Новая философская энциклопедия. Том третий Н—С
Шрифт:
НРАВЫ — устоявшиеся в данном сообществе формы поведения. В качестве понятия социальных наук специфицируется по-разному в различных предметных и теоретических контекстах. В социологии нравы иногда определяются как своего рода полезные обычаи (У. Самнер). В бытописательной литературе под «нравами и обычаями» понимаются нормы поведения, бытующие в определенной общности или среде (отдельной сфере общественной жизни) в определенную эпоху (Э. Фукс). В современной популярной литературе словом «нравы» обозначается реально существующая (в отличие от декларируемой) нравственность. Так же, но по концептуально достоверным основаниям употребляется это слово Гегелем: по-видимому, отталкиваясь от сложившегося в древнегреческой философии трактовке понятия этос (греч. TJoj — нрав, характер, привычка) как «второй природы», отличной от «первой природы» (физиса), Гегель понимает под нравами (Sitten) «действительность нравственной идеи» или «привычку к нравственному», которая образуется в результате соединения нравственного (Sitte) с действительностью индивидов (Философия права, § 257,151), но также и, шире, объективированную в обязанностях и ставшую привычкой и образом мысли свободную юлю индивида («Энциклопедия философских наук», т. 3, Философия духа, § 486). Вопрос, который остается при таких определениях открытым и который необходимо уточнить при спецификации данного понятия, заключается в следующем: являются ли нравы формами поведения, которые регулируются какими-то особыми социальными нормами, наряду с нормами права, морали, обычая и т. д.? Учитывая, что а) в социально-философской и этической литературе при встречающемся смешении нравов с моралью или обычаями нравы не рассматриваются в качестве особой формы социальной регуляции и б) необходимо поддержание по возможности четких границ используемых понятий, под нравами целесообразно понимать стереотипы поведения, несанкционированныеспециально, складывающиеся стихийно в сложном процессе принятия, адаптации и перверсии вменяемых к исполнению норм (права, морали, обычая и т. д.). Р. Г. Апресян
НУМЕНИЙ (Nouurjvioc) (2-я пол. 2 в. н. э.) — философ-платоник пифагорейской ориентации. Биографических сведений о нем практически нет. Родился в Апамее (Сирия). Часто упоминается вместе с Кронием, который, как и Нумений, толковал Гомера. Сочинения: «О благе» в 6 книгах (фрг. 1—22 Des Places: 1-я кн. — бестелесность подлинного бытия, блага и бога, в чем различные религии согласны с учением Платона; 2-я кн. — определение блага; 3—4 кн. — аллегорическое изложение блага в Ветхом Завете (фрг. 1с, 9) и Новом Завете (фрг. 10); 5—6 кн. — бытие в его отношении ко второму и третьему богу); «О расхождении академиков с Платоном» (фрг. 24— 28); «О сокровенном учении Платона» (фрг. 23); «О нетленности души» (фрг. 29 и, вероятно, 30—35); Ориген упоминает названия сочинений Нумения «Удод», «О числах», «О месте» (фрг. 1с), о которых больше ничего не известно.
