Новый мир. Книга 2: Разлом. Часть первая

Забудский Владимир

Все курсанты затаили дыхание, вдруг осознав, что сейчас собирается сделать инструктор.

— О, черт, — прошептал кто-то. — Только не говорите, что…

— Войцеховский, Кениг, — лейтенант с улыбкой указал на центр круга. — Давайте посмотрим, кто из вас возьмет верх.

«Рано или поздно это должно было случиться», — подумал я, спокойно оглядывая развернувшуюся ко мне богатырскую фигуру соперника. Мне было известно, что Кениг был самым настоящим силачом. Он был выше меня на два дюйма, тяжелее на двадцать пять фунтов, шире в плечах больше чем на дюйм и, как я знал по совместным занятиям в тренажерном зале, жал от груди на сорок фунтов больше, чем

я. Я не был уверен в своей способности отбиться голыми руками от четырех нападавших, а он уже сделал это однажды, устояв на ногах и сохранив полное спокойствие. Мне приходилось боксировать с людьми схожей комплекции и побеждать их, но в поединках на тонфах я еще не достиг такого мастерства, как в кулачном бое. Это, безусловно, будет сложнее, чем все семь боев, включая сегодняшний, которые я уже имел за плечами.

Перед началом поединка Кениг по-приятельски похлопал меня по плечу и уважительно кивнул, дав понять, что относится ко мне с симпатией, которая не уменьшится после того, как он побьет меня.

— Начали!

Как и надеялось большинство зрителей, поединок выдался зрелищным. Ни один из нас, тяжеловесов, не мог похвастаться большой скоростью, так что мы оба решили сделать акцент на силу удара. Напор Кенига был всего же сильнее, а я принял роль второго номера, дожидаясь моментов для контратак. Тактика казалась удачной, так как соперник был слишком большим, стойким и уверенным в себе, чтобы думать о защите. Наши М3А1 рассекали воздух, как лопасти вертолетов и ударялись с громким стуком, что немного напоминало старые фильмы про восточные единоборства.

Как и следовало ожидать, Кениг использовал свой любимый прием — ударил со всей силы. Я ожидал этого и блокировал удар, но он оказался настолько мощным, что мою руку с тонфой отбросило назад и ударило о защитный шлем. От вибрации в глазах помутнело. Я невольно сделал несколько шагов назад, хотя и знал, что после неразрешенного приема соперник не имеет права добивать меня.

— Первое предупреждение… — из тумана слышался голос Чанг-Су.

Я понимал, что Кениг сейчас развернется к инструктору и скажет что-то в свое оправдание (он всегда так делал), и решил воспользоваться этим. Едва мой взгляд сфокусировался на фигуре соперника, я ударил не ждущего опасности Кенига по голени, а когда он присел на одно колено — тут же приставил конец тонфы к горлу соперника. К сожалению, как раз в этот момент его голова качнулась вперед, и мое движение непроизвольно окончилось тычком в подбородок, не защищенный шлемом.

— Предупреждение — запрещенное место для удара! — прокричал инструктор

Уставившись на богатыря, повергнутого на пол, я с сожалением и стыдом увидел, как он выплевывает изо рта кровь вместе с собственным зубом. Причинять ему таких повреждений я не собирался.

— Войцеховский, это было слишком! — возмущенно вскрикнул Иванкович.

— Ради Бога, простите, сэр, — я развел руками. — Я не хотел.

— А контролировать свои действия тебя не учили?!

— Громила получил по заслугам! Не надо было самому нарушать правила! — стал на мою защиту Стюарт, довольный, что Кениг, унизивший его курсанта, получил расплату.

С виноватым лицом я протянул руку поверженному противнику и он, отерев с губы кровь, воспользовался моей помощью.

— Я действительно не хотел сделать это, — шепнул я ему на ухо.

— Ничего, — широко улыбнувшись и продемонстрировал кровоточащую дыру от недостающего зуба, кивнул Кениг. — Я зазевался. Но в следующий раз я смешаю тебя с дерьмом.

Я был несколько огорчен тем,

что не смог одержать чистую победу, как это было в предыдущих поединках, однако полученное мною предупреждение не аннулировало результата.

— Сорок одна секунда. Победитель — Войцеховский.

Это была моя восьмая победа, и репутация лучшего бойца нашей группы полагалась в придачу. Будучи по своей натуре спортсменом, я не мог скрыть, что это мне льстит.

— В следующий раз пощады от него не жди, — мрачно шепнул мне на ухо Дэвис, когда я занял место среди наших рядов, когда немца отправили в медицинский пункт.

— За меня не беспокойся, — заверил я Рона, к которому, после нескольких месяцев знакомства, я начал относиться с некоторым презрением, найдя в нем определенные черты сходства со знакомым по интернату Паоло Торричелли. — Я способен кое на что и без грязных приемчиков. А также без троих друзей.

***

Не все стороны жизни в академии радовали меня.

Программа биостимуляции, от которой мне едва-едва удалось отказаться, для чего пришлось подписать ряд заявлений на имя начальника академии и даже закатить нечто вроде скандала, действовала в академии очень активно. Большая часть курсантов ежедневно принимали «мягкие» разновидности стимуляторов в виде таблеток и пищевых добавок, а раз в месяц большинству из них делали уколы. Программа была составлена для каждого индивидуально. Одни препараты повышали физическую силу, другие — выносливость, третьи — гибкость мышц, четвертые — реакцию, пятые — кратковременную память, и т. д. Всего их было около десятка. Действие препаратов также немало зависело от индивидуальных особенностей конкретного организма: на одних они оказывали потрясающее стимулирующее воздействие, на других — очень слабое, а некоторым они были вообще противопоказаны

Как объяснял Дэвис, который сильно интересовался этой темой, видимо, полагая, что стимуляторы заменят ему недостаток усердия во время тренировок, это не были новейшие и по-настоящему эффективные препараты. Дело в том, что высокоэффективные средства были невероятно дорогими и, в большинстве своем, вызывали побочные эффекты, тогда как муниципальное учреждение, каковым являлась академия, вынуждена была экономить и выбирать исключительно из препаратов, одобренных министерством здравоохранения, которое выдвигало очень высокие требования к безопасности для здоровья.

— Вот почему нам, лузерам, никогда не видать по-настоящему крутых штук, которыми пользуются «частники», — не скрывая зависти, объяснил Рон нам с Беном во время одного из множества разговоров в академической столовой.

— «Частники»? — не понял я.

— ЧВК, парень. Ты что, никогда о них не слышал?

— Слышал кое-что, — произнес я и похолодел, вспомнив свой разговор с генералом Чхоном.

— Вот они не жалеют денег и не страдают излишним чистоплюйством. В их арсенале можно найти такое дерьмо, после которого самый последний дохляк порвет такого, как ты, Дима, или Кениг, на части.

— И что будет с ним после этого? — риторически спросил я.

— Какая разница? Противник будет порван в клочья, а именно в этом состоит их миссия.

Мы с МакБрайдом лишь пожали плечами, давая понять, что такая логика нам непонятна. Зачем некоторые люди принимают такие препараты, зная, что они очень вредны? Скорее всего, срабатывает обычное человеческое «авось пронесет».

— К счастью, мы будем всего лишь работать в полиции, Рон, и нам не нужно будет никого рвать в клочья, — резонно ответил на это я.