Нюренберг предостерегает
Шрифт:
В своих воспоминаниях о Нюрнбергском процессе помощник Главного обвинителя профессор М. Ю. Рагинский писал: «Осторожное поведение американских властей объяснялось следующими причинами: нельзя было полностью игнорировать настроение народных масс, дружественно настроенных к Советскому Союзу; не было военного превосходства над СССР, «бэби» (атомная бомба — Прим. авт.) еще не появилась на свет; не была еще окончена война с Японией».
В приговоре трибунала подчеркивается, что «истина состоит в том, что германские военные руководители активно участвовали в совершении
Обвинители предлагали признать гитлеровское правительство, генеральный штаб и верховное командование фашистской Германии преступными организациями. Однако трибунал не согласился с этим предложением. Член трибунала И. Т. Никитченко остался при особом мнении, в котором указал, что отказ в признании ОКВ и генштаба преступными организациями противоречит фактическому положению вещей и доказательным материалам. Германская военщина накрепко срослась с нацизмом. Генерал-преступники — не слепые исполнители воли фюрера. Они не только выполняли приказы, но и были творцами, первыми советниками Гитлера в планировании и проведении военных авантюр.
Прокурор Тейлор дал оценку гитлеровской военной касте: «Германский милитаризм, если он вновь возродится, вовсе не обязательно должен появиться на свет под эгидой гитлеризма. Германские милитаристы пойдут на сделку с любым человеком и любой партией, которая даст им возможность восстановить германский военный потенциал. Мы видели, как они добивались этого прежде...».
Кальтенбруннер принимал участие в уничтожении значительного числа заключенных с тем, чтобы предотвратить освобождение их союзными армиями.
(Из приговора Международного военного трибунала)
На скамье подсудимых в Нюрнберге должен был сидеть Гиммлер, но его место занял Эрнст Кальтенбруннер, который после 1943 года занял пост главы РСХА — Главной имперской канцелярии безопасности. Он имел чин обергруппенфюрера СС и генерала полиции.
В состав РСХА входили: секретная полиция рейха, ведавшая концентрационными лагерями и лагерями уничтожения, полиция безопасности («ЗИПО»), гестапо, криминальная полиция («КРИПО») и СД — службы безопасности. Кальтенбруннер напрямую подчинялся Гиммлеру — рейхсфюреру СС и как начальник Эйхмана (который возглавлял сектор Б-4 IV-го отдела РСХА) нес ответственность за «акции» против евреев, за организацию их истребления.
Для своей карьеры Кальтенбруннер использовал любые средства; ни один человек не мог чувствовать себя в безопасности рядом с ним.
Личный врач Гиммлера Керстен говорил о нем: «Никогда не видел в своем кабинете столь быкоподобного и ограниченного человека. Чтобы начать соображать, ему необходимо напиться».
М. Ю. Рагинский писал об омерзительном палаче Кальтенбрун-нере: «Им направлялись на оккупированных территориях действия эйнзацгрупп, зондеркоманд и других палаческих организаций германского фашизма, под его непосредственным руководством создавались чудовищные средства массового истребления людей — газовые камеры, душегубки, фабрики смерти.
...Гитлеровцы
В приговоре трибунала указывается: «Кальтенбруннер принимал участие в уничтожении значительного числа заключенных с тем, чтобы предотвратить освобождение их союзными армиями».
По его указанию были выведены в море и потоплены два больших судна с заключенными из концлагеря Нейнгамме.
Как показал на суде начальник лагеря Заксенхаузен Август Хён, 45-и тысячам узников этого лагеря готовилась такая же участь. Только быстрое продвижение Красной Армии спасло их от смерти.
Советский обвинитель полковник Л. Н. Смирнов представил трибуналу выписку из дневника Франка, где подробно зафиксировано совещание в Варшаве, на котором решался вопрос о судьбе евреев, еще оставшихся в Польше. Оказывается, на этом совещании присутствовал и Кальтенбруннер, и главный полицейский Польши Крюгер.
Шеф гестапо отрицает, что Крюгер просил его передать Гиммлеру отчет об уничтожении евреев.
Привожу выдержку из стенограммы процесса.
Смирнов: Минуточку. Но почему все-таки Крюгер действовал через вас?
Кальтенбруннер: Как статс-секретарь по линии полиции безопасности в генерал-губернаторстве он подчинялся непосредственно Гиммлеру.
Смирнов: Я вас прошу ответить коротко — просил ли вас Крюгер представить отчет Гиммлеру или нет? Это все, о чем я вас спрашиваю.
Кальтенбруннер: Насколько я знаю, на этом совещании присутствовало много чиновников администрации, и каждого, кто был близок к фюреру или Гиммлеру, кто-нибудь о чем-нибудь просил.
Смирнов: Я вас прошу ответить на вопрос: да или нет...
Кальтенбруннер: Этого я не знаю.
Смирнов: Не знаете? Тогда я вам задам другой вопрос...
Председатель (обращаясь к подсудимому): Что вы ответили на последний вопрос? Я вас (обращаясь к обвинителю) попрошу повторить последний вопрос... Задайте ему вопрос и добейтесь, чтобы он на него ответил.
Обвинитель ничего не добился.
Кальтенбруннера обвиняют в том, что он не только знал о разработанной во всех деталях программе массовых убийств, но и являлся одним из главных ее исполнителей. Кальтенбруннеру известно: у обвинителей имеются показания свидетелей о том, что он посещал лагеря уничтожения и лично наблюдал за тем, как производилось там умерщвление людей. Но он все отрицает. Пару раз, будто бы, Гиммлер действительно рекомендовал ему съездить в концлагеря. «Но я никогда не принимал участия в таких инспекционных поездках. Мне доподлинно было известно, что для меня, как и для других лиц, которых Гиммлер приглашал посетить лагерь, выстраивались «потемкинские деревни».