Новая история Второй мировой
Шрифт:
Не приходится сомневаться, что такое желание у фюрера действительно было, и одной из причин катастрофического развития событий на южном крыле Восточного фронта была попытка одновременно решить три задачи: деблокировать Сталинград, закрепиться на Кавказе и при любых условиях удержать Донбасс. Раздвоение оперативной мысли на первом, наступательном этапе кампании обернулось на втором этапе ее растроением. Однако к концу января речь шла уже об отходе немецких армий за Днепр. Советское командование, в свою очередь, поставило войскам в план наступление на Харьков и Курск, а затем на Полтаву и Кременчуг. В этих условиях проблема удержания Донбасса должна была интересовать Гитлера много сильнее, нежели, призрачные перспективы когда–нибудь использовать Таманский
Немцы успели вывести 1-ю танковую армию буквально в последний момент — 14 февраля 1943 года Ростов–на–Дону был освобожден. Слишком поздно! Армии противника вырвались из «оперативного мешка», время для решающей победы на южном крыле Восточного фронта было упущено.
Однако советские войска владеют инициативой и продолжают наступление. В течение всей весны Северо — Кавказский фронт пытается прорвать оборону 17-й армии на Тамани. Обе стороны бросают на Кубань всю свободную авиацию. В результате с 17 по 24 апреля 1943 года происходит грандиозное встречное сражение в воздухе. Затухающие бои будут продолжаться до первых чисел июня, и потери «Люфтваффе» превысят 1100 самолетов, причем 800 будет сбито в воздушных боях. Как и битва за Британию 1940 года, «Кубанская мясорубка» 1943 года завершится вничью.
Генеральное наступление Красной Армии постепенно распространяется к северу. Разгромлена 2-я венгерская армия, отходит 2-я немецкая. Без всякого давления со стороны противника группа армий «Центр» сдает Ржев — «краеугольный камень Восточного фронта». Эвакуирован Демянский «мешок». К середине февраля советские войска повсеместно выходят на исходный рубеж, с которого вермахт начинал весеннюю кампанию 1942 года.
Стратегическим итогом этой кампании для гитлеровского командования остались четыре полностью потерянные армии: 6-я немецкая, 8-я итальянская, 3-я румынская и 2-я венгерская. Еще две армии были разгромлены.
На этом заканчивается история операции «Блау».
Сюжет шестой: война закончилась — да здравствует война!
I
Манштейну все–таки удалось стабилизировать Восточный фронт. В последний момент вытащив через Ростов–на–Дону 1-ю танковую армию, он отвел войска за реку Миус, где им удалось закрепиться на высоком правом берегу. «Миус–фронт» стал краеугольным камнем в той плотине, которую командующий группой армий (теперь переименованной в «Юг») возвел на пути наступающих советский войск.
Заметим, что любое наступление когда–нибудь кончается. Никакие войска не могут продвигаться вперед бесконечно — в какой–то момент им приходится остановиться для налаживания коммуникаций и подтягивания баз снабжения, наконец, просто чтобы солдатьГмогли отдохнуть. К февралю 1942 года советское наступление длилось уже полтора месяца, войска прошли от 300 дот 500 километров — и срок, и продвижение абсолютно небывалые, доселе показываемые только немцами.
И все равно положение на левом крыле группы армий «Юг» оставалась угрожающим. Здесь Воронежский фронт приступил к амбициозной операции «Звезда», первой в цепи больших наступлений, предусмотренных замыслом {Ставки Верховного Главнокомандования на начало 1943 года. Три советские армии: 40-я, 69-я и 3-я танковая, — наступали на Харьков и Белгород, имея в виду отбросить Манштейна за Днепр. Юго — Западный фронт уже наметил своими очередными целями Днепропетровск и Днепродзержинск; в ответ на это командующий Воронежским фронтом принял решение наступать на Полтаву, Кременчуг. Ставка внесла в этот план некоторые поправки, облегчающие взаимодействие фронтов, но не меняющие сути плана.