НУЦУБИДЗЕ л о созерцателен: в созерцании он создает и свой собственный вид-идею, и здешний космос — подобие тамошнего (фрг. 16). Поэтому он равно связан с умопостигаемым, к которому он обращен, и с чувственно воспринимаемым, которое он создает, сочетавшись с материей-диадой: придав ей единство и связав ее гармонией (фрг. 18, 8), он сам разделяется ею, забывает об умопостигаемом, забывает о себе самом и так оказывается третьим богом, хотя по существу второй бог (мировая душа) и третий бог (одушевленный ею космос) — суть один бог (фрг. 11 ). Этих трех богов Нумений называет «отец-создатель-создание» или «дед-сын-внук» (фрг. 21). Находящиеся в этом мире разумные и ощущающие (но не растительные) души — бессмертны (фрг. 4а), причем наша душа, происходящая от неделимой монады и делимой неопределенной двоицы (фрг. 39), имеет две части: разумную и неразумную; вмещая все уровни бытия, душа связана с ними в своих перевоплощениях (фрг. 41). Толкуя гомеровский текст о пещере нимф (Одиссея XIII109— 113), Нумений излагает пифагорейскую концепцию, согласно которой души, сходящие в этот мир, пребывают в воде, поскольку она изначально одушевлена богом, и в связи с этим ссылается на Книгу Бытия 1,2 («И Дух Божий носился над водою»). Души опускаются в этот мир с зодиакального круга через тропик Рака и возвращаются через тропик Козерога (фрг. 34). Зодиак — центр мира, находящийся между небом и землей, где находятся судьи, определяющие души либо на небо, либо под землю в тамошние реки (фрг. 35). Поэтому странствия Одиссея, которые должны были закончиться среди народа, не знающего моря (не знакомого с веслом), символизируют душу, прошедшую череду рождений и освободившуюся от материи (фрг. 33). Противостояние лучших душ, опекаемых Афиной, худшим, неизбежно падающим в сферу рождения, Нумений усматривал в платоновском мифе об Атлантиде, в конце концов погрузившейся в воду (фрг. 37). Нумений относится к той части средних платоников, которые считали необходимым осмыслить языческий платонизм на фоне иудео-христианского монотеизма (ср. Кельса) и восточных религий (брахманизма, митраизма, зороастризма, египетских религиозных представлений). Но Нумений обращается к Востоку не ради создания некоей синкретической философии, а ради противопоставления христианскому откровению учений, данных в откровении древнейшим народам, которые были ближе к богам (ср. Платон. Филеб 16с): именно эти учения предание донесло до Пифагора и Платона, которого, согласно Евсевию, Нумений называет «Моисеем, говорящим по-аттически» (фрг. 8,13), и чьим верным адептом он остается. Фрагм.: Thedinga F. De Numenio philosopho platonico. Bonn, 1875; Leemans E. A. Sludie over den Wijsgeer Numenius van Apamea met Uit- gave der Fragmenten. Brux., 1937; Numenius, Fragments, texte et. et trad, par Ed. des Places. P., 1973. Лит.: Лосев А. Ф. История античной эстетики. Поздний эллинизм. М., 1980, с. 132-134, 740; Dodds E. R. Numenius and Ammonius.
– Les Sourcesde Plotin. Dix Exposes et Discussions. Vandoeuvres-Gen., 1960, P-1—62; WaszinkJ. H. Porphyrios und Numenius. — Die Philosophie des Neuplatonismus, hrsg. von С Zintzen. Darmstadt, 1977, S. 167-207; Dillon J. The Middle Platonists. L., 1977, 2 ed., 1996, p. 361-379; Frede M. Numenius, ANRWII, 36,2,1987, p. 1034-1075; Alk К. Weltflucht und Weltbejahung. Zur Frage des Dualismus bei Plutarch, Nuine- nios, Plotin. Mainz-Stuttg., 1993. Ю. А. Шичалин
НУМЕРОЛОГИЯ -см. Сяншунжисюэ
НУС (греч. vouc — разум, мысль, дух) — ум, термин греческой философии, начало сознания и самосознания в космосе и человеке, принцип интуитивного знания — в отличие от дискурсивно-рассудочного знания (дианойя). Черты, характерные для позднейших развитых концепций нуса, намечены в Элейской школе (знаменитое тождество мысли и бытия у Парменида) и у Анаксагора, поставившего нус у истоков возникновения мира. Первую развитую концепцию нуса дал Аристотель, у которого нус — эйдос эйлосов, целевая причина всего существующего — стоит во главе иерархии универсума и — как предмет всеобщей любви — есть перводвигатель. Аристотель же резко отделил актуальный