Ножи. Солдатик (сборник)

Копейкина Найля Гумяровна

Оказывается, на скрипке играет Леонид Алексеевич! Как он нам играл, я даже к своему стыду расплакалась. Я и раньше плакала от музыки, не знаю, почему. Сейчас я глажу эту скрипку, которую он держал, которую он ласкал своими руками.

19 июля

Кажется, я беременна. Интересно, кто отец? Слава? Дима? Гвоздь? А вдруг этот подонок Чёрный или кто-то из его клиентов. Люся говорила, главное, не забеременеть, но что я могу сделать против природы и Бога. Аборт. Но где? Это стоит денег, а тянуть нельзя, говорили, при беременности больше двух месяцев аборт не делают. А стыдно то как! Что скажут Леонид Алексеевич и Клавдия Даниловна! Говорят,

бывают специальные таблетки, а бывает и самопроизвольный выкидыш от тяжестей. Точно! Сегодня буду носить с пруда в бочку полные вёдра воды.

* * *

На вечернем совещании полковник был хмур.

– Вот, – бросил он тетрадку, жалко упавшую на середину стола, – дневник девушки Веры. Заморочил профессор девчонке голову, а может… – полковник сам себя прервал. – Поработайте с этим. – Было непонятно, к кому конкретно обратился полковник с этими словами. Руку за дневником протянул капитан Рублёв.

– Что у вас? – обратился полковник к Андрею Юрьевичу.

– Действительно, соседка профессора Измайлова была в часы убийства на вокзале, это подтверждают проводницы девятого вагона Лапина Татьяна Станиславовна и Зурабченко Полина Викторовна. Также её запомнил проводник из шестого вагона Чубеев Петр Иванович.

– Так, понятно. Вот ведь кто-то же её послал на вокзал, а может, она сама что выдумала. Ну, замечу я, и женщины вокруг этого профессора. Так, а что соседи профессора по даче? – обратился Стасов к Чередкову.

– Отзываются о нём хорошо, – с некоторым недоумением и почти виновато ответил майор, как если б сожалел о том, что не оправдал надежд начальника. – Соседка Пчёлкина Клавдия Даниловна была подругой покойной матери профессора. Сейчас она присматривает за домом, у неё есть свой ключ. О девушке Вере она рассказывает так: эта Вера – выпускница интерната, попала в городе в плохую компанию, еле вырвалась от хулиганов и уехала, куда глаза глядят. В деревне она присмотрела дом Измайловых – на отшибе он, да без хозяев, залезла в него как кошка через форточку и уснула на диванчике. Там её Клавдия Даниловна и застала. Девушка была сильно голодна, забита, с синяком под глазом. Стало женщине её жалко, подкормила она её, подлечила, ну, и конечно же сразу о ней сообщила профессору. Профессор девушку гнать не стал, и даже привозил ей несколько раз продукты. Соседка говорит, хлопотал он о ней, и даже подыскал ей работу в Москве. Но ведь сами знаете, как сейчас трудно устроиться, там ждать надо было, когда место освободится. Прожила девушка у профессора месяца два, а в один день Клавдия Даниловна пришла навестить её, в баню позвать, а девушка лежит на диване уж мертвая. Установили, что умерла девушка часа в четыре утра. Профессор был в городе, о смерти девушки его известили уже на второй день.

Всё время, пока Александр Иванович говорил, полковник хмурился и, похоже, еле удерживался, чтоб не прервать его, наконец, решив, что майор высказал всё, он задал свой вопрос:

– А другие соседи что?

– Да ничего. Девушку почти никто и не знал. Она была очень напугана, никуда не выходила, всё пряталась, общалась только с Клавдией Даниловной.

– А ела она что? – отчего-то раздражаясь, спросил полковник.

– Клавдия Даниловна разрешила ей копать картошку, ягоды рвать, морковь, зелень, а то профессор ей еду привозил, денег оставлял.

