О смысле жизни. Труды по философии ценности, теории образования и университетскому вопросу. Том 2

Рубинштейн Моисей Матвеевич

Как ни шатки заявления многих социалистов о семье, но, без сомнения, истинный социализм не только не угрожает уничтожить ее, но он должен принести ей большое оздоровление, потому что он устраняет почти все то, что разрушало и разрушает современную семью: эксплуатацию детей и родителей, их ранний разброд, нужду, пьянство, невежество, а у богатых – излишество, распущенность и у тех и других тяжелое положение женщины, которой при новом строе будут обеспечены и права матери, и права жены. Социализм и здесь выступает решительным противником рабства и хочет предоставить тем, кто не может жить вместе, беспрепятственную возможность разойтись, но с соблюдением прав слабой стороны и главное – интересов детей. Семью разрушал и разрушает современный хозяйственный строй; мы вправе думать, что с устранением его при социализме семья может только окрепнуть.

Но и на этом социализм не останавливается. Он не просто нуждается в культуре, но весь смысл

его выливается в стремление служить культуре человечества. В самом деле, до сих пор образование и хорошее воспитание были доступны только состоятельным людям, потому что бесплатно учиться нельзя, а образование стоит дорого. И вот получается так, что образование стало как бы привилегией состоятельных слоев народа, и в результате только из их среды главным образом и выходят те люди, которые творят культуру, т. е. писатели, ученые, художники, государственные люди и т. д. Но состоятельных людей несравненно меньше, чем несостоятельных, и выходит так, что лучшие люди выбираются только из меньшинства, а меж тем в народе пропадает даром много талантов; о них никто и не знает; так человек и умрет, сам о себе не ведая, потому что тьма, нужда и невежество мешают пробудиться и развиться его способностям. Вот социализм и стремится дать всем людям одинаковую возможность получить образование; он хочет всех детей поставить в хорошие условия, т. е. он не только ничего не отнимает у теперешнего меньшинства, но он дает и большинству благоприятные условия, чтобы развить свои дарования. При социализме отбор лучших сил будет таким образом производиться из всего народа, и ясно, как это должно поднять всю культуру.

Итак, социализм стремится накормить всех, уравнивает всех в «хлебе земном» не для того, чтобы и духовно – т. е. умом и сердцем – всех подстричь под одну гребенку, но, наоборот, весь его смысл и вся его цель в том, чтобы дать каждому возможность выявить свое лицо, свою личность, свои дарования. Теперь часто ученый, писатель и т. д. умирает с голоду и не может сделать и десятой доли того, что он мог бы дать, а тогда он может беспрепятственно развиваться и творить; при социализме все трудящиеся, хорошо понимая свои интересы, будут в высшей степени заботиться о том, чтобы наука и искусства развивались как можно лучше и чтобы талантливые люди шли вперед. Хозяйственный коллективизм, т. е. социалистически хозяйственный строй, неизбежно и необходимо послужит индивидуализму, т. е. тому, чтобы каждый человек развил свои хорошие особенности, свою личность. Разница будет только в том, что в теперешних условиях только немногие творят культуру и могут жить человеческой жизнью, а масса живет во тьме, а при социализме и масса будет культурна и высших творцов культуры будет больше и по качеству, и по количеству. Можно сказать поэтому, что всякий социализм аристократичен, потому что он хочет избавиться от грубости, невежества, бессознательности и от всего того, что приписывается теперь толпе.

Социализм хочет организовать материальную сторону жизни так, чтобы она не мешала человеку стать настоящей личностью. Таким образом идея человеческой личности венчает весь смысл социализма; из нее и рождается тот благородный подъем и жар негодования против угнетателей, которые так сильно чувствуются в социализме. Инстинкт сам по себе способен подвинуть на борьбу, и мы его используем, но он не может дать и не дает сознательного одухотворения, вдохновения, без чего не совершается ничто великое. Это дает великая идея человеческой личности и человеческого достоинства.

Об этом истинные социалисты не должны забывать ни на минуту. Среди сторонников многие впадают в тяжкое заблуждение, направляя социализм только на материальную сторону и даже придавая ему враждебный культуре и интеллигенции характер (синдикалисты во Франции и отчасти большевики в России). Выходит так, что религия часто учит только умирать и жить для смерти, учит только небу; заблуждающиеся социалисты учат только земле; истинный же социализм хочет соединить небесное и земное: земное – как средство, как путь, а небесное – как цель и смысл. Вот это он и выражает в своем идеале человека, полной человеческой личности.

Социализм не только не враждебен религии, но наоборот: он создает возможность каждому верить и религиозно просвещаться по-своему; социализм только ищет и тут свободы, борется против насилия и религиозного угнетения. Все мы знаем, что истинная вера нуждается в свободе, как в воздухе. Социализм и дает ее, но он предоставляет это совести каждого; поэтому он друг религиозной веры.

Если мы обо всем этом забудем, то мы окажемся настоящей буржуазией, потому что мы будем жить только желудком, будем тупеть и прозябать в своем

сытом довольстве. Социализм же зовет вперед весь народ и через народ к великому расцвету, к расцвету человеческой личности .