нус, для которого мыслящее и мыслимое совпадают, от частичного и только потенциального человеческого нуса. Хотя у Платона концепция нуса не была достаточно разработана, в Древней Академии, видимо, проводилось различие между умом-нусом и единым (Спевсипп), либо же они объединялись (Ксенократ). Разработка проблемы нуса в среднем платонизме велась на основе понимания аристотелевского нуса как платоновского демиурга, содержащего в себе идеи-образцы всякого творения, но тождество ума-демиурга и парадигмы отчетливо не формулировалось; атрибуты нуса — единое, сущее, отец, создатель, первый бог. У Плотина нус — первая «ипостась», вторая ступень в иерархии универсума, сфера истинно сущего, стоящая ниже породившего ее единого-блага. Нус — вечная, насквозь ясная сфера идеальных образцов, или блаженных богов,— прекрасный умопостигаемый космос, в котором Плотин четко выделяет объект (бытие), субъект (нус какчистая мысль) итожде- ство того и другого («совершенное живое существо» платоновского «Тимея» 30с, 39е). Ямвлих четко выделил в уме умопостигаемых (парадигма) и мыслящих (демиург) богов. Прокл на основании этого тройного деления различал в нусе три триады богов: умопостигаемых (образец, парадигма), умопостигаемых и мыслящих, мыслящих (собственно ум). Понятие нуса играет важную роль в христианской теологии (Бог как нус; «умная» природа ангелов) и антропологии (нус как образ Божий в человеке и средство общения с Богом в «умной» молитве, чистой от примеси воображения). Наиболее значимыми для истории философии моментами античного учения об уме-нусе следует считать его разработку у Аристотеля и Плотина: представление о тождестве в актуальном уме субъекта и объекта, об интеллектуальном (умном) созерцании и т. п. Лит.: Perler О. Der Nus bei Plotin und das Verbum bei Augustinus als vorbildliche Ursache der Welt. Freiburg, 1931; Fritz K. v. Nooc and vosiv in the Homeric Poems.- «Classical Philology», 38, 1943, p. 79-93; Idem. Der Nodc des Anaxagoras. — «Archiv fur Begriffsgeschichte», 9,1964, S. 87—102; Idem. Novc, Nosiv and their derivatives in Pre-Socratic philosophy (excluding Anaxagoras). — The Pre-Socratics, ed. A. Mourelatos. N. Y, 1974, p. 23-85; Hamelin O. La theorie de Tintellect d'apres Aristote et ses commentateurs. P., 1953; Armstrong A. H. The Background of the Doctrine that the Intelligibles are not outside the Intellect. — Les sources de Plotin. Vandoeuvres-Gen., 1960, p. 391-413; Kramer H. J. Der Ursprung der Geistmetaphysik. Amst., 1967; Hager F. P. Der Geist und das Eine. Bern—Stuttg., 1970; Szlezavk Th.-A. Piaton und Aristoteles in der Nuslehre Plotins. Basel-Stuttg., 1979; LloydA.-C. Plotinusand the Genesis of Thought and Existence. — Oxford Studies in Ancient Philosophy, 5, 1987, p. 157— 186. См. также лит. к ст. Анаксагор, Неоплатонизм. Ю. А. Шичалин
НУЦУБИДЗЕ Шалва Исакиевич (16 июля 1888, с. Парцха- наканеби Самтредского района, Грузия — 6 января 1969, Тбилиси) — грузинский философ. Родился в семье учителя. Окон- ni
НЬЮМЕН чил Кутаисскую гимназию (1906) и историко-филологический факультет Петербургского университета по специальности философия (1910); в 1911—14 дважды побывал за границей, где занимался под руководством В. Вундта, X. Фолькельта и др.; с 1918 — заведующий кафедрой философии педагогического факультета Тбилисского университета; доктор философских наук (1927), академик АН Грузинской ССР (1944). С 1910-х гг. развивал концепцию «алетологического реализма», противопоставляя ее как материализму, так и идеализму гл. о. трансцендентальному априоризму Канта; согласно але- тологии, условия познания следует искать не в субъекте, а в объекте. В нач. 1930-х гг. Нуцубидзе перешел в основном на марксистские позиции, но сохранил романтическую мысль о необходимости «покончить с интеллектуальным рабством по отношению к Западу», что отразилось в его трудах по истории античной и фузинской философии. В духе антиевропоцентризма выдвинул концепцию т. н. «восточного Ренессанса»; независимо от бельгийского ученого Э. Хонигмана
