Ныне и присно
Шрифт:
— Как скажете, мой капитан! — насмешливо заявил Тимша и приложил руку к виску. — Один вопрос…
Потапов насторожился.
— Я тут в моря собираюсь… конечно, пока еще вилами по воде писано, возьмут ли… но хотелось бы знать… что скажет милиция?
Потапов задумчиво сдвинул брови — словно две горы сошлись.
— На торгаше? — подозрительно спросил он.
— Не-е, — отмахнулся Тимша. — Рыбку в Баренцухе ловить!
— Рыбу ловить можно, — дал «добро» Потапов. — Хоть при деле будешь, не по городу болтаться, нервы
Милиционер, не прощаясь, зашагал к выходу. Тимша, как воспитанный хозяин, двинулся следом.
По дороге капитан, как бы случайно, толкнул дверь ванной, посмотрел на сохнущий спортивный костюм, отметил разлегшиеся на змеевике сушилки лыжные ботинки… затем перевел взгляд на стоящие у двери лыжи…
— Ладно, — прогудел он. — Так и быть, к Леушину не пойду. Иначе папаша его опять ползарплаты на валидол изведет.
Тимша нацепил на лицо счастливую улыбку. Капитан еще раз изучающе посмотрел на него… и вышел. Шабанов подождал, когда внизу хлопнет подъездная дверь… перевел дыхание.
— Да-а, как по лезвию ножа прогулялся, — тихо пробормотал он и пошел на кухню — по—новой разогревать успевший остыть чайник.
Весь день он безвылазно просидел дома, предположив, что побещавший работу моряк еще не вышел из загула, а жаждущий его крови Игорь мог передумать насчет заявленной отсрочки. Пришедшая с работы Светлана Борисовна была удивлена.
— Ты не заболел ли? — озабоченно поинтересовалась она, доставая из шкатулки медицинский термометр. Возражения Тимши были отметены, как несостоятельные.
— Не шприц ведь в задницу — градусник под мышку, — укоряюще заметила Светлана Борисовна. — Для моего спокойствия.
Тимша смирился. Мысли крутились вокруг недавнего визита, нажитых врагов и туманного будущего.
«Н-да-а… милиция, конечно, рыть будет… и ничего не нароет — достаточно увидеть показанный по телевизору портрет, чтобы это понять… отморозки, что в больнице лежат, не скоро очухаются, да и когда очнутся, неизвестно что вспомнят… у бандитов тоже никаких наводок — кто обо мне знал, уже в гробу… Спасибо Игорю. Жаль, разошлись наши дороги…
И что осталось? Кому еще моей крови хоцца? РНЕ да скинам… Тоже, конечно, не подарок, но все же не со всех сторон плюхи ждать!»
Настроение чуть улучшилось.
Убедившись, что сын здоров, Светлана Борисовна накрыла стол в комнате, включила непременного спутника застолий все тот же «Горизонт».
Вечер наступил незаметно — зимний север привычно сплетающий часы и дни в долгую полярную ночь. Негромко бубнил в гостиной телевизор, в кресле перед ним сонно поклевывала носом Светлана Борисовна. Тимша вымыл посуду, потуже затянул подкапывающий кран. «Надо бы прокладку поменять», — проплыла ленивая мысль. Он прикрыл дверь, выключив свет, подошел к окну.
Облака поднялись, в разрывах мерцали звезды. На рейде в ожидании погрузки дремали собравшиеся
«Дышущее море… так его и называли когда-то… Лучшая, надежнейшая дорога из Московии в Европу. Незамерзающая. Недаром уже тысячу лет ее у нас отнять пытаются. Даны, шведы, англы, германцы — кто только не пробовал! Ан нет — не вышло!
Вот она, судьба поморская. В мирное время — страну рыбой кормить, в лихую годину — грудью закрывать. На студеных северных ветрах, в трех верстах от ада…»
Тимша сглотнул нежданно возникший в горле комок, пальцы вцепились в подоконник, как в ограждающий палубу релинг.
«Чего я на берегу забыл? — кольнуло в груди. — Возню мышиную устроил… наркоманы, отморозки, тусняки гламурные, содомиты с демократами… на то милиция есть — не все прогнили, таких, как Потапов, тоже немало. В море мое место… в море! Лишь бы Александр не передумал».
Тимша, забыв о намерении выждать сутки, ринулся к телефону. Дрожащие от нетерпения пальцы выудили из кармана куртки смятый листок с заветным номером.
Трубка вжимается в ухо, издевательски неспешно потрескивает старинный наборный диск… Ну скорей же ты, скорей! И пусть Александр будет дома!
Трубку сняли с третьего гудка. Простуженный бас неприветливо хрипнул:
— Н-ну?
— Александр, ты? — с замиранием сердца спросил Шабанов. — Это Тимофей звонит. Ну помнишь, вчера вечером познакомились? Ты еще с «дедом» поговорить обещал, чтоб меня на судно взяли.
Долгое—долгое мгновение тишины. Невыносимое. Рвущее жилы… Грянувший в трубке голос заставил телефон испуганно вздрогнуть. Заполошно тренькнул упрятанный под пластиком звонок.
— Тимша? Ты где пропал? Я уж думал, зря «деда» взбулгачил! Значит так, с утречка, часиков в семь подъезжаешь к восьмой проходной рыбного порта… знаешь, где она?
Тимша открыл рот, но голос куда—то пропал. Удалось лишь кивнуть.
— Чего молчишь? — требовательно спросили в трубке.
— Знаю — от Книповича вниз, — таки выдавил Тимша.
— Во-во! — успокоенно продолжил моряк. — Там и встретимся — дед на тебя лично посмотреть хочет, прежде чем с капитаном разговаривать.
По телу пробежала морозная волна — а ну как стармеху не по нраву придется семнадцатилетний пацан?
Словно ощутив Тимшины переживания, Александр ободряюще гаркнул:
— Не боись — дед у нас мировой. Все путем будет. Главное — не опаздывай!
— Да я не к семи — к шести придти могу! Мне недалеко! — счастливо проорал в ответ Тимша.
— К шести не надо — замерзнешь ждамши, — хохотнул Александр. — Ничо, парень, с завтрашнего дня начнется у тебя новая жизнь. Морская!