Нуль
Шрифт:
– Ладно, – согласился Илья, – будем на «вы». Давно с людьми работаете?
– Давно, – сказал Сергей, секунду подумав. Он не знал, как точно отвечать на этот вопрос. – Лет пять.
– Не может быть! – вырвалось у Леши. – Так долго не работают.
– Господа, – молвил Сергей, – у нас довольно старое издательство. В этом году будет восемь лет. Кое-какой опыт имеем.
– А почему еврей нам позавчера не сказал, что у вас люди есть? – спросил Илья.
– Его зовут Эдуард Семенович, – сквозь зубы поправил Сергей. – Я же не зову вас по национальностям.
–
– Это у вас имена более или менее русские, – не уступил Сергей. – А национальности разные. Впрочем, мы не об этом. Эдуард Семенович ничего вам не сказал, потому что с людьми работаю я лично.
– Они взрослые? – повторил свой прежний вопрос Рома.
– Не понимаю.
– Ну, молодые или старые?
– Я бы сказал, средних лет.
– Значит, взрослые, – с сердцем сказал Илья. Видно было, что это сообщение его раздосадовало. – В общем, так. Мы сейчас возьмем их телефон и сегодня же позвоним. Может быть, столкуемся…
– Телефон я тоже не уполномочен давать, – жестко произнес Сергей. – Лучше я возьму ваш телефон и сообщу моим людям.
– Ага, – подхватил Илья, – а потом ночью меня вместе с мамой и сестрой зарежут, как гусей. Спасибо! Нет уж. Играть будем так. Мы назначаем вашим людям встречу. Мотель «Северный» знаете?
– Впервые слышу. – Сергей мотнул головой.
– Ничего, ваши люди там наверняка бывали. Завтра воскресенье, пропустим, в понедельник у нас не получится, значит – вторник. Ровно в полдень.
– А как они вас узнают? – спросил Сергей, хотя вовсе не был уверен, что Аль Берт вот так сразу, смиренно согласится на условия каких-то сопляков.
– Ничего, узнают, – ухмыльнулся Илья. – Мы их тоже, скорее всего, определим. На всякий случай, имейте в виду, мы будем на красном «Ауди».
Между Сергеем и наездниками провисла пауза. Он не знал, что еще сказать, а Илья вдруг замялся в странной нерешительности.
– Скажите, Сергей Владимирович… – наконец вымолвил он, и Сергей с некоторой даже оторопью осознал, что предводитель «гостей» впервые назвал его по имени-отчеству. – Вы действительно книжки пишете?
Этого вопроса Сергей совершенно не ожидал.
– Ну, не то чтобы пишу постоянно, но несколько книг опубликовал.
– Можете подарить?
«Эти, оказывается, тоже читатели, – поразился Сергей. – Странные времена пошли!»
– Не знаю, будет ли вам интересно. Я писал не детективы и не триллеры. Так, обыкновенные рассказы с долей фантастики…
– А вдруг мне понравится? Подарите!
Сергей порылся в нижнем ящике стола, где у него завалялось несколько экземпляров последней книги, выпущенной лет пять назад, и извлек небольшой томик со скромным названием «Озеро».
– Вот, пожалуйста.
– Нет, так не играют! Надписать надо бы.
«Опять – “так не играют”. Похоже, у этих ребят игра – главная составляющая жизни».
– Как ваша фамилия?
– Просто – Илье.
Сергей подумал несколько секунд и начертал: «Илье – предводителю команчей от
Илья прочитал и вскинул на Сергея недоуменные глаза.
– Ничего не понимаю. Кто такие команчи?
Сергей не удержался от улыбки.
– Поверьте, здесь нет ничего обидного. Просто я очень люблю Ильфа и Петрова.
– A-а… – Видно было, что Илья ни черта не понял. – Ну ладно. Спасибо. Встали.
Это прозвучало как команда. Парни вскочили и по одному очень быстро вышли из кабинета. Когда Сергей буквально через пятнадцать секунд тоже вышел на улицу, «шестерки» у двери издательства уже не было.
– Каков итог? – спросил его из-за спины Эдик.
– Вроде хорошо поговорили, – ответил Сергей. – Дружелюбно.
– Отвязались?
– Не уверен. Впрочем, теперь исход событий будет зависеть не от нас.
– А от кого?
Сергей промолчал. Он не хотел посвящать Эдика в подробности беседы с Банкиром и рассказывать об Аль Берте, полагая, что так будет безопаснее для сотрудников издательства. Пусть уж все замыкается на него одного.
Он с тоской окинул взглядом затянутое низкими тучами небо, откуда сыпалась мелкая снежная крупа. По дну души ползали мрачные предчувствия. Сергей не знал, как оценить только что состоявшийся разговор. Что это было: успех, поражение, безнадежная отсрочка какого-то грозного приговора? Не разберешь…
Понятно было лишь одно: Илья с его людьми (опасные мальчики, которых Сергей увидел сегодня впервые в жизни) приглашали людей Аль Берта (опасных взрослых, которых он вообще никогда в глаза не видел) в мотель «Северный» вовсе не для того, чтобы распить несколько бутылок молока. Они приглашали их на «стрелку».
||||||||||
«Острее всего на свете я ненавижу киллеров и террористов, – звучит из динамиков «Хитачи» голос Сергея. – Я не хочу понимать их мотивы. Я не хочу вникать в особенности «профессии» киллеров и религиозные, идеологические или националистические побуждения террористов. Все эти особенности и побуждения для меня – за пределами разума. Эти существа нарушают основной закон – Нельзя Убивать Людей.
Я думаю, что профессиональные или идеологические убийцы – поразительно убогие люди. Они, конечно же, необразованны. (Кто-то, по-моему, Бродский, сказал, что человек, прочитавший Диккенса, никогда не станет убивать, и это верно, если, конечно, учесть, что Диккенс в данном случае – имя собирательное.) Они страшно бедны эмоциями. У них отсутствует воображение. Культура, чувства и фантазия – это важнейшие слагаемые интеллекта. Таким образом, у убийц интеллекта нет.
Они не способны вообразить, что значит для цивилизации потеря даже одного представителя рода человеческого.