зывал,чтоавторомсочинений,приписываемыхПсевдо—Дионисию Ареопагиту, является фузинский богослов и философ Петр Ивер, трактуя «ареопагитскую линию» как одну из основ «фузинского Ренессанса». В спорном в советской философии вопросе о соотношении диалектической и формальной логики Нуцубидзе отстаивал точку зрения двух логик. Соч.: Собр. соч., т. 4, 5. Тбилиси, 1987—88; Больцано и теория науки. — «Вопросы философии и психологии», 1913, кн. И6, с. 39—100; кн. 117, с. 111—73; Основы алетологии. Тбилиси, 1922 (на груз, яз.); Диалектическая и формальная логика, Тбилиси, 1951; История фузинской философии, т. 1 —2. Тбилиси, 1957—58 (на фуз, яз.; рус. пер.: Тбилиси, 1960); Петр Ивер и античное философское наследие (Проблемы ареопагитики). Тбилиси, 1963; Руставели и Восточный Ренессанс. Тбилиси, 1967; Wahrheit und Erkenntnisstniktur. В.—Lpz., 1926; Philosophie und Weisheit. Spezielle Einleitung in die Aletheiologie. B. — Konigsberg, 1931. Лет.: Ш. И. Нуцубидзе (К 90-летию со дня рождения). Тбилиси, 1980; Шалва Нуцубидзе. Биобиблиография. Тбилиси, 1986. В. Ф. Пустарнаков
НЬЮМЕН (Newman) Джон Генри (21 ноября 1801, Лондон — И августа 1890, Бирмингем) — английский религиозный деятель, богослов, философ 19 в., кардинал Римско-католической церкви (с 1879). В 1854—58 был ректором католического университета в Дублине. Его основные сочинения: «Ариане 4 в.» (The arians of the 4th century, 1833); «Апология жизни» (Apologia pro vita sua being a history of his religious opinions, 1865); «Критические и исторические эссе» (Essays, critical and historical, 1871). Преодолению деизма, господствовавшего к нач. 19 в. в Англии среди образованных слоев общества, способствовал романтизм, возвратившийся от свободы к авторитету, от индивидуализма и рационализма — к христианским ценностям, народной традиции и «старой» (католической) церкви. Такому повороту способствовало и движение, направленное на защиту церковных интересов от либерального парламента, попытавшегося усилить роль светских инстанций в церковной деятельности. Это было возникшее в нач. 1830-х гг. т. н. Оксфордское движение, одним из лидеров которого стал Ньюмен. Оно поддерживало традиционные взгляды и устои в противоположность идеям протестантской Реформащшш и секулярист- ским тенденциям. Разочаровавшись в Англиканской церкви, Ньюмен в 1845 обращается в католическую веру. Он объясняет этот свой шаг в «Эссе о развитии христианской доктрины» (An essay on development of Christian doctrine, 1845), где выдвигает показавшуюся тогда многим еретической мысль, восторжествовавшую лишь на 11 Ватиканском соборе ( 1962— 65): церковь не может оставаться одной и той же, она должна развиваться, но всегда оставаться единой. Дилемма «католицизм или протестантизм» для английской философии 2-й пол. 19 в. оказалась весьма значительной. Через обращение к схоластической традиции и осмысление связи протестантизма с мистикой и иррационализмом решался вопрос о формировании исходных посылок современной науки, о природе философского знания. Именно под влиянием Ньюмена А Уашхед пережил в 1890-х гг. религиозный кризис, определивший его философское развитие. В своей философии процесса Уайтхед проводит центральную идею Ньюмена: «Религия не сохранит былой мощи до тех пор, пока она не сможет относиться к изменениям в том же духе, как это делает наука» (УаитхедА. Н. Наука и современный мир. — В кн.: Избр. работы по философии. М., 1990, с. 250). Взгляды, которые Ньюмен отстаивал с исключительной энергией и талантом, предложенное им понимание эволюции религиозного сознания, оказали огромное воздействие не только на английскую религиозную философию. Это понимание сказывается и в концепции Арнольда Тойнби: в истории совершается религиозный прогресс, земная церковь никогда не станет идеальным воплощением Царства Небесного, история—дело рук Творца, продолжающееся усилиями человечества творение. Идеи Ньюмена способствовали появлению в Англии кон, 19 — нач. 20 в. целой плеяды католиков-интеллектуалов, таких, как К. Г. Честертон, религиозный философ X. Даусон и др. Их воспринимают и современные представители философии религии и философской теологии (напр., Дж. Хик), в т.
