o bdf4013bc3250c39
Шрифт:
мужа, как на простого исполнителя своих желаний, перестала его
воспринимать как личность, тем более что по натуре он человек мягкий,
непредприимчивый. В Турцию со мной летали три подружки, и у всех
семейная ситуация была практически похожей на мою: безвольный
недоевший муж, жизненная рутина повседневности, знаешь, серая
обыденность тех людей, которые ничего себе позволить не могут: ни
оторваться по полной, ни, прошу прощения, мужу изменить.
заработать и, глядя на оборотистых знакомых, наверняка знавшая, как это
сделать, возомнила о себе тогда невесть что: будто я самая-пресамая и все
передо мной должны, как бобики в цирке, на задних лапках плясать. Я в ту
пору и впрямь считала, что сильный пол – это женщины, и только они… Что
хмыкаешь? Не нравится? Но ведь сам просил без утайки.
Добряков и впрямь чувствовал себя неуютно.
«Эх, надо было уйти да проспаться, - корил он себя за слабость. – Теперь ведь
не успокоюсь, пока досаду не запью!»
Почему-то все, бывшее с этой женщиной в прежней жизни, он сейчас
воспринимал особенно ранимо. Мобилизовав все силы, он изобразил на лице
полное спокойствие и развел руками:
– Да я ничего. Каждый имеет право на прошлую жизнь…
– Немного не так сказал, - поправила Зина, на глазах становившаяся
говорливой. – Не право на прошлую жизнь, а право на память об этой жизни.
– Ну, пусть так, согласен, - поддакнул Добряков.
156
– Спасибо за понимание, - поддела она. – Ну вот. Прилетев впервые в
Стамбул, мы сразу законтачили с тамошними оптовиками. Они были с одной
стороны гостеприимные, как все восточные люди, с другой какие-то уж, как
мне сперва показалось, настойчивые в плане личного внимания. Что-то уж
чересчур они стремились понравиться, навязывали свои услуги, чуть ли не
свои чувства. Но тому были основания: нас поселили в хорошем отеле,
распахнули двери дешевых складов. В первый же вечер нас пригласили в
ресторан отеля, хорошо и безвозмездно накормили, напоили, а потом… - она
на секунду остановилась, откупорила предпоследнюю бутылку, плеснула в
стакан. – А потом, как по жребию, разыграли нас…
– То есть как разыграли? – не понял Добряков.
– Как в карты – кому с кем спать. Я, когда поняла, возмутилась было, но
Валька напарница шепнула мне: «Дура, не теряй шанс, тебе же будут
отпускать товары по самым дешевым ценам!» Она была там уже в третий раз, знала, что говорила. Так я и оказалась в постели с молодым неуемным
турком. Звали его, как сейчас помню, Бинбога. Тогда, по первости, это было
нечто! А наутро я, точно,
крупную партию красивых платьев, женских костюмов, украшений. По
бросовым ценам… А потом я была просто потрясена совпадением, когда
узнала, как переводится имя Бинбога…
– И как же? – проглотив жесткий комок, выдавил Добряков.
– Переводится как «тысяча быков», представляешь? Насчет тысячи не знаю, но с десяток быков меня в ту ночь точно отымели. А может, только по пьяни
так показалось.
– Пива-то у нас последняя бутылка, - пробормотал Добряков, пряча глаза. –
Как поступим-то?
157
– Сходишь еще, - ответила она. – Сейчас денег дам. – Она поднялась из-за
стола, но он остановил ее:
– Да у меня тут осталась сдача, забыл сказать. Если только добавить…
– Сдачу оставь себе, - отмахнулась она и протянула ему тысячную купюру. –
Возьми на все. Сколько тут выйдет?
– Бутылок двадцать, - мигом сосчитал он, а про себя подумал: «А у меня со
сдачей еще шесть бутылочек на вечер».
– Ну вот, двадцать и возьми. Нет, наверное меньше выйдет, еще пару пачек
сигарет купи.
– Мигом слетаю, но ты дорасскажи, пока допьем, про быка-то своего, -
саданул острым по сердцу Добряков.
– Да чего рассказывать-то? Так и пошло-поехало. Во второй приезд Бинбога
уступил меня своему лучшему другу…
– А того как звали? Бешеный Тигр?
– Не подкалывай, не оригинально. Его звали Коркут.
– И как переводится?
– Очень странно – «испугай!»
– Представляю, чем он тебя испугал, - съязвил Добряков.
– Хрен ты угадал опять! Испугаешь бабу хером! Просто привыкла я уже к
этому, стала воспринимать как должное, как издержки производства, что ли.
– И долго ты была с этим своим Испугаем?
– Да нет, в третий приезд уже другие были. Да ну их всех в заднее место!
– А перед мужем стыдно или неловко не было?
158
– Как же не было! Когда в первый раз вернулась в Москву, будто воочию
увидела, что мой бедный Женька Кузихин щедро украшен роскошными
кустистыми рогами. Сразу стало ужасно стыдно, хорошо что привезла с
собой кучу подарков – ему, Витьке, матери…
Зина потянулась за стаканом, но руки уже не слушали ее, и стакан, задетый
неловким движением, полетел на пол, со звоном рассыпался мелкими
кусочками, и янтарная пенная жидкость растеклась по кафельному полу.
– Ерунда! – вяло прореагировала Зина и вдруг принялась громко и часто