Новая земля (Новь)
Шрифт:
"Я тоже не зналъ такого другого времени", сказалъ и актеръ Норемъ, сидвшій на углу стола и молча пившій одну кружку за другой.
"Таланты? Да, это другой вопросъ, къ которому мы сейчасъ перейдемъ", возразилъ Гольдевинъ. "Но находите ли вы, что таланты нашей молодежи много общаютъ?"
"Хе, онъ еще спрашиваетъ… Ахъ, такъ въ наше время нтъ ничего путнаго среди нашихъ талантовъ, господинъ Гольдевинъ? Ахъ, нтъ, вы правы, нтъ хорошихъ талантовъ". Мильде засмялся насмшливо, онъ обратился къ Иргенсу, который не говорилъ ни слова; онъ началъ смяться еще громче. "Теперь для насъ нтъ никакихъ надеждъ, Иргенсъ", сказалъ онъ: "феноменъ приговариваетъ насъ къ ничтожеству".
Теперь вмшалась фру Ханка,
"Это, можетъ быть, недоразумніе; господинъ Гольдевинъ выяснить это. Разв нельзя слушать человка безъ того, чтобы не горячиться? Мильде постыдился бы."
"Xe, xe, у васъ не особенно много вры въ насъ. Хоть немного таланта должно же у насъ быть?" спросилъ Паульсбергъ все еще снисходительно.
Гольдевинъ возразилъ:
"Вры?… Я не могу скрывать, что по моему мннію все идетъ назадъ, да, я сознаюсь, что я это думаю. И въ особенности молодежь заставляетъ меня призадуматься. Мы начали медленно итти назадъ. Молодежь теперь не требуетъ многаго ни отъ себя, ни отъ другихъ, а довольствуется малымъ и называетъ это малое великимъ. Нужно обратить на это вниманіе. Вотъ, что я хочу сказать о теперешнемъ положеніи вообще".
"Но чортъ возьми, что же вы скажете про нашихъ молодыхъ поэтовъ?" воскликнулъ вокругъ журналистъ Грегерсенъ въ сильномъ возбужденіи. "Да, читали ли вы ихъ когда-нибудь! Встрчались вамъ, напримръ, имена — Паульсбергъ, Иргенсъ?"
Журналистъ былъ очень раздраженъ.
Агата наблюдала за своимъ бывшимъ учителемъ. Онъ приводилъ ее въ изумленіе, этотъ человкъ, любившій постоянно уступать, сдававшійся, когда ему противорчили, теперь каждую минуту имлъ отвтъ наготов и во всякомъ случа не имлъ робкаго вида.
"Вы не должны обижаться на то, что я говорю", попросилъ онъ. "Я — сознаюсь, что я не долженъ былъ здсь говорить; это должны длать другіе, больше въ этомъ понимающіе; но если я долженъ говорить, то, мн кажется, что наши молодые писатели не имютъ большого значенія при современномъ положеніи вещей. Нтъ, конечно, такой марки, которой можно было бы это проврить, все зависитъ отъ точки зрнія, а моя точка зрнія не совпадаетъ съ вашей. Итакъ, наши молодые писатели не поднимаютъ общаго уровня; по моему разумнію они этого не длаютъ. У нихъ для этого нтъ силъ, какъ оказывается. Нтъ, нтъ; но они тутъ не при чемъ! Хорошо, тогда ихъ нельзя ставить выше того, чмъ они есть на самомъ дл. Очень нехорошо, что мы теряемъ изъ виду большое, а маленькое длаемъ большимъ. Бросьте бглый взглядъ на нашу молодежь, посмотрите на писателей, они достаточно способны. Но… да, способны-то они достаточно, они работаютъ и работаютъ для этого, но они не достигаютъ идеала. О Боже мой, собственно говоря, какъ они не щедры въ своихъ средствахъ! Они экономны, сухи и умны. Они пишутъ стихи и печатаютъ эти стихи. Порой они вымучиваютъ изъ себя книгу, выскребаютъ себя добросовстно до самаго дна и достигаютъ этимъ превосходныхъ результатовъ.
Они не расточаютъ, они не бросаютъ денегъ на улицу. А прежде поэты могли кое-что внести, на это у нихъ были средства; и они бросали дукаты въ окошко съ красивой и неразумной беззаботностью — и что же дальше? Ихъ карманы были опять полны дукатовъ. Ахъ, нтъ, наши молодые писатели благоразумны и умны, не даютъ вамъ широкихъ горизонтовъ, они не изображаютъ, какъ прежніе, бурю и торжество грубой силы".