Однако, создав «Миус–фронт», Манштейн обрел свободу маневра резервами. Он сумел сосредоточить 1-ю танковую армию, а кроме того, получил в свое распоряжение только что сформированный танковый корпус СС — 3 элитных танковых дивизии, вооруженных в том числе новейшими танками
Оба фронта откатились назад, вновь уступив группе армий «Юг» Харьков и Белгород. Часто приходится слышать, что контрудар Манштейна сорвал все наступательные планы советского командования на первую половину 1943 года. Однако, как указывалось выше, инерция советского наступления все равно должна была исчерпаться. Собственно, ей полагалось исчерпаться еще раньше — похоже, что советские войска двигались вперед лишь на невероятном драйве, вызванном невиданной доселе чередой побед.
Так или иначе, но к апрелю 1943 года обе стороны перешли к обороне — если не считать Таманского полуострова, где тяжелые, но стратегически бессодержательные бои продолжались до мая. Впервые с начала войны почти на всем Восточном фронте на целых три с половиной месяца воцарилась тишина.
В прекрасном фильме «Освобождение», снятом в 1970-е годы, эта ситуация комментируется Ставкой ВГК следующим образом».
— Не могут опомниться после Сталинграда…
— А мы — после Харькова, — заметил товарищ Сталин. На этот раз не было никаких частных наступательных операций. Все фронты зарывались в землю, создавая несколько линий обороны. Ставка ждала наступления противника и точно знала, где оно произойдет. Понимая, что немцы будут упорно драться за Донбасс, советское командование пришло к выводу, что ОКХ приложит все усилия для того, чтобы воспользоваться благоприятной конфигурацией линии фронта под Курском, где образовался обращенный на запад огромный выступ — Курская дуга.
Если уже само начертание фронта делало операцию «Цитадель» довольно прозрачной, то промежуток более чем в три месяца между принятием решения на наступление и его осуществлением окончательно превратил ее в секрет Полишинеля. О предстоящем наступлении под Курском шептались в Ровно, Орле, Днепропетровске, Смоленске, Берлине, даже в Тронхейме. В результате советское командование не имело никаких проблем с размещением своих оперативных резервов. В состав Центрального и Воронежского фронтов с апреля по июль было передано 10 стрелковых дивизий, 10 истребительных противотанковых артиллерийских бригад, 13 отдельных истребительных полков, 14 артполков, 8 полков гвардейских минометов, 7 отдельных танковых и самоходно–артиллерийских полков и другие части. Численность личного состава Красной Армии за этот период увеличилась на 782 тысячи человек, в действующую армию поступило 22 714 орудий и минометов, 5223 танка и САУ, 4360 самолетов.
Вновь отдадим должное Э. Манштейну — от старался всемерно ускорить начало Курской битвы, прекрасно понимая, что сразу после Харькова, когда значительная часть резервов привлечена к уже осуществляемым или готовящимся наступательным операциям, советское командование столкнулось с совершенно неожиданным развитием событий и испытывает настоящий шок, а советское оперативное построение на юге потеряло устойчивость, подвижные соединения группы армий
«Юг» имеют некоторые шансы прорваться к Курску. Правда, для этого Манштейну требовались новые подкрепления уже в марте — а у вермахта их еще не было.
Манштейн делал ставку на внезапность и маневренность. Но Цейтцлер, в полном согласии с Гитлером отложивший наступление до перевооружения танковых дивизий вермахта новой техникой, теперь полагался только на силу — понимая под ней не столько численное преимущество, сколько тактические умения и возможности войск. Он понимал, что время блицкрига прошло, и соревнование придется переводить в тактическую плоскость.
Беда в том, что немецкие войска на Восточном фронте в целом и на Курской дуге в частности уже не имели никакого преимущества в силах. Высшему немецкому командованию приходилось рассчитывать лишь на высочайшие боевые качества своей пехоты и на превосходство новейшей германской техники. Именно поэтому оно откладывало начало сражения до поступления в войска этой техники — более ему надеяться было просто не на что.