Нумерат. Число Консула
Шрифт:
Денис бы сейчас с удовольствием убрал с физиономии Макарова едкую ухмылку (нервы звенели, и Денис, если честно, давно находился на грани драки хоть с кем-нибудь, а Макаров – кандидатура подходящая).
– Закрой пасть, Сеня, – процедил он, скрипнув зубами.
– Ты чего кипятишься? – деланно удивился Арсений и обратился к Вике: – Придётся звонить, иначе наш нумерат расплачется. Посмотри на него: его ж заклинило. Видно, иметь много мозгов – тоже вредно. Так что звони, утешь нервного друга.
Вика скривила гримасу недовольства.
– Я
– Вика, позвони! – не выдержал Денис, повысив голос. – Я не могу с ней разговаривать! Не могу! Чёрт возьми, что здесь непонятного?!
Недовольство на лице Вики сменилось сначала удивлением, а потом – обидой.
– Эй, Дэн, не ори на меня!
Макаров навис над Денисом, сидящим на скамье.
– Не ори на неё, понял? – угрожающе предупредил он.
Испустив стон негодования, Денис вскочил.
Ну, что за несправедливость и ирония: обладая Дланью правды и имея возможность заставить любого человека выложить сокровенные секреты, сам он правду сказать не в состоянии. Она чешется на языке, нарывает, желая вылиться на свободу и оправдать хозяина, а Денис только орёт: «Не могу!».
Наблюдая перемены разнообразнейших эмоциональных состояний – от отчаяния до ненависти – на лице друга, Вика сжалилась:
– Да позвоню я, позвоню, чего ты? – Она дёрнула плечом. – Только что я ей скажу? Эй, Асель, твой парень не хочет тебя видеть, ты его несказанно раздражаешь, поэтому он попросил, чтобы я позвонила и сообщила тебе об этом. Так, что ли?
Денис замотал головой.
– Ты что! Мне надо собрать вас вместе, надо, чтобы Асель пришла, как можно скорее. Скажи ей… э-э-э… ну, не знаю… что тебе помощь нужна. Зачем девчонки друг с другом встречаются? Скажи, что туфли новые купила и показать хочешь.
– Туфли? – Глаза подруги округлились.
Кажется, она оскорбилась до глубины души.
Вика и туфли. Примерно то же самое, что вегетарианец и мясо, серная кислота и кожа, ядерная физика и «Анна Каренина».
Денис поджал губы, взглянув на Викины потрёпанные пыльные кеды, которые та умудрилась надеть вместе с лёгким сарафаном. Нет, туфли – не вариант. Надо придумать другой.
– Скажи, что тебе грустно, – предложил Денис. – Грустно, потому что ты прочитала… хм… Достоевского. И теперь тебе хочется умереть, так как нет смысла жить. Всё тлен.
Арсений нахмурился.
– Тимошин, когда речь об Асель, в тебе просыпается идиот, честное слово. Даже варианты твоего вранья – идиотские.
Денис смерил Макарова злобным взглядом и пробубнил:
– Нет, Вик, скажи лучше, что тебя Сеня обидел, лез целоваться, приставал в кино… Даже врать не придётся.
– Э-эй! – вскинулся Арсений. – Никто ни к кому не приставал! Это всё по взаимному согласию.
– Ты бы лучше руки свои при себе держал! – ответным тоном отреагировал Денис: всё же его нервное состояние давало о себе знать – сдерживаться он уже не мог и нарывался на конфликт.
– Вот достали, –
Денис изъедал Вику взглядом: вот придушить бы её сейчас!
– А что ты хотел? – вздёрнула брови та. – Сам же просил, чтобы Асель быстро приехала. А это – самый надёжный вариант. Я женскую психологию знаю. Сейчас Асель, как ужаленная, прибежит.
– Ты ей наврала, – выдавил Денис, гася в себе ярость, чтобы опять не заорать на подругу.
Вместо Вики ответил Арсений:
– Тимошин, не волнуйся. Если не устраивает, что рука у тебя в порядке, я могу исправить ситуацию и с удовольствием сломаю тебе руку. Хочешь?
Денис мрачно промолчал: ситуация и без того выглядела нелепой, а тут ещё и эти двое, как сговорились, решив окончательно рассорить его с Асель. Сейчас она, наверняка, несётся сюда, чтобы быть рядом с ним, а он даже объяснить ей ничего толком не сможет.
Всё, хватит. Надо взять себя в руки и обдумать дальнейшие действия, а не тыкаться носом туда-сюда, как слепой котёнок, и бессвязно вопить в попытках оправдаться.
Пока Сеня и Вика о чём-то заговорщицки шептались у памятника, Денис отошёл и грузно уселся на скамью.
– Здесь? – почти беззвучно спросил он, будто сумасшедший, ведущий беседы сам с собой.
– Здесь, – тут же отозвалась тень.
– Ну, так запомни. Ты выбрала нечестную игру. Мне плевать, насколько добры твои намерения, если методы паршивые. Сампи не сможет управлять мной, как и ты. Но раз вы сговорились, то поиграем. И ничего, что вас много, а я один. Я всё равно выиграю, ясно?
– Ух, как страшно, – просипела тень, завибрировав в районе диафрагмы.
И умолкла. Словно исчезла. В голове тут же прояснилось, самообладание постепенно возвращалось к Денису, мозг заработал с новой силой, будто его промыли и очистили. Главное теперь – не вернуться в состояние паники, когда придёт Асель. Асель – его слабое место. Асель.
Её имя таяло на языке, растекалось пряным сладковато-горьким вкусом, наполняло сердце нетерпением.
– Да что ж такое… – прошептал Денис, зажмурившись, выгоняя из головы мягкую улыбку Асель, побеждая дрожь, расползающуюся по спине и рукам при одной только мысли об этой девушке.
– Тимошин, ты чего там бормочешь? – спросила Вика, подходя ближе к скамейке.
– Принимаю решение, – буркнул Денис.
Он, и правда, принял решение. Это было трудно, но необходимо. И решение далось ему нелегко.