o bdf4013bc3250c39
Шрифт:
икать, а потом вдруг мелко, со свистом захихикала.
– Ты чего? – удивился Добряков.
– Да вспомнила одну историю, не помню где вычитанную. В средние века
приходит женщина к священнику и просит совета, как уберечься от дьявола.
А тогда сильно верили в нечистого. Священник советует ей: «Ты права, дочь
моя, твои опасения справедливы, надо быть очень внимательной, лукавый
под видом мужа может проникнуть к тебе даже в постель. Но ты запомни
одно
голове - нет ли там рогов. И тогда все станет ясно». А женщина спрашивает:
«Я не поняла: станет ясно что?» - и Зина захохотала уже в полный голос.
Анекдот Добряков поначалу не понял и тупил некоторое время, но когда
вник, тоже расхохотался – от души, аппетитно. От его мрачного настроения
не осталось и следа, и последнюю бутылку они распили напополам, после
чего Добряков засобирался за очередной партией пива.
– Да… вай быст… рее... – будто перекатывая камни во рту, пролепетала Зина, продолжая икать.
– Куда ж… я денусь! – почти так же вязко протащил он слова через рот, а
остатками сознания подумал: «Когда икают, значит, перебрали, значит, пора
159
остановиться!» Он посмотрел на Зину и еще более утвердился в своем
мнении: «Да, ей точно пора!»
Кое-как просунул руки в рукава куртки, вышел на лестничную площадку и
прикрыл дверь, не запирая ее на замок.
В магазине долго плутал, все никак не мог найти винный отдел. Ему
казалось, что еще днем этот отдел был сразу направо у входа, а теперь тут
почему-то разместились холодильные установки с замороженными
продуктами. Добряков протер глаза – не помогло: застекленные боксы
глядели на него разноцветными овощными и фруктовыми упаковками.
«Что за хрень?» - проворчал он и внимательнее осмотрелся по сторонам.
Совсем не то, что было днем. Не было привычной аптеки, где он всегда
покупал снотворное, а ведь она должна была быть тут же, у входа. Не было и
салона видеозаписи, где в редкие трезвые дни он брал напрокат интересные
военные фильмы. Но ведь не могли же киношники съехать за полдня! То есть
убраться-то, конечно, могли, но чтобы демонтировать за несколько часов весь
павильон – этого Добряков никак не мог даже представить. В растерянности
он встал посреди прохода, как вкопанный. Выходившие из магазина любезно
обходили его, но некоторые откровенно толкали. Он пробурчал что-то в
качестве извинения и отошел в тихий уголок – там стопками, один на другом, лежали толстые бумажные пакеты с древесным углем и привлекающей
надписью: «Шашлык за полчаса!»
«Ничего не понимаю», -
обстановку, но вскоре, кажется, нашел объяснение.
– Скажите, это магазин «Все сезоны»? – вялым голосом спросил он у
выходившего здоровенного мужчины с двумя ведрами и огромными граблями
в руках.
160
– Он самый, - улыбнулся здоровяк и сочувственно осмотрел Добрякова с
головы до ног. – Ты бы, приятель, того, проспался. Оно, глядишь, и прояснело
бы в голове.
Добрякову стало ужасно стыдно, он виновато пожал плечами (мол, с кем не
бывает) и почувствовал, как мелкими колючими пупырышками на него
накатывает страх. «Что со мной? – содрогнулся он. – Тьфу, пакость какая! И
зачем надо было столько пить!»
Однако надо было что-то предпринимать. Он еще раз осмотрелся и сквозь
дрожавшие веки сумел-таки различить охранника, курившего на крыльце
магазина. Он с радостью устремился к нему, как к последней надежде.
– Скажи, друг, а что это я не узнаю наши «Все сезоны»? Тут, на входе вроде
бы киоск был кинопроката, а теперь исчез куда-то…
– Да никуда он не исчез, - улыбнулся охранник, точно так же, как
здоровенный мужчина, с улыбкой оглядевший Добрякова. – Просто ты зашел
со второго входа. А твой кинопрокат – с главного входа, вон там, - и охранник
показал рукой за угол.
– И аптека там же, да? – словно за спасительную соломинку, ухватился
Добряков за знакомые ориентиры.
– Куда ж ей деться, там она, - кивнул охранник.
– Ну а с этого входа в торговый зал-то попасть можно? – приободрился
Добряков.
– Чудак человек! – усмехнулся охранник. – И попасть можно, и выйти с
покупками здесь можно.
Добряков на радостях даже спасибо не сказал, пулей влетел в торговый зал и
стал искать знакомый указатель «Напитки». Вот и он – как раз в
противоположном конце зала. Только сейчас, более-менее освоившись,
161
Добряков вспомнил, что «Все сезоны» действительно имели два входа,
просто Добряков всегда входил в магазин с главного входа, так как этот, второй, был дальше от его дома. А к Зининому дому он, наоборот, был ближе.
«А где же я тогда входил днем?» - пытался вспомнить Добряков, да так и не
вспомнил: как раз уткнулся в стеллаж с надписью: «Алкоголь».
У него словно камень с души свалился, настолько сразу стало покойно и
уютно здесь, среди поблескивавших бутылок. Он с облегчением выдохнул и
начал присматриваться к полкам. Вот и пиво, которое брал днем. Он уже