Новости о господине Белло
Шрифт:
— Я понял, что ты хочешь спросить, — не дал мне договорить папа. — Я был у него всего один раз. Но дядюшка меня выгнал. Он боится, что если его навестит племянник, то могут возникнуть подозрения. Пойдут слухи. Хотя я ему говорил, что у того дела давно истёк срок давности. И можно не бояться полиции. Но он мне не верит. Он стал немного странноватым. Из дома почти не выходит. Если и гуляет, то когда уже стемнеет. Продукты заказывает по телефону, с доставкой на дом.
— А кроме тебя кто-нибудь
— Я ни с кем об f том не говорил. До сих пор, — сказал папа. — И я надеюсь, что и вы сдержите обещание. — Он повернулся к господину Белло: — И ты тоже, господин Белло. Будешь нем как рыба!
Господин Белло кивнул.
— А как ты думаешь, если существуют записки прадедушки Эдмунда; то они могут быть только в том доме на Кленовой аллее? — осторожно спросил я. — Как бы мне их там поискать…
— Выбрось из головы эту дурь! — тут же сказал папа. — Во-первых, маловероятно, что какие-то записи вообще сохранились. А во-вторых, Гастон Провервиль тебя просто-напросто не впустит. И уж тем более если узнает, что твоя фамилия Штернхайм.
— Но я же не обязан говорить ему, кто я.
— Да всё равно бесполезно, — сказал папа.
— Похоже, Штерни прав, — обратилась ко мне Верена. — Какой-то он скользкий тип, этот Провервиль, судя по тому, что рассказывает твой папа. Не хотела бы я с ним повстречаться.
Господин Белло осмотрел себя с головы до ног.
— Господин Белло тоже бывает скользкий, когда намылится, — шепнул он мне.
— Это в другом смысле, — сказал я, — я тебе потом объясню. А теперь давайте пойдём домой.
— Точно, домой! Господин Белло уже немножко здорово проголодался, — добавил он, и мы вчетвером спустились по крутой лестнице на наш этаж.
Папа приготовил ужин и накрыл стол ещё до того, как хватился нас, а потом нашёл на чердаке. Так что можно было сразу садиться за стол.
И хотя на ужин была не индейка с печёнкой, а просто бутерброды с колбасой и швейцарским сыром, господин Белло всё равно ел с большим аппетитом. И мы все тоже.
Госпожа Лиссенкова знает почти всё на свете
Весь следующий день до обеда мы с господином Белло слушались папу. Это значит, что мы не говорили ни про дядю Астора, ни про господина Провервиля, ни про записную книжку прадедушки Эдмунда. Но это было и не трудно, потому что я находился в школе, а господин Белло — дома.
А в обед первый начал господин Белло. Мы разогрели макароны, которые сварил папа, набухали туда томатного соуса, а потом перешли к десерту — ванильному мороженому с малиновым сиропом, и тут господин Белло наклонил ложку и задумчиво
— Собакам нельзя малиновый сироп. Собакам нельзя мороженое. Собакам нельзя сладкое.
— Да, точно, — подтвердил я, — в папиной книге «Как я воспитываю собаку» тоже так написано.
— А господин Белло не хочет, чтобы было нельзя мороженое, когда он опять превратится в собаку, — объяснил он.
— Ах вот ты о чём, — сказал я. — Ладно, тебе можно будет мороженое, когда ты опять станешь Белло.
— Хорошо. Только, может быть, Макс ещё найдёт записки прудедушки, и господин Белло останется чевекком.
— Ты же помнишь, что мы пообещали папе, — укорил я.
— Господин Белло пообещал, что он будет молчать тихо, как рыба, — сказал он. — Но господин Белло не обещал, что не станет искать записки. Этого и Макс не обещал.
— Да, если подумать, то так и есть, — согласился я. — Значит, думаешь, стоит всё-таки сходить к этому Астору?
— Да! — просиял господин Белло. — И тогда господин Белло спросит дядюшку, можно ли господину Белло и Максу пойти на чердак и забрать записки прудедушки.
— Не думаю, что он разрешит, — сказал я. — А главное, я даже не знаю, в каком доме он живёт. Кленовая аллея очень длинная. И папу, кажется, лучше не спрашивать.
— Да, не спрашивать, — грустно согласился господин Белло.
— Но можно спросить кое-кого другого, — сказал я. — Госпожу Лиссенкову! Она в нашем городе знает всё и обо всех. Ну или почти всё. Пошли, сходим к ней сейчас и спросим, знает ли она, где жила семья Штернхайм, пока не переехала в Львиный переулок.
Госпожа Лиссенкова жила на третьем этаже довольно большого дома. Когда мы поднимались по лестнице, я сказал господину Белло:
— Тебе лучше вообще не разговаривать. А то ты всё разболтаешь. Понял?
— Понял, — ответил он.
Я позвонил в дверь. Госпожа Лиссенкова открыла и страшно удивилась, увидев нас с господином Белло.
— Здравствуй, Макс. Приятно, что ты решил меня навестить, — просияла она. — А кого это ты привёл? — она посмотрела на господина Белло и спросила: — Мы с вами знакомы?
Господин Белло кивнул. Я не успел его остановить, и он со счастливым видом выпалил:
— Да, господин Белло с тобой знаком. Ты ещё сказала — надо бы почистить мне уши.
— Простите? — она совершенно растерялась и посмотрела на меня. — Макс, ну-ка зайди в дом! — а господину Белло она улыбнулась немного натянуто: — Мы на минуточку, не возражаете?
В квартире она зашептала:
— Макс, кого это ты привёл? Совершенно незнакомый мужчина, говорит со мной на ты, да ещё болтает, что я чистила ему уши. Это кто?