Нуль
Шрифт:
Мнения братьев Токаревых разделились. Константин был полностью солидарен с неизвестным ему Марком Штайнером, считал, что с рэкетирами надо приходить к соглашению, и приводил множество примеров типа «один вот так отказался от “крыши”, а потом у него самого крыша поехала, потому что сначала в конторе пожар приключился, а потом кто-то побывал в его квартире и переломал всю мебель и технику». Устин яростно спорил с братом, утверждал, что с бандитами ни на какие соглашения идти не следует, и приводил другие примеры, из которых следовало, что немало людей вот так поддались, «а потом в такой жопе оказались, что по
– Что ты имеешь в виду? – заинтересовался Сергей, почувствовав, что сквозь головную боль, сгустившуюся к вечеру, пробивается какой-то лучик света.
Они сидели в уютно и со вкусом обставленном кабинете братьев. Издательство размещалось в полуподвале жилого дома. Токаревы, вложив немалые деньги в интерьер, позаботились, чтобы здесь ничто не напоминало о бывшей жилконторе. Сергей пил уже, наверное, восьмую чашку кофе и мечтал только об одном – чтобы этот муторный, насыщенный тревожными разговорами день побыстрее закончился.
– Я имею в виду следующее, – сказал Устин. – Ты изображаешь, будто бы у «Свана» уже имеется «крыша», причем очень солидная. На разработку легенды у тебя есть еще весь завтрашний день.
– Как же я ее разработаю?
– Поговори с теми, у кого «крыша» на самом деле есть. Друзья-коммерсанты наличествуют?
– Ну, допустим.
– Вот под их диктовку сценарий и напиши. Они без «крыши» не работают.
– А если мне не поверят?
– Кто? Коммерсанты?
– Да нет, пришельцы.
– Ну, брат, это уж от твоего сочинительства зависит. Ты ведь писатель, во всяком случае в прошлом. Добейся, чтобы легенда выглядела внушительно и убедительно. Думаю, пришельцы отстанут…
Константин с мнением брата не согласился, однако и на своей точке зрения настаивать не стал.
– В сущности, вариантов действительно только два, – сказал он. – Выбирай. И да поможет тебе Бог.
Как ни странно, но и от братьев Токаревых Сергей уехал тоже с ощущением легкого предательства.
Конечно же, его никто не предавал. Напротив, все, с кем он повстречался за этот день, искренне стремились ему помочь. Ощущение горечи и неясного вероломства исходило из того, что Сергей от контактов с влиятельными друзьями подсознательно ожидал чуда, а волшебников среди этих друзей не было. Человеческая порода, вообще говоря, очень бедна волшебниками.
В ночь с восьмого на девятое февраля Сергей не спал вовсе.
В досье памятных событий, которое я веду уже много лет, девятому февраля отведено несколько страниц – они густо исписаны моим муравьиным почерком.
В этот день родились Всеволод Мейерхольд, Альбан Берг, Даниил Бернулли, самый кратковременный, девятый президент США Уильям Гаррисон (бедняга, на инаугурационной церемонии он стоял под холодным секущим дождем без пальто и шляпы, схватил воспаление легких и месяц спустя отдал Богу душу) и король Гавайских островов Камехамеха IV, но, увы, скончались Федор Достоевский, Александр Бенуа, Сергей Ильюшин и Юрий Андропов.
Вряд ли знание этих фактов помогло бы Сергею скоротать ночь, а вот информация о том, что в этот день родился также Рональд Колман, известный британский актер и дальний предок секретаря американского посольства
Мигрень изводила Сергея всю ночь. Он ложился, но лежать долго не мог – голова распадалась на дымящиеся болью части, – вскакивал, ходил быстрыми шагами по темному коридору, ходил медленными шагами по кухне, ходил мелкими шагами по кабинету, глотал таблетки, пил воду, капал себе валокордин, ложился, боль снова сбрасывала его с кровати, он выходил на балкон, стоял босыми ногами на снегу, шумно глотал ледяной воздух, потом сидел в кресле и втирал в виски вьетнамский бальзам, а боль все долбила его измученную голову, и в мозгу полураздавленно ползали мысли: как дожить до утра и с чего начать день, если дожить все-таки удастся?
До утра Сергей дожил. А день начал с того, что позвонил Банкиру.
Это был очень интересный знакомый Сергея. Когда-то они учились вместе в университете, потом пути резко разошлись, Сергей ушел в журналистику и писательство, а будущий Банкир пошел по иерархическим ступенькам министерства финансов, начав с самой нижней, но, поднявшись довольно высоко, по неизвестным Сергею причинам загремел вниз.
Когда Сергей зарегистрировал свой кооператив, Банкир уже был банкиром – возглавлял районное отделение Сбербанка, а позднее стал директором крупного коммерческого банка «Крипт».
На определенном этапе деятельности жизнь заставила Сергея налаживать связи с банковскими структурами, вот тут два бывших сокурсника и встретились вновь. Отношения между ними возродились самые дружественные. Банкир частенько помогал Сергею толковыми советами, а Сергей Банкиру – чем мог. Чем может издатель помочь человеку, которому ничего не надо, потому что и так все есть? Конечно же, книгами.
Сергей знал, что Банкир ворочает очень крупными деньгами, но никогда не прибегал к этому источнику: полагал, что дружеские узы важнее, да и советы Банкира, прекрасно разбиравшегося в финансовой механике российского бизнеса, были подчас дороже денег.
Когда «Сван» готовил «Черную книгу», Сергей раздобыл информацию и о начальных операциях «Крипта». Они пахли далеко не лучшим образом, однако Сергей после долгих колебаний выкинул эти сведения за борт. То был один из редких случаев, когда он пошел на сделку с собственной совестью.
Коллеги Сергея так ничего и не узнали. Им было известно, что глава издательства сам занимается «Криптом», и раз этот банк не вошел в «Черную книгу», значит, там все чисто. Редко, удивительно для коммерческого банка, но бывает… Для Сергея же было ясно одно: он не мог подставить Банкира. Не мог – и всё тут.
В девять утра Банкира на рабочем месте еще не было. Секретарша предложила позвонить через час. Сергей потратил этот час на то, чтобы добить в голове боль: он вышел на улицу и минут сорок бродил вокруг дома, глубоко дыша.
В десять часов ситуация повторилась: Банкир пока не появился. В одиннадцать, когда Сергей уже приехал в издательство, – все то же самое.
Такое случалось и раньше: поймать Банкира всегда было не просто. Иногда он действительно отсутствовал, иногда часами вел какие-то переговоры и был недосягаем, иногда его просто усердно оберегали секретарши.