Оберег для царевича
Шрифт:
– Да. Вы тут по уши заросли в пыли и паутине, – ответила она.
– Есть такое дело. Хотя я люблю чистоту, сама знаешь, происхождение обязывает. Но редко в последнее время дома бывал.
Девушка кивнула. Она с любопытством смотрела на молодого человека. Ей было интересно, что тот имеет в виду. Домовые любят чистоту, они и сами не прочь взяться за веник и почистить горшки и кастрюли. Но при этом Борислав был царевичем, неужели столь знатная особа самолично занимается уборкой?
– А вот и моя комната, сказал парень, – открывая самую дальнюю
Девушка уже была здесь, она навела порядок в каждой из этих комнат. Она догадалась, что это комната Борислава по мужской одежде, висящей в шкафу. В остальном помещение ничем не отличалось от других. Не считая, конечно, комнаты матери хозяина дома.
– А где будет моя комната? Где я буду спать? – спросила Олеся.
– Как где? – удивленно спросил парень. – Со мной. Разве нет?
– Свадьбы ведь ещё не было.
– С этим затягивать я не буду. В ближайшее же время отправимся во дворец, получим благословение моего отца и сыграем свадьбу, – сказал Борислав.
Олеся замерла. Только сейчас до неё дошло, что разрешение на свадьбу её жених должен получить от самого царя. А что если он не позволит сыну жениться на крестьянке? Ведь если даже её родня против их брака, неужели государь воспримет это благосклонно?
Девушка поделилась сомнениями с Бориславом. В ответ тот беспечно махнул рукой.
– Разрешит! Царю совершенно безразлична моя женитьба. Меня беспокоит другое. Я очень устал от преследований Ярополка. Он просто помешался на идее убить меня. Даже если я официально откажусь от прав на престол, это не убедит его оставить меня в покое.
– Но почему? – спросила девушка.
– Ты себе даже представить не можешь, какие интриги плетутся во дворце. У Ярополка множество недоброжелателей. Он об этом знает. Пока царь жив, враги царевича сидят тихо. Но стоит ему вступить на престол, они могут объединиться и свергнуть его. Посадить на его место человека постороннего почти