Агата не сводила съ него глазъ; онъ посмотрлъ на нее и встртилъ ея взглядъ. Едва уловимой теплой улыбкой, пробжавшей по ея лицу, она дала ему понять, что слышала его слова. Она хотла показать Олэ, какъ мало она жалетъ о томъ, что онъ не поэтъ; она кивнула Гольдевину и не завидовала поэтамъ, что имъ приходилось все это слышать. Гольдевинъ былъ благодаренъ ей за ея улыбку, только она одна ласково ему улыбнулась. Его не огорчало, что на него
Иргенсъ былъ самый сдержанный изъ нихъ; онъ гордо крутилъ свои усы и посматривалъ на часы, чтобы дать понять, какъ все это ему надоло. И, бросивъ на Гольдевина взглядъ, онъ шепнулъ фру Ханк съ пренебреженіемъ:
"Мн кажется, что человкъ этотъ очень нечистоплотенъ. Взгляните на его рубашку, на его воротникъ, или какъ это называется. Я замтилъ, какъ онъ передъ этимъ положилъ сигарный мундштукъ безъ футляра въ карманъ своего жилета; кто знаетъ, можетъ быть онъ носитъ въ этомъ же самомъ карман старую гребенку. Уфъ!"
Гольдевинъ сидлъ съ спокойнымъ лицомъ, уставившись въ одну точку стола, и слушалъ замчанія мужчинъ. Журналистъ прямо спросилъ его, не стыдно ли ему?
"Ахъ, оставьте его въ поко", перебилъ Паульсбергъ: "я не понимаю, зачмъ вы его трогаете?"
"Мн жалко, что я васъ обидлъ", сказалъ наконецъ Гольдевинъ. "Но вы не должны сердиться, что кто-нибудь несогласенъ съ вами; вдь это же можетъ случиться". Гольдевинъ улыбнулся.
"Такъ что дла Норвегіи обстоятъ очень мрачно!" воскликнулъ журналистъ полусмясь. "Нтъ ни талантовъ, ни молодежи, ничего, кром положенія вообще, хе, хе. Богъ знаетъ, какой еще будетъ конецъ. А мы, которые думали, что люди считаются съ молодыми писателями и уважаютъ ихъ…"
Гольдевинъ посмотрлъ на него своими темными глазами.
"Но это люди и длаютъ. На это пожаловаться нельзя. Человка, написавшаго дв, три книги, ставятъ очень высоко, имъ восхищаются гораздо больше, чмъ, напримръ, великимъ дльцомъ или самымъ талантливымъ практикомъ. У насъ писатели имютъ громадное значеніе — они сущность всего высокаго, красиваго. Можетъ быть немного странъ на свт, гд вся духовная жизнь въ такой степени отдана въ руки писателей, какъ въ нашей. Какъ вы и согласились ужъ со мной, у насъ нтъ государственныхъ людей, — нтъ, нтъ, но за то писатели занимаются политикой и длаютъ это хорошо. Вы, можетъ бытъ, замтили, что наша наука обстоитъ неважно, но, впрочемъ, теперь въ вопрос интуитивнаго мышленія писатели не очень-то отстаютъ отъ людей науки… Вроятно, не ускользнуло отъ вашего вниманія, что у насъ во всей нашей исторіи не было ни одного мыслителя, — но это не такъ ужъ плохо, потому что писатели занялись теперь мыслью, и публика находитъ, что они это хорошо длаютъ. Нтъ, я считаю несправедливымъ упрекать людей въ недостатк уваженія и восхищенія передъ писателями".
Паульсбергъ, указывавшій не разъ въ своихъ произведеніяхъ, что онъ прежде всего философъ и мыслитель, сидлъ теперь и игралъ, игралъ своимъ моноклемъ и молча смялся. Но когда Гольдевинъ прибавилъ нсколько словъ о томъ, что у него счастливая вра въ практическую молодежь, такъ, напр., въ молодые таланты страны, онъ услыхалъ громкій хохотъ; журналистъ и Паульсбергъ кричали, перебивая другъ друга, что это превосходно, накажи меня Богъ, превосходно и неоцнимо. Торговые таланты, что это такое за штука? Талантъ къ торговл, да? Благодарю васъ!
"Да, по моему мннію, есть большіе таланты среди нашей молодежи въ купеческомъ сословіи, и я бы вамъ совтовалъ обратить на нихъ вниманіе, это было бы не лишнимъ. Они строятъ корабли, открываютъ рынки и ведутъ дла въ самыхъ широкихъ размрахъ".
Гольдевинъ не могъ продолжать, потому что вс смялись, хотя и старались изъ уваженія къ присутствующимъ друзьямъ купцамъ перейти на другую тему. Олэ Генрихсенъ и Тидеманъ слушали все это молча; въ конц концовъ они не знали, какъ имъ себя держать; они скрывали это насколько возможно и разговаривали тихо между собой. Вдругъ Тидеманъ шепнулъ: