Новатерра
Шрифт:
Борцов за что? Не их собачье дело! Кретины не поймут, лишь изѓвратят Святую Цель. Пусть верят в сказку о бессмертных юберменшах, о власти над миром, о многотысячелетнем Царстве Избранных, - довольно им и этого, ущербным! Тем паче, что к действительности сказочка близка...
И результат, возможно, тоже близок. Пусть не самый верный. Пусть призрачный. Пусть далеко не стопроцентный. Может даѓже, бесполезный. Но всё-таки последний результат, последний вариант... Увы, другого шанса нет и, вероятно, никогда уже не будет! По крайней мере - для него. А для других... пошли они! Пусть сами ищут. Не буѓдет
Но умрёт не сегодня и даже не завтра. Он ещё поборется! Противник - в нескольких верстах. Ну, может быть, противник - громко сказано. Мальчишка! Самодовольный голубой берет, достать которого тогда, перед Вселенской Катастрофой, не хватило дня-другого. Да и толку с него самого что сегодня, что двенадцать лет назад - как с облезлой собаки. Тогда рядом с ним была супруга. Вот её бы сюда - ведь она была Там, она вкусила Тайн, она продолжательница греческого рода, чем-то заслужившего милость античных богов! Но - увы... А этот ряженый, возомнивший себя вершителем судеб, наверняка ни о чём не подозревает. Допрашивать бесполезно. Его надобно схватить, вывезти Туда и водить на поводке со строгим ошейником по всем стёжкам-дорожкам, где только ступала нога жены. Вдруг повезёт, вдруг наткнёмся? Поэтому - вперёд! Вперед, псы-рыцаѓри! Вперед, наёмники-ландскнехты! Настал последний час! Последний штурм. Вернее, серия последних штурмов...
...
– Штурмовать далеко море посылает нас страна...
– гнусаво напевал Александр, с мало понятным самому себе азартом наблюдая, как стайка юрких барбусов гоняет по громадному аквариуму жирного ленивого вуалехвоста.
Что, братец, некомфортно тебе, да?!
Он, гетман Александр Твердохлеб, и сам ощущал дискомфорт. Началось с того, что позавтракал. А зря! Потому зря, что никогда, сколько себя помнил в обеих взрослых жизнях, этим делом не грешил и, видимо, именно потому без каких-либо позывов со стороны желудка обходился до ужина десятком чашек кофе и минеральной водой. А сейчас ему хотелось кушать. До остервенения хотелось жрать!
Но, прислушавшись к себе повнимательнее, гетман понял, что дискомфорт связан не только и даже не столько с голодом. Неладное происходило в душе. Присутствовало некое тревожное ожидание. Что-то неотвратимо надвигалось. Что-то уже занесло над его крохотным мирком остро отточенный кинжал... А что это, интересно знать, за Что-то? С полуночи завертелась карусель проблем вокруг торгового комплекса 'Новороссия' в соседнем Нижнереченске, но туда поутру умчался Серёга Богачёв с целым взводом разведчиков. Братан справится. Братану не впервой... С четверть часа назад гетман вроде бы услышал звуки отдалённой перестрелки, но дежурная служба молчала, и он решил - надо думать, показалось...
А вот это уже точно стрельба, никаких сомнений!
Гетман сорвался с кресла, на бегу выключил шумливый кондиционер и настежь распахнул окно. Грохот длинной очереди из крупнокалиберного пулёмета и впрямь не допускал двусмысленного толкования ситуации. Ожидали проблем? Вам повезло - дождались!
– Наталья!
– рявкнул он, а когда в апартамент вбежала растерянная помощница, вкрадчиво
– Слышала?
Женщина молча кивнула.
– И что?
Она пожала плечами, пару секунд поразмыслила и обоснованно предположила:
– Наверное, всё плохо.
– Да уж чего хорошего!
– фыркнул гетман, как растревоженный хряк.
– Немедленно мне на связь генерального дозорного!
– Слушаюсь!
– отчеканила урядный секретарь.
– Слушаются маму, - поморщился он вслед подруге и помощнице, мало сведущей в правилах воинского обращения.
Но дело своё Наталья знала чётко, потому уже через минуту доложила:
– Костик велел приготовить для тебя чайку с травами и бромом. Посоветовал напомнить, что ты давно уже не командир парашютно-десантного батальона, но целый правитель, и мир в ближайшую тысячу лет без твоего личного участия не перевернётся. Он мчит на ближнюю заставу - стреляли там, - на месте разберётся в обстановке и тогда доложит.
– Вот это ни хрена себе!
– пробормотал ошарашенный гетман.
– Чувствуется, вы содержательно обсудили мою скромную персону... Ладно, миледи, мы, великий государь, вас более не задерживаем! К чаю - без всякого брома и, уж тем более, 'травы'!
– пожалуйста, приобщите бутерброд.
– С чем прикажете?
– ехидно улыбнулась Хуторская.
– Нечто Свыше указывает мне на колбасу.
– Имеется в виду..?
– Имеется в виду колбаса!
– раздраженно отрезал он.
– Просто колбаса. Тупо вареная колбаса! С вкраплениями сала. Шмат толщиной в палец генерального дозорного. Разместить его следует поверх аналогичного куска ржаного хлеба. Не возбраняется присовокупить ломтик помидора и пару веточек кинзы. И сыр, наверное, не помешал бы... Солонку, кетчуп в розетке, майонез на хлеб - всенепременно. Выполнять! Ишь, дворня распустилась...
Натянув на лицо маску униженного Наполеона времён второго отречения, он прошёлся вдоль и поперек просторного апартамента. Задержался перед напольным глобусом в добрых две трети своего роста, Бог весть кем, когда и где раздобытым. Пальцами измерил расстояние от Аяччо на Корсике до острова Святой Елены в южной части Атлантического океана, присвистнул, сокрушённо вздохнул, от души сочувствуя незавидному финалу своего 'предтечи' Бонапарта. После - раз уж всё равно присел - отыскал Австралию. Судьба Австралии в целом и каждого австралийца в отдельности волновала его всегда. Особенно судьбинушка кенгуру, динго, утконосов и австралопитеков. Это никакая не шутка. Это очень важно! Потому что... Да просто потому, что нервы с годами всё чаще шалят!!!
Гетману Александру Твердохлебу было сорок два года. Без малого. В сумме. Тридцать из общего их числа пришлись на долю прошлой жизни: безоблачного детства в славном городе Ростове-на-Дону и в окрестностях Тбилиси, где он некоторое время проживал с отцом, в то время старшим офицером, прикомандированным к аппарату военного атташе посольства российской Федерации в Грузии, курсантской юности в Рязани, офицерской молодости, бросавшей его по всем тогдашним фронтам, от Македонии до Таджикистана... Потом вспыхнула Бледная Чума. И началась новая жизнь. И продолжается она уже двенадцать лет. Дюжину лет эпохи Новатерры!