НЬЮТОН (Newton) Исаак (25 декабря 1642, Вулсторп, Англия — 20 марта 1727, Кенсингтон) — английский ученый, один из создателей новоевропейской науки. Окончил Тринити-колледж Кембриджского университета (1667), в 1669 принял у своего учителя Исаака Барроу профессуру по физико-математической кафедре, которую занимал до 1701. Еще до окончания университета ( 1666) Ньютон создал математический аппарат для описания движения («метод флюксий»), впоследствии ставший основанием математического анализа, и сформулировал основные идеи корпускулярной оптики, экспериментально доказал гетерогенность белого цвета, решил основные задачи, связанные с центробежными и центростремительными силами, возникающими при круговых движениях. Эти понятия были использованы при решении проблем небесной механики (эллиптическое движение планет возникает под действием силы, убывающей обратно пропорционально квадрату расстояния между ними и центром Солнечной системы). Основные результаты в оптике были получены Ньютоном к 1670, но обобщающая эти результаты «Оптика» вышла в свет только в 1704. В ней Ньютон объяснил цветовые явления в твердых телах, установил явление хроматической аберрации и его роль в телескопических наблюдениях, описал явление интерференции, сформулировал «закон рефракции», которому подчинены явления преломления светового луча в прозрачных средах. В 1672 Ньютон был избран в Лон-
112
НЬЮТОН донское Королевское общество. С кон. 1660-х гг. занимался алхимическими исследованиями. В рукописях этого периода он отмечал, что механика должна быть дополнена «более глубокой натурфилософией», исследующей действующие начала природы помимо движущихся частиц материи. В кон. 1670-х гг. Ньютон работал над алхимическими трактатами «Разделение элементов» и «Ключ» (в последнем рассматривалась связь между движениями звезд и разложением металлов, включая золото). Эти трактаты не были опубликованы. В это время Ньютон пришел к выводу о недостаточности механических принципов для построения исчерпывающей картины природы; в письме к Р. Бойлю (1679) Ньютон высказывал сомнения в существовании эфира, игравшего столь существенную роль в механистическом мировоззрении. Высшим творческим достижением Ньютона стали «Математические начала натуральной философии» (1687). Эта книга составила целую эпоху, связанную с господством механистической картины мира. В 1692—93 здоровье Ньютона резко ухудшилось, он испытал серьезные психические недомогания. В 1694 оставил университет и занял должность смотрителя, а затем директора Монетного двора в Лондоне. Ньютон избирался депутатом палаты общин английского парламента (1701). В 1699 Ньютон стал членом Парижской академии наук, а в 1703 — президентом Королевского общества. Остаток жизни Ньютон посвятил подведению итогов ранее проведенных им научных исследований (в 1713 вышло второе, а незадолго до смерти—третье, исправленное издание «Начал», в 1719 — новое латинское издание «Оптики», в 1721 — третье издание этой книги на английском языке); занимался также теологией и интерпретацией библейских пророчеств. Огромное значение для становления науки Нового времени имели методологические идеи Ньютона По существу им была заложена основа всего дальнейшего развития естествознания. Развивая и уточняя идеи Галилея, Ньютон использовал математические образы физических объектов как необходимые составные части естественнонаучного исследования. Математическая модель стала инструментом проверки и интерпре тации данных наблюдений и экспериментов. Работы Ньютона положили начало методологической установке науки на математическое конструирование предмета познания. Вопрос об истинности научного знания был перенесен на почву методологического анализа. Истинность теории — это проблема, для решения которой необходимо проверить