– Часто?

– По словам соседки – раза три.

– И что, на долго приезжал?

– Соседка говорит, что приезжал на часик, привозил продукты и тут же уезжал.

– Уж сильно сердобольная соседка, – полковник ехидно ухмыльнулся

и даже мотнул головой, – надо тут всё проверить. А что можно сказать о так называемой научной деятельности профессора? – обратился полковник к Чередкову с Рублевым. Те виновато прятали глаза.

– Не успели мы…, – начал было Чередков, но его прервал Кудинов.

– Позвольте я.

– Да, говорите, капитан, – разрешил полковник.

– Я немного ознакомился с его работой, по-моему, то, чем он занимается – это прорыв в новую эпоху.

– А какое у вас образование? – Новичок ехидно улыбался, – вы можете что-нибудь понять в том, что едва ли понятно самому профессору?

Андрей Владимирович, уже привыкший к тому, что Новичок всегда старается унизить своих подчиненных, не особо расстроился, хотя, безусловно, ему было неприятно. Но он не счёл нужным отвечать что-либо Новичку. Тот же насмешливо продолжал:

– И где это вы, позвольте узнать, сумели познакомиться с его работой?

Не реагируя на тон полковника, Кудинов ответил:

– Профессор Измайлов – очень известный ученый. Он является лауреатом двух премий, редактором журнала «Наука и мы», членом-корреспондентом академий наук России, Франции и Германии, является автором множества научных статей. В интернете открыта его страничка. Вот я сделал распечатку.

Андрей Владимирович положил на стол несколько распечатанных листов. Стасов покосился на листы как на что-то грязное, неприятное. Брать их не стал. Видя, что полковник не берёт их, к листам потянулся Рублев. Тем временем Кудинов продолжал:

– Профессора Измайлова пригласили две иностранные фирмы – корейская и шведская.

– Это вы тоже узнали из интернета?

– Нет, по своим каналам.

– Не думал, что у вас в научных кругах свои люди.

– А что профессор? – нарушая дисциплину, задал вопрос Чередков.

– Его решение мне не известно.

– У вас всё? – строго спросил Стасов капитана Кудинова.

– По профессору, да.

– Я вас не по профессору спрашиваю, а по делу. Мы занимаемся расследованием убийства, а не изучением научных трудов профессора, – найдя, как ему показалось, наконец-то, причину повысить голос, закричал Стасов, выплёскивая своё раздражение. – Убит невинный человек, сделаны две попытки убить женщину, а мы всё паясничаем. – И, чтоб больше не видеть бесстрастный взгляд Кудинова, он переключился на Рублёва. – Что с этим Киркоровым, как нож попал к нему? Вы можете доложить мне это, капитан Рублёв?

Николай Львович больше не встречался ни с Киркоровым, ни с участковым, он попросту поверил Киркорову, поверил, что тот вынул нож из ствола дерева, может, минуты через две-три после попадания его в ствол, но сейчас он соврал:

– Да, товарищ полковник, я выяснил, нож появился у Киркорова в день первого покушения на Клару Юрьевну, то есть семнадцатого июля. Это подтверждает его соседка Кобзон… – капитан замялся, вспоминая, как зовут соседку Киркорова, – Софья Моисеевна, – он ошибся в отчестве, но полковник и сам не помнил отчества этой женщины и ошибки не заметил.

– Нож был вынут из ствола дерева напротив подъезда Бычковой Кл…

– Ладно, это мы слышали, – прервал полковник, махнув рукой. – Что по девушке? Что говорят в больнице?

Чередков вынул из папки листок и протянул полковнику:

– Это заключение медиков, причина смерти – сердечная недостаточность.

– Да, но ведь недостаточность-то тоже бывает от чего-то. У молодой девушки и вдруг недостаточность, скорее, это отписка. Сирота, кому она нужна, кто стал интересоваться причиной её смерти.