Новый Мир (№ 3 2005)
Шрифт:
“В общем и целом основательно обоснованный вывод Н. Римашевской таков: „Ослабление социального потенциала России <…> можно сравнить сегодня с процессом истощения природы, которое происходит под антропогенным воздействием при отсутствии условий его восстановления””.
См. также: Виктор Переведенцев, “В меню и в натуре. Реформы в стране не проходят демографической экспертизы” — “Новое время”, 2004, № 51, 19 декабря <http://www.newtimes.ru>.
См. также: Виктор Переведенцев, “Демографическое будущее России” — “Прогнозис”, 2004, № 1 <http://www.prognosis.ru>.
Николай Переяслов.
“Находясь осенью 2003 года в Самаре, я узнал, что в эти дни в Москве умер Юрий Поликарпович Кузнецов, поэт, с которым я вел спор по поводу его поэм о Христе. И у меня родились такие строки: „ Жил поэт среди русских равнин, / он в стихах своих мыслил не мелко. / Говорил о себе: ‘Я — один. / Остальные — обман и подделка!‘ // Он сюжеты срывал, как с куста, — / пел про Вовочку, про маркитантов, / про Царевну-Лягушку, Христа — / всем на равных хватало таланта! // Всех он выстроил в рифменный ряд, / наделив сочиненной судьбою, / ну а после — отправился в Ад / и повел их туда за собою. // Но вскричал адских бездн господин, / увидав, что невыгодна сделка: / ‘Остаешься у нас — ты один. / Сам сказал, что другие — подделка!..‘” Скорее всего, мои коллеги по Союзу писателей крепко на меня за эти строчки обидятся, поскольку многие относились к нему при жизни и относятся после смерти с беспрекословным почтением, почти как к поэтическому божеству, а я считаю, что его поэзия заслуживает самого серьезного и трезвого обсуждения, которому бы не мешали ни дружеские отношения с поэтом, ни имевшие место размолвки. Ведь его стихи и поэмы, в которых дано абсолютно материалистическое понимание Господа, продолжают теперь свое самостоятельное существование, оказывая почти такое же влияние на умы читателей, как и богоборческие работы Льва Толстого. Который, как мы помним, был за высказываемые им греховные мысли и проявленный дух гордыни отлучен от Церкви…”
См. также: “Юрий Кузнецов напоминал мне Блока: властным поставом головы, длинными, слегка навыкате, глазами и грузной походкой „каменного гостя”, когда каждый шаг замедлен, размерен и ступист. У него был испытующий взгляд, домогающийся исповеди, неясного признания вины, от которого хотелось скрыться иль упрятаться в свой кокон…” — вспоминает Владимир Личутин (“Душа неизъяснимая” — “Завтра”, 2004, № 52 <http://www.zavtra.ru> ).
См. также: Кирилл Анкудинов, “Напролом” — “Новый мир”, 2005, № 2.
Николай Переяслов. Неуправляемая категория. Беседу вел Аршак Тер-Маркарьян. — “Литературная Россия”, 2004, № 50, 10 декабря <http://www.litrossia.ru>.
“К сегодняшнему дню я могу зарифмовать даже железнодорожное расписание, но писать стихи умом мне стало неинтересно. Поэтому я выплескиваю их на бумагу только тогда, когда они сами идут из души или подсознания, а не когда я их конструирую, как инженер свои агрегаты”.
Ср.: “Как правило, такие авторы, получая отказы в редакциях, недоумевают: им никак не понять, почему столь правильная и возвышенная тематика (о душе, о благости, о святых, о Церкви, куполах и колоколах, адском огне и „вечном бое с сатаной”) упрямым редактором называется „не поэзией”. Действительно, почему „Тихая моя родина! / Ивы, река, соловьи…” — поэзия, а „Спаси ж меня, воздай и мне по вере! / Ведь Ты сказал нам: ‘Верящий в Меня — / спасется этой верою от смерти / и не увидит адского огня’” (Н. Переяслов) — не поэзия?!” — пишет Капитолина Кокшенёва (“Как измерить себя человеку? О некоторых результатах „дружбы” Православия и литературы” — “Топос”, 2004, 2 декабря <http://www.topos.ru> ).