соответствие между аксиомами, или «началами», этой теории и разветвленной системой выводов и следствий. Отсутствие противоречия свидетельствует в пользу предположения об истинности теории. Вопрос об истинности самих «начал» выводится за рамки науки до тех пор, пока по тем или иным основаниям (напр., при накоплении несоответствий или аномалий или при выдвижении иных, отличных от данных, принципов) не возникает потребность их переосмысления либо замены. В таких случаях, связанных с решительными перестройками (революциями) научного мышления, принципы вновь становятся проблематичными. Т. о., об истинности «начал» ученые судят, основываясь не на абстрактно-метафизических гипотезах («Гипотез не измышляю»,— заявлял Ньютон) и не на прямом опытном сопоставлении принципов с реальностью (в подавляющем большинстве случаев такое сопоставление невозможно), а на основе продуктивного развития научной программы, в которую входит последовательность теорий, объединенных эволюцией своих «начал», общей темой исследований, фундаментальными методологическими идеями. Выводя «начала» из дискуссионного поля, наука, как ее понимал Ньютон, позволяла выйти из кризиса мировоззрения, в котором сталкивались различные теологические и метафизические идеи, и получала оперативный простор для описания и объяснения явлений природы. Так, рассматривая проблему тяготения, фундаментальную для «натуральной философии», Ньютон отказывался от постановки вопроса о природе тяготения в рамках науки, полагая, что для этого нет достаточных опытных оснований, и вводил закон тяготения как необходимую часть физико-математической модели мира, позволяющей точно описывать и предсказывать наблюдаемые физические и астрономические явления. Тем самым принцип дальнодействия превращался из спекулятивно-метафизической гипотезы в следствие этой модели, имеющее точный эмпирический смысл, что открывало путь к дальнейшим уточнениям и даже возможным опровержениям этого принципа Логика ньютоновского «метода принципов» привносила идею развития науки: научные истины имеют своим источником только опыт, индуктивные обобщения которого интерпретируются в рамках математических моделей, следовательно, любые научные положения, в т. ч. и «начала» теорий, могут быть опровергнуты опытом и замещены иными. В то же время законы природы, полагал Ньютон, вечны и неизменны, они выражают собой установленный Творцом порядок вещей; чтобы завести мировой механизм, Бог должен был придать ему первоначальный импульс, сообщить исходное количество движения. Вместе с тем этот поразительный по красоте и совершенству гармонический механизм является лучшей демонстрацией существования Бога, его создателя. Основания научной рациональности, принятые Ньютоном, находились в сложной и противоречивой связи с важнейшими мировоззренческими идеями его эпохи. Так, методологическое требование включать в число достоверных научных положений только те, которые имеют опытное происхождение, перекликалосьс идеями номиналистов 13—14 вв. и идеологов Реформации о том, что знание о вещах и естественных процессах нельзя вывести из Божественного ума, т. к. Бог творит мир по своей свободной воле, а идеи вещей только репрезентируют мир в этом уме; поэтому человек познает природу через опыт, а не через умственное конструирование реальности. Вместе с тем научная картина мира устремлена к универсальному синтезу, раскрытию замысла творения. Ньютоновская методология стала попыткой решить это противоречие: соединить универсальность и всеобщность суждений математического естествознания, ведущую к познанию мировой гармонии, с экспериментом и наблюдением. Такое соединение оказывалось возможным благодаря тому, что синтез мирового целого, к которому как к горизонту направлялась наука, предлагала