдвое облачит свои действия. Герцог де Майенн закончит двойное облачение тем, что примет оба титула, которыми были наделены два его брата. Он станет генерал-лейтенантом Франции и командующим Католической лигой. Двое из них умрут в результате злобы, ненависти и зависти. Здесь говорится о Генрихе де Гизе и кардинале Луи, убитых завистливым королем.