Новый Раскольников

Панкин Борис Александрович

в ожидании новостей

«если бы ты была мотыльком…»

если бы ты была мотыльком порхающим беззаботно я б стал сапогом кирзовым что подловит тебя на взлёте и размажет тебя всмятку если бы ты была Лебедем в окружении референтов я б стал вертолётом ми-восемь что рухнет с тобою вместе зацепившись за ЛЭП лопастями если бы ты была пешеходом форсирующим дорогу я б стал той самой девяткой что нахуй тебя раздавит за

переход в неположенном месте

Под знаком Девы (себе и тебе)

Идёшь ли домой с работы, смотришь ли теле, видео, либо прочую ерунду, типа тупой Масяни, — на самом деле нянчишь свою утрату, свою беду. Думаешь: пережить ещё день, неделю, месяц, другой, и время излечит, и будет гораздо легче, — на самом деле тёмные сны — твои и стихи — твои. Ищешь ли отвлечений в чужой постели, бурных забвений. Мнится: в один из дней станет светло и тихо. На самом деле всё, как и было. Даже ещё черней.

Некросонет

Представь, что ты по-прежнему живой. Обычный день. Типичные заботы. Дела, друзья, непыльная работа. Осенний дождь. В каморке угловой Холодной влажно. Сырость над Невой. Над Городом — промозглость небосвода. Идёт экспансия безрадостной погоды. Уродлив дом на набережной. Твой Безмозглый братец слушает хип-хоп, Листает комикс, морщит узкий лоб. Юнец тупой, но хоть не славит Кришну. Дрожит листва, редея на ветвях. Октябрь кончается. Зима торчит в дверях. …Как мне ни жаль, но ты в картинке лишний.

«А в Вашем доме пахнет смертью…»

А в Вашем доме пахнет смертью, И это явно неспроста. Любезный, Вы уж мне поверьте, Уже заказаны места В аду для Вас и Вашей шлюхи. Уже продали тот КамАЗ, С которого однажды рухнет Бетонная плита. И вас Расплющит вместе с колымагой На трассе Петербург-Москва. — Тебя, с твоим ебалом наглым, И пассию твою. Слова Уже отпущены. Вы — жертвы Грядущей катастрофы. Вспять Не повернуть. И кто там первый Из вас подохнет — мне плевать.

дорожно-медитативный сонет

найдётся кто-то, кто мне всё расскажет

БГ

ты чувствуешь себя нехорошо, точнее говоря, — совсем лажово, ещё точнее — так, что даже слова такого нет. надвинув капюшон, закрой глаза. вчерашний день прошёл. в мозгу туман. нутро бунтует. снова не вспомнить ничего. цветёт лилово под левым глазом бланш. чего ещё тебе расскажут про минувший праздник, что удался на славу, не иначе? ты ждёшь с тоской и думаешь: «ну вот, опять из жЫзни выпал литр последний, я что-то как-то разошёлся нынче». и вздрагиваешь: скоро новый год.

Разбиться стеклянным гоблином ©

Я был с тобою нежен, ангел мой… Листаю памяти истёртые страницы — Юдоль моей души. Как говорится, Бреду воспоминаньями. Хромой Лирически-клинический герой Юродствует,

ему опять не спится: «Ты так красива, что…», «Ты словно птица…», «Ей богу, ты…». Мне кажется порой — Будь я иным в каких-то проявленьях: Язвительнее, скажем, или злее, — Давно б затёр лицо, глаза твои. Увы, в покрытых изморозью стенах Растёт кристалл тоски и с губ не смеет Ангинно-сипло… расколоться… и…

мы на горе всем

гляди в окне вскрывает вены ленин и варшавянку ангелы поют горит в огне страна моя и тени согбенные так суетно снуют трубит труба пожар от ветра воет и гремлины беснуются в дыму трещит судьба по швам вопит шестое от ужаса и пищи нет уму умру ли я на то и крематорий чтоб мировой пожар не погасить любимая мне кажется порою что проще пить блевать и дальше пить

«тони, тони, пакетик с чёрным чаем…»

тони, тони, пакетик с чёрным чаем, в казённой чашке со следами от губной помады (фигли — общепит). день нескончаем, про печаль поёт корейский шансонье, точней сипит, бубнит под нос. поверхность изучаю застеленного скатертью стола. разводы, пятна, ты мне не дала позавчера, и вряд ли дашь сегодня. и в этой суете предновогодней терпеть ещё неделю или две — «семейный праздник» ибо. в голове зудит рефрен: я по тебе скучаю… тони, тони, пакетик с чёрным чаем.

«Я твой нарисовал портрет…»

Я твой нарисовал портрет В абстрактном стиле. Его на двери в туалет Повешу. Или Порву в клочки, под томный марш Шопена, ибо Таков сегодняшний кураж, Тебе спасибо. Пусть сточных вод девятый вал Твой фейс полощет. Порвал, что демона изгнал, И стало проще. И стало незачем гадать И хаять долю. Так обретаешь благодать, Покой и волю. Ничто не давит, не гнетёт Паскудным грузом. Так вычищаешь разум от Дурных иллюзий. ___ Когда ж наскучит мне покой, Жить станет плоско. — Я нарисую профиль твой В манере Босха.

«но розенкранц и гильденстерн мертвы…»

…но розенкранц и гильденстерн мертвы. два проходных никчёмных персонажа — невелика потеря. (в скобках: даже смешно писать об этом). Головы не сохранил никто из них. увы, абсдача вышла, приключилась лажа. король был крут, и расторопна стража, зеваки оживлённо-нетрезвы… да и другим, что в этой самой драме не отличались здравыми мозгами, не повезло — вся братия мертва. в сюжете этом, муторном, едва ли отыщется хотя бы гран морали. её здесь нет. слова, слова, слова…