теолого-метафизическая картина мира, выведенная за рамки науки, но продолжавшая воздействовать на науку, ориентировать ее поиск. На общую мировоззренческую позицию Ньютона оказывали воздействие идеи арианства (приверженность которым он скрывал в условиях господства англиканской церкви), преломлявшиеся в сознании ученого убеждением в абсолютности и единстве мирового начала. Гипотеза абсолютного пространства (симпто-матизирующего присутствие в мире метафизического начала) выступает для Ньютона философско-теологической предпосылкой,накоторойстроитсяфш ное пространство обладает особой активностью (является Sensorium Dei — «чувствилищем Бога»), наполняющей Все- из ньяя ленную единой жизнью. В понятии абсолютного пространства соединены черты мировой души неоплатоников и эфира из натурфилософских концепций Ренессанса, а также магико-оккультных представлений о тайных силах, которыми наделена природа в целом и ее отдельные элементы. Ньютон размышлял о возможностях такого расширения сферы опыта, которое позволило бы осуществлять эмпирическое познание этих сил (отсюда его интерес к алхимии и герметизму). Наряду с индукцией, значение которой Ньютон неоднократно подчеркивал, следуя в этом Ф. Бэкону и Т. Гоббсу, он широко использовал в своих научных исследованиях метод идеализации, как математической, так и физической. Напр., в определенных экспериментах тело может быть описано как действующая сила, тогда как другие его свойства при этом не учитываются. При исследовании силы притяжения Землей Луны первая рассматривается так, словно она представляет собой материальную точку, совпадающую с центром тяжести, и сосредоточивает в себе всю массу, остальные свойства отсутствуют и сила взаимодействия распространяется в пустоте, без помех. Хотя строгое понятие «материальной точки» было введено позже Эйлером, Ньютон фактически рассуждал так, словно ему это понятие было известно и имело явный методологический смысл. Научная программа Ньютона предполагала в своем дальнейшем развитии объяснить с единой точки зрения не только механические, но и электрические, оптические и даже физиологические явления, т. е. стать универсальной научной картиной мира. Попытки в этом направлении были сделаны самим Ньютоном, который предложил считать свет потоком инертных частиц материи, что должно было, по его мнению, позволить применить законы механики к оптике; механические модели использовались Ньютоном и для объяснения химических реакций. Разработка этой программы составила содержание научной эволюции вплоть до рубежа 19—20 вв., а преодоление ее трудностей привело к новой научной революции, продолжающейся в настоящее время. Соч.: Замечания на книгу Пророка Даниила и Апокалипсис св. Иоанна. СПб., 1916; Математические начала натуральной философии. — В кн.: Крылов А. И. Собрание трудов, т. 7. М.—Л., 1937; Оптика или трактат об отражениях, преломлениях, изгибаниях и цветах света. М.—Л., 1927. Лит.: Вавилов С. Я. Исаак Ньютон. Научная биография и статьи. М., 1961; Гессен Б. М. Социально-экономические корни механики Ньютона. М.—Л., 1933; Механика и цивилизация XVII—XIX вв. М., 1979; Косарева Л. М. Рождение науки Нового времени из духа культуры. М., 1997; КойреА. Очерки истории философской мысли. М., 1985; Гайденко П. П. Эволюция понятия науки (XVII—XVIII вв.). Формирование научных программ Нового времени. М., 1987; Westfall R. S. Never at Rest. A Biography of Isaac Newton. Caipbr., 1980; Manuel F. E. Potrait of Isaac Newton. Cambr. (Mass.), 1968; Cohen I. B. Newtonian Revolution. Cambr, 1980. B. H. Порус