Пишущие читают. Книжный год словами
Говорит Александр Проханов: “Книг я почти не покупаю. <…> А покупаю я журналы. Я несколько не в то время родился, и мое созревание пришлось на годы, когда в стране не было ни „глянца”, ни гламурных журналов. А сейчас я пытаюсь наверстать упущенное и с огромным интересом покупаю и читаю такой журнал, как „Роб Репорт”, — это журнал для аристократов, которые пользуются самыми восхитительными и отменными туалетами, товарами, автомобилями, яхтами и одеколонами мира. Не имея возможности покупать „Роллекс” и одеваться от Гуччи, я с наслаждением смотрю на этих людей комильфо, смотрящих на нас с этих глянцевых страниц. Также я приобрел недавно два журнала „АД”, то есть „Архитектура и дизайн”, в частности и потому, что я намерен сотрудничать с этим журналом. Глядя на эти интерьеры, я представляю себя среди этих шикарных вещей, творящим шедевры!”
Александра Полян. Стихи о спорте Мандельштама и “Футбол” Заболоцкого: совпадение или подражание? — “Литература”, 2004, № 46, 8 — 15 декабря.
“<…> связи „Столбцов” с поэзией Мандельштама 1910 — 1920-х годов, существование которых я хочу доказать. Самый яркий, на мой взгляд, пример этих связей — стихотворение „Футбол”, о котором и пойдет речь. Но сходство „Футбола” и нескольких мандельштамовских стихотворений 1913 года („Теннис”, „Спорт”, „Футбол” и „Второй футбол”) можно было бы объяснить объединяющим их объектом изображения: поэты Серебряного века заново открыли спорт как поэтическую тему, и новизна изображаемого могла навязывать определенную поэтику…”
Владимир Попрядухин. Весь покрытый зеленью… (Репортаж о гастарбайтерах в Ирландии). — “День и ночь”, Красноярск, 2004, № 7-8, сентябрь — октябрь.
Русские, молдаване, бразильцы. Среди прочего: “ Работаю как негр . Эта фраза применительно к современной Западной Европе означает: „Не работаю совсем”. Поймите меня правильно, я не расист и в детстве тоже плакал над „Хижиной дяди Тома”, но то, что сейчас творится на Западе, можно назвать „расизмом наоборот”…” Далее — несколько выразительных картинок.
Православие и внеземная жизнь. “Круглый стол”. — “Фома”, 2004, № 5 (22).
Говорит религиовед Юрий Максимов: “<…> множество поколений верующих людей жили с убеждением, что существуют некие иные существа рядом с нами или далеко от нас. Люди верили, к примеру, что есть кентавры, или где-то рядом, или в каких-то других странах. Нужно помнить, каков был в то время уровень географического сознания. Для средневекового человека неведомые земли, населенные людьми с песьими головами, были тем же самым, наверное, что для нас другие планеты с их обитателями. <…> И церковная традиция тоже относилась к этому достаточно спокойно. Мы знаем предание о том, что св. Павел Фивейский общался с кентавром и кентавр просил его помолиться о его затухающем роде. Есть предание о том, как святой Колумб крестил эльфов. Существуют и другие предания — например, что один из людей с песьей головой даже был христианином и прославился. Такие предания не имели официального статуса, но среди простых людей они ходили. При этом люди умели разделять главное и второстепенное и второстепенное никогда не ставить перед главным”.
Говорит диакон Михаил Першин: “Ведь нет какой-то внутрицерковной ереси, которая была бы завязана на тему инопланетян. Когда мы говорим о позиции Церкви, мы должны помнить, что ее позиция — это ответ на некий достаточно серьезный вызов. Вызова пока нет”. Он же: “И если (вспомним „Марсианские хроники” Брэдбери) на Марсе высадится миссионерский десант и там будет поставлен храм, то Марс этим церковным служением, этой молитвой будет освящаться и просто станет еще одной епархией”.