Новеллы
Шрифт:
Конрад. Я отрицаю, что это биологический закоп. Ото лишь дурная привычка. Мы можем жить сколь угодно долго. Знаете ли вы, какова истинная причина смерти?
Имменсо. Здравый смысл. Люди не хотят жить вечно.
Конрад. Нет, лень, и отсутствие веры, и неумение устроить свою жизнь так, чтобы стоило жить. Вот и причина. Вот подлинно научная биология. Я верю, что грядет поколение, которое будет жить дольше. В противном случае грядет наша гибель.
Имменсо. Убитый поэт мстит за себя. Он восстает из мертвых в обличье
Конрад. Вертопрах!
Имменсо. Вот именно, как ни верти, а все живое обращается в прах. Нет, Кон, сказал бы уж лучше: старый хрен. Правда, это не научное выражение; зато оно не пощадит моего живота.
Фрэнклин. Извините, но я снова вынужден вас отвлечь. Чего Клара от меня хочет? Она сообщила, что твердо решилась никогда более не переступать мой порог и что я должен увидеться с вами. Ну вот, я с вами увиделся, а толку никак не добьюсь. Бесполезно спрашивать, о чем она велела вам говорить, ведь вы тут же станете уверять, что вам велит говорить вселенная. Может быть, она прислала письмо?
Имменсо (вынимая ключ). Она прислала ключ. Она убеждена, что это ключ от входной двери; но дело в том, что он но подходит, я пробовал; и мне пришлось позвонить, как всякому гостю. Но она была совершенно уверена, что дает мне ключ от этого дома. Символически это ключ от вашего дома. Однако, если приглядеться, это, без сомнения, мой ключ. Она же прожила у нас несколько дней. Так что, с вашего позволения, я оставлю его при себе. (Снова кладет ключ в карман.)
Фрэнклин. Значит, она всерьез решилась не переступать мой порог?
Миссис Фрэнклин Барнабас (Клара) прыгает в комнату через окно. Это очень энергичная особа лет пятидесятиу хотя ей скорее под, чем за пятьдесят, одетая с претензией на роскошь, но небрежно и наспех.
Клара. Прошу извинить меня за столь неожиданное вторжение, мне следовало бы войти через парадную дверь, как положено в чужом доме. Но Фрэнку едва ли желательно, чтобы я выставляла напоказ перед слугами наши прискорбные неприятности.
Фрэнклин. У меня и в мыслях такого не было.
Клара. А Имм по ошибке взял не тот ключ: вы же знаете, как он неисправимо рассеян. Дай сюда.
Имменсо. Нет смысла совершать двойную ошибку. Лучше пускай останется у меня.
Клара. Кон, я вижу, тут как тут, тоже пришел поговорить обо мне. Вы бы не совались в чужие дела, Кон.
Конрад. На черта мне ваши дурацкие дела! Я пришел поговорить о серьезных вещах.
Клара (с улыбкой). Не будьте таким гадким, Кон. Впрочем, поделом мне, я сама вас испортила. И первое, что я здесь увидела, — Сэвви опять играет в теннис с молодым священником. Это лицемерие, иначе не назовешь. Ведь она не верит в англиканские догматы. Какое же у нее право завлекать молодого человека? Казалось бы, в этом доме она довольно насмотрелась на семейные трагедии из-за религиозных взглядов.
Фрэнклин.
Клара (вспыхивая). Ах, так? Но ведь это просто свинство, слушать противно. Стоит тебе поговорить с Коном за моей спиной, и ты становишься совсем несносен. А Имм, как всегда, старается нас поссорить.
Имменсо (вскакивает со стула). Это я-то стараюсь вас поссорить!!!
Конрад (сердито встает). Как может Фрэнк не говорить со мной о вас, если вы превратили его жизнь в ад?
Фрэнклин (тоже встал). Ты обижаешься на собственные слова. И, кстати, мне давно уже наплевать, противно тебе меня слушать или нет.
Клара. А чай вы уже пили?
Этот простой вопрос совершенно обезоруживает троих мужчин.
Конрад. Тьфу! (Сердито садится наместо.)
Фрэнклин (садится безвольно). Вы пили чай, Имм? Право, я совсем забыл спросить.
Имменсо (садится тяжело). Я слишком располнел. И теперь не пью днем чаю.
Клара (небрежно срывает с себя шляпку и бросает ее в сторону). Кто был здесь без меня? (Садится.) Что ты делал? Сколько выручили в субботу за фрукты? Я видела виноград по шесть шиллингов шесть пенсов фунт, но ведь наш гораздо лучше. А счета кухарки ты проверил?
Фрэнклин. Ничего не знаю. Про фрукты спрашивай с Кэмпбелла. Я велел ему меня не беспокоить. Кухарке я дал чек, а ее счета послал своему поверенному.
Клара. Поверонному!
Фрэнклин. Ты столько жаловалась на хозяйственные заботы, что я попробовал устроиться по-иному.
Клара (вставая). Хорошенькое дело! Кухарка получит от меня выговор за то, что поставила тебя в такое нелепое положение: как она смеет просить чек? Это мой дом, и я здесь хозяйка. (Идет к двери, ведущей в сад.) Где Кэмпбелл? (Выходит.)
Фрэнклин (задумчиво). И как только слуги еще не сбежали отсюда?
Конрад. А как ты сам не сбежал?
Имменсо (вставая). Спрашивается, как это я до сих пор не сбежал? Судя по всему, мне здесь больше нечего делать.
Конрад. Хотите унести ноги, а?
Имменсо. Почти все моральные победы воспринимаются так со стороны.
Фрэнклин. Что ж, скатертью дорога. Вы ей брат, это ваше счастье. Вы можете унести ноги от Клары.
Возвращается Клара, заметно повеселевшая.
Клара. Имм, ты ведь останешься к обеду?
Имменсо. Но меня не приглашали.
Фрэнклин. Я думал, Имм, это разумеется само собой, если только вы не против.
Клара. Вот и прекрасно. (Имменсо снова садится.) Фрэнк, ты только подумай! Кухарка уверовала в теософию.
Фрэнклин. В самом деле? По-видимому, она успела ввернуть словечко об этом, прежде чем ты стала выговаривать ей за чек?
Клара (примирительно). Но, дорогой Фрэнк, что еще ей оставалось? Нужны же были деньги на хозяйство. Ты не можешь ее винить.