НЬЯЯ (санскр. nyaya — метод) — философская система Индии, специализировавшаяся преимущественно в контровер- тивной диалектике, логике и теории познания и оказавшая во многих отношениях определяющее влияние на становление общеиндийских парадигм теоретической рациональности. Исторические истоки ньяи как систематизации контровертив- ного дискурса восходят к поздневедийскому периоду, тесно связанному с торжественным ритуалом прений эрудитов-жрецов, а затем жреческих школ ритуаловедов и экзегетов, которые стали разрабатывать специальную дисциплину ведения диспута (vakovakya). В послешраманскую эпоху, когда Индия уже знала профессионалов, умевших доказывать и опровергать любой тезис (см. Локаятики), брахманисты стали выдвигать собственных подготовленных диспутантов, способных к дискуссии с «диссидентами». Сутры Панини (4 в. до н. э.) уже упоминают типичные для ньяи термины, напр., «причина поражения в диспуте» (см. Ниграхастмана), а комментарий Па- танджали (2 в. до н. э.) — целые концепции ньяи, такие, как первичность восприятия по отношению к умозаключению или несводимость целого к частям. В настоящее время считается признанным, что формирование базового текста ньяи заняло не одно столетие. I и V разделы ее сутр, посвященные 16 основным категориальным топикам (см. Падартха), в которых детально классифицировались псевдоответы (джати) и причины поражения в диспуте, относились к наиболее раннему слою, составляя нечто вроде учебника дискуссии, находящего типологические параллели в «Чарака-самхите», тогда как позднее к ним был присоединен материал разделов II—IV, посвященный конкретным проблемам теории познания, онтологии индивида и т. д. Исходя из этого можно предположить, что формирование текста завершилось не ранее 3—4 вв. (см. «Нъяя-сутры»). Указанная датировка правильна, но целесообразнее считать, что составитель сутр создал свое произведение единократно, хотя и пользовался разнородными материалами. Хотя в истории ньяи трудно выделить отдельный период конкурирующих друг с другом школ, составителю сутр все же пришлось унифицировать доктрину, отвергнув, в частности, попытку некоторых авторитетов добавить 5 новых членов в традиционный пяти- членный силлогизм (аваява) в виде «познавательной установки», сомнения, «постижения потенциальности», цели и устранения сомнения. Философской системой-даршаной ньяя, как и другие индийские школы, становится уже после создания нормативного комментария к сутрам. Им стало толкование Ватсьяяны (4— 5 вв.), предложившего различать в рамках 16 категориальных топиков два основных — источники знания (прамана) и предметы знания (прамея) и 14 дополнительных, которые могут быть включены во второй (см. «Ньяя-бхашья»). Комментарий УддйотакарЫ (7 в.) к Ватьсяяне означал окончательное вступление ньяи в эпоху схоластического философствования. Уд- дйотакара был вынужден отвечать основным соперникам ньяи — Дигнаге и последующим буддийским логикам (Дхар- макирти и др.). В качестве своего рода комментария к «Ньяя-сутрам» можно рассматривать и трактат Джаянта Бхатты (9 в.) «Ньяя-манджари», в котором рассматриваются 16 категориальных топиков, источники знания в целом, а также отдельно восприятие, умозаключение, сравнение, словесное свидетельство, а затем предметы знания. Джаянта ведет полемику не только с буддийскими логиками, но и с мимансака- ми, отстаивая теистическую концепцию (ишвара-вада). Его современник Трилочана исследует проблему нетривиальных перцепций, в частности возможность непосредственного восприятия универсалий. Учеником Трилочаны был философ- энциклопедист Вачаспати Мишра, чей комментарий к Уддйо- такаре «Ньяяварттикататпарьятика», содержащий детальную критику буддийских доктрин, фактически завершает многоярусную пирамиду комментаторской экзегезы ньяи. В «Ньяясаре» (Квинтэссенция ньяи) и автокомментарии к ней «Ньяябхушана» (Украшение ньяи) Бхасарваджни (10 в.) 4 источника знания классической ньяи сокращаются до 3 (за счет сравнения) и предлагается новая интерпретация допол нитель-