Новости о господине Белло
Шрифт:
— С печёнкой, пожалуйста, — попросил Белло.
От испуга она вскрикнула. А потом показала на Белло:
— Это сам пёс! Вы тоже слышали? Он… разговаривает.
— Да, он разговаривает, — согласился господин Мельхиор, как будто это было в порядке вещей. — ‘Всё это мы наблюдали и даже зафиксировали в письменном виде! — и он показал записки на рукаве халата. — Языковая деятельность! Результат моих экспериментов.
— Это так и останется? — спросила она. — Я имею в виду, собака научилась говорить
Хороший вопрос. Точно! Мы же чуть не забыли!
— Господин Мельхиор, мне нужно забрать у вас весь синий сок, который ещё остался, перелить из большой миски, — сказал я. — Нам понадобится запас — на случай, если ослабнет действие.
— Правильно! Хорошо, что мы не забыли, — ответил он, вернулся в лабораторию, перелил напиток в бутылочку, заткнул пробкой и вручил мне.
В гостиной я открыл чемодан, который так и стоял у двери, упаковал бутылку, а потом и бутерброды, которые приготовила госпожа Майке, и попрощался с ней:
— До свидания. И спасибо за всё!
— Так быстро ты от меня не отделаешься, — сказала она, — провожу тебя немного.
Они с Мельхиором проводили меня до калитки.
— Может, твой отец сможет раздобыть мандрагору, раз он аптекарь, — предложил господин Мельхиор. — Тогда захвати её и приезжай. Приезжайте вместе с Белло, повидаемся и заодно начнём четвёртый эксперимент. Что скажешь?
— Может, на каникулах. Не хочу всё время школу прогуливать.
— И не нужно, я тебе не советую, — сказала госпожа Майке. — Твоему папе, бедняге, и так придётся писать в школу объяснительные записки.
— Ну тогда до следующих каникул! — и господин Мельхиор долго жал мне руку. — До свидания.
— До свидания, — очень вежливо сказал Белло и учтиво кивнул.
— До свидания, — повторил и я.
А потом подхватил чемодан, и мы с Белло отправились на вокзал.
Как мы возвращались
Утром, уходя из гостиницы, Белло вёл себя вполне по-человечески: по пути к господину Мельхиору он шёл рядом, как раньше ходил господин Белло, а если горел красный свет, то не бегал туда-сюда, а смирно стоял на светофоре.
Но теперь он вспомнил свою собачью природу и вёл себя как в самом начале, когда только появился у нас, а поводка мы ещё не купили. То забегал вперёд, то отставал, обнюхивал фонарные столбы и задирал ногу на всех углах. Оказалось, что он идеально владеет двумя языками — и собачьим, и человеческим. Потому что стоило мне как-то крикнуть: «Белло, ко мне!», как он тут же примчался, огляделся по сторонам, не слышит ли кто, и ответил вполголоса:
— Белло хочет только немножко побегать. Собаки любят побегать.
Но как только на другой стороне улицы залаяла овчарка,
По краю большой площади мы проходили мимо будки с жареными сосисками. Проходили, да так и не прошли. Белло просто не мог оторваться от будки-вагончика, он встал на задние лапы, положил передние на прилавок и жадно уставился на сосиски, которые жарились на решётке.
— Сейчас же убери свою шавку! — раскричался дядька за прилавком.
— Белло, слезай! — скомандовал я.
Он послушался — правда, неохотно.
— Где это ты раздобыл такую моську? — не унимался дядька. — Ну и видок — одно ухо длиннее, другое короче!
Белло счёл, что это уж чересчур. Забыв, что ему нельзя разговаривать на людях, он набросился на продавца:
— А у тебя видок, как у гадкой кошшшки! — Наверное, он считал, что хуже «кошки» ругательств не бывает. — У тебя нос как помидор! У тебя ноги воняют, так что у Белло в носу свербит! И Белло не собирается есть твои чёрные сосиски! Они и так уже подгорели!
— Ты что себе позволяешь?! — завопил в ответ продавец. — Сейчас выйду, узнаешь у меня!
Он и правда чуть не выбежал из вагончика, но налетел на жену — она, наверное, мыла посуду позади будки, потому что сейчас входила с горой тарелок.
— Что это тут происходит? — спросила она, опуская тарелки на стол.
— Он меня оскорбил! — воскликнул её муж, показывая на улицу, где стояли мы с Белло. — Сказал, у меня нос как помидор!
— Ну с цветом он угадал, — сказала жена и усмехнулась, — и мы оба знаем, отчего он такой. А с твоей стороны, — она обратилась ко мне, — просто наглость так разговаривать со взрослыми! Извинился бы!
— Да не мальчик! Собака обзывалась, эта шавка наглая! — вопил муж.
— Это тебе собака сказала, что у тебя нос как помидор? — переспросила жена.
— Ну да. Ни стыда ни совести! — пыхтел дядька и всё не Мог успокоиться. — Прямо хочется выйти и дать ей хорошего пинка под зад.
Женщина снова обратилась ко мне:
— Похоже, это мне надо извиняться. Пожалуйста, забери собаку, отойди и не обращай внимания на то, что болтает мой муж.
Уходя, я слышал, как она говорила:
— Ты же обещал мне не пить до вечера!
Мы с Белло перешли площадь и пошли по тихому переулку. Я огляделся: мы были одни, кругом никого. Кажется, никто не подслушивал.
— Слушай, что я скажу! — обратился я к Белло. — И вообще, постой спокойно, хватит бегать туда-сюда и обнюхивать все углы! А может, взять тебя на поводок, как раньше? Ведь наверняка не захочешь.