О носах и замка?х
Шрифт:
— Потише, братец, потише, — проскрипел дыряволицый.
— Да он, видишь ли, не узнал старых друзей, — подсказал громила у фонаря. — Эй, Гыгги, погляди-ка, кого мы встретили на вечернем променаде у помойки!
Джаспер с ужасом повернул голову туда, откуда вдруг раздалось шлепанье башмаков по грязи. Гыгги, к которому обращался здоровяк, оказался сутулым рыжеволосым человеком с переломанным в нескольких местах носом и щетиной, в которой, кажется, кто-то ползал: то ли блохи, то ли мошкара. Изо рта Гыгги на подбородок текли зеленоватые слюни, он и не думал их сдерживать.
— Ба! Какие люди! — взвизгнул рыжий и выпучил
Джаспер с облегчением вздохнул. Кажется, вышла чудовищная ошибка. Его просто приняли не за того. Сейчас он им все объяснит, и они его отпустят…
— Вы… вы обознались… Я не Питти…
— Мистер Плезнит! — воскликнул Гыгги. — Наш старый добрый Питти заявляет, что он не старый, не добрый и не наш! И не Питти, к тому же!
— Я слышал, Гыгги. Кажется, Питти забыл старых друзей.
— О, беда с памятью…
— Да, ты… эээ… много знаешь о простуде в голове, ты же был доктором из… эээ… «Эрринхаус».
Джаспер содрогнулся. «Эрринхаус» — это заброшенная лечебница для душевнобольных на Вишневой улице. О ней ходили слухи один страшнее другого. Винки с Чемоданной площади, приятель Джаспера, рассказывал, что, среди прочих психов, там держали парочку каннибалов, а злобные доктора однажды устроили между ними бой, и каннибалы сожрали друг друга. От обоих, по словам Винки, остались только головы…
— Нее… — покачал головой рыжий Гыгги. — Не доктором. Но я много чего знаю о бедах с памятью.
— Я н-не… не хочу… — начал было Джаспер, и эти люди расхохотались.
— Питти нас не узнаёт, так как его били по голове. Нужно его еще раз как следует приложить. И тогда наш старый добрый Питти вернется.
— Сразу видно человека науки, — хохотнул мистер Плезнит и достал из-за пояса дубинку. Двинулся к мальчику, а дыряволицый и рыжий крепко схватили его.
— Питти, не дергайся…
— Да, а то твоя рожа тоже пострадает…
— Я не хочу… пустите меня! Пустите!
Джаспер кричал, казалось, на весь квартал, но никто и не думал спешить к нему на помощь. Мальчику стало невероятно страшно. Он сильно пожалел о том, что рядом нет дядюшки — уж он-то показал бы этим типам, он бы ни за что не дал Джаспера в обиду. Но дядюшки рядом не было — он, должно быть, сейчас спал крепким сном дома. А утром он не сразу заметит, что Джаспера нет, потому что они поссорились, и он будет думать, что Джаспер у себя в комнате — дуется на него. И он скажет миссис Трикк, чтобы не звала Джаспера к завтраку: мол, если захочет, то сам спустится. И то же будет и с обедом, и с ужином. И никто не будет знать, что его нет дома. Пока кто-то не решит, что он слишком долго не показывался из комнаты. И тогда дядюшка зайдет к нему и, не обнаружив его там, подумает, что Джаспер сбежал. И он не станет его искать, а вздохнет с облегчением, учитывая все то, что он говорил… Или нет… Он забеспокоится и отправится в Дом-с-синей-крышей и перебудоражит всех констеблей в городе. А Бэнкс с Хоппером станут его искать с фонарями, но они его не найдут, потому что они болваны, а Джаспер уже давно будет мертв. И дядюшка не оставит поисков, и однажды он сойдет с ума. В смысле, еще больше, чем сейчас… И миссис Трикк попытается его утешить, а он в своей манере разозлится на нее и выгонит ее. И Клару он выгонит, и она умрет, потому что никто не станет кормить ее сладостями. А потом
Все это пронеслось в голове у мальчика вихрем. Все это было так реально, что отчаяние зашевелилось внутри него гадким комком…
Нет, он не позволит никому себя забыть!
Джаспер принялся дергаться изо всех сил, вспомнил гремлина и попытался укусить рыжего Гигги за запястье, но тот схватил его за волосы, отчего мальчик вскрикнул.
— Грызючий попался… — заметил бывший пациент дома умалишенных.
— Ничего, ему недолго скалиться… — хмыкнул мистер Плезнит и вцепился в воротник джасперовой пижамной рубахи. Он поднял дубинку. Пальцы держащих мальчика негодяев впились в его плечи и руки так крепко, что он практически не мог пошевелиться.
Джаспер вдруг поймал себя на том, что думает о «Твитти». Он ведь так и не съел ни одного печенья после того, как выбрался из постели. Да он же шел именно за ним! Именно «Твитти» его погубили! Как это ужасно: пасть жертвой того, что так любишь!!!
— Отпустите его! Немедленно! — раздался вдруг высокий женский голос из темноты.
Мистер Плезнит развернулся. Его прихвостни вытянули шеи — проходимцы пытались высмотреть того, кто смел им приказывать. Джаспер повернул голову, но никого не увидел — лишь какие-то бледные очертания… вроде как… клок тумана…
— Вы что, оглохли? — повторила женщина, и со смесью страха и надежды мальчик узнал ее голос — это была мисс Полли. Но что она здесь делает?! Она спасет его! Нет, она же просто девчонка! А что девчонки могут против таких злобных и огромных громил?
Громилы, судя по всему, считали так же, поскольку их главарь сплюнул в грязь и расхохотался.
— Ну, кто бы мог подумать! Эй, Гыгги, сегодня у нас что, счастливый день недели? Ты у нас, вроде как, разбираешься с календурями…
— Правильно — календарями, — машинально пискнул Джаспер.
Мистер Плезнит опустил на него взгляд, который лучше любых слов советовал мальчишке немедленно заткнуться и оставить редактуру при себе.
— Кажется, к нам на огонек забрел не только наш старый дружочек Питти, но и любимая кузина Энни!
— Живем, братцы! — проскрипел обладатель гнилой челюсти.
Рыжий вытер рукавом слюнявый рот и поправил грязный галстук-бабочку, но это не слишком его облагородило.
— А ну-ка иди сюда, поболтаем! — рявкнул заводила мистер Плезнит, пытаясь разглядеть женщину, но в темном углу он, как и Джаспер, почти ничего не видел. Здоровяку на миг показалось, что там, в простенке между заколоченными окнами, замерло привидение. Настоящий городской призрак, бесплотный мстительный дух…
Мистер Плезнит почти сразу взял себя в руки: призраков не бывает. Особенно мстительных — уж он бы давно их повстречал, ведь он знает немало мертвых женщин, которым есть за что ему мстить.
— Я сказала, отпустите его, иначе хуже будет.
— Да, и что ты сделаешь, Энни? — шморгнул носом мистер Плезнит. — Зацелуешь до смерти? Или красиво шлепнешься в обморок? А то мне уж страшно стало…
— Я вооружена. Последний раз предупреждаю…
— «Я предупреждаю», — усмехнулся заводила. — Говорила мне одна из моих покойных женушек, перед тем как я отлупил ее ножкой от табуретки. Не женское это дело — кого-то там предупреждать… Ее дело — выполнять, что требуют…