ПРИЛОЖЕНИЕ

HEINRICH RICKERT GUTACHTEN ZUR DISSERTATION VON MOSES RUBINSTEIN «DIE LOGISCHEN GRUNDLAGEN DES HEGELSCHEN SYSTEMS UND DAS ENDE DER GESCHICHTE» (1905) [303]

Die Schrift bearbeitet ein Thema, das bei dem Wachsen des Interesses für Geschichtsphilosophie eine mehr als rein historische Bedeutung hat. Es handelt sich um die Frage, ob Hegel durch die logisch-metaphysischen Grundlagen seines Systems nicht zu der Konsequenz hätte kommen müssen, dass, nachdem der „Weltgeist“ in der Philosophic vollkommen zum Bewusstsein seinen selbst gekommen ist, auch die Weltgeschichte eigentlich zu Ende sei, oder in ihrem weiteren Verlauf wenigstens nichts wesentlich Neues mehr hervorbringen könne. Der Verfasser zeigt sich in seiner Untersuchung mit dem Hegelschen System wie auch der Philosophic des deutschen Idealismus überhaupt wohl vertraut, und auch die modernen geschichtsphilosophischen Bewegungen sind ihm gut bekannt, so dass es ihm gelungen ist, in der historischen Darstellung zugleich das systematisch Bedeutsame herauszuarbeiten, nämlich einen Beitrag zur Lösung der Frage zu geben, wie weit auf metaphysischen Boden überhaupt eine Philosophic der Geschichte möglich ist. Seine Ausführungen mögen an dieser oder jener Stelle anfechtbar sein. Insbesondere scheinen mir <...> zu einseitig die Elemente hervorgehoben, auf Grund deren, es möglich ist, dass Hegel der angedeuteten absurden Konsequenz entgeht. Aber die Art, wie der Verf<asser> seine Ansicht begründet, ist durchweg scharfsinnig und beachtenswert, er zeigt auch Kuno Fischer gegenüber, dem besten Hegelkenner unserer Zeit, eine anerkennenswerte Selbstständigkeit, seine Darstellung ist überall klar und auch seine Sprache für einen Ausländer recht gewandt. Ich empfehle daher die Zulassung des Kandidaten zur mündlichen Prüfung.

Freiburg, I. B. D. 23. Mai 1905.

ГЕНРИХ РИККЕРТ ОТЗЫВ НА ДИССЕРТАЦИЮ М. М. РУБИНШТЕЙНА: «ЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ СИСТЕМЫ ГЕГЕЛЯ И КОНЕЦ ИСТОРИИ» (1905)

Настоящее сочинение посвящено разработке темы, которая ввиду растущего интереса к философии истории имеет не только историческое значение. Речь идет о том, не принужден ли был Гегель в силу логико-метафизических оснований своей системы сделать вывод, что после того, как «Мировой дух» пришел в философии к полному осознанию самого себя, должна прекратиться и мировая история, или, по крайней мере, она не может в своем дальнейшем развитии породить что-либо существенно новое. В своем исследовании автор обнаруживает хорошее знание системы Гегеля и немецкого идеализма в целом. Кроме того, он достаточно осведомлен и о современных направлениях философии истории, так что ему удалось выделить систематически значимое в историческом отношении, а именно – внести вклад в решение вопроса о том, насколько вообще возможно построение философии истории на метафизической основе. Его рассуждения могут в чем-то вызвать возражения, особенно односторонним представляется мне подчеркивание тех моментов, благодаря которым Гегелю удается избежать вышеназванных абсурдных выводов. Но способ обоснования авторских воззрений представляется весьма проницательным и заслуживающим внимания. Также он проявляет по отношению к Куно Фишеру, лучшему знатоку Гегеля в наше время, достойную признания самостоятельность, его изложение везде отличается ясностью, а владение языком обнаруживает похвальную для иностранца тонкость. В связи с этим я рекомендую допустить кандидата к устному экзамену.

Фрайбург им Брайсгау, 23.05.1905.

СПИСОК ОСНОВНЫХ ТРУДОВ М. М. РУБИНШТЕЙНА

МОНОГРАФИИ И БРОШЮРЫ

Идея личности как основа мировоззрения: Критич.-философск. очерк. М.: Тип. С. А. Кинеловского, 1909. – 124 с.

Обзор лекций «по педагогической психологии». Калуга: тип. Калужск. губ. земства, 1912. – 5 с.

Очерк педагогической психологии в связи с общей педагогикой. М.: Изд-во К. И. Тихомирова, 1913. – 594 с.

Эстетическое воспитание детей. М.: Практ. знания, 1915. – 130 с.

История педагогических идей в ее основных чертах. М.: Тип. И. Иванова, 1916. – 267 с.

Общественное или семейное воспитание? М.: Задруга, 1916. – 120 с.

Очерк педагогической психологии в связи с общей педагогикой. 2-е изд. М.: Изд-во К. И. Тихомирова, 1916. – 613 с.

Социализм и его истинный смысл. М.: Книгоиздательство А. М. Михайлова, 1917 – 32 с.

Эстетическое воспитание детей. 2-е изд. М.: Практ. знания, 1917 – 155 с.

Общественное или семейное воспитание? 2-е изд. М.: Задруга, 1918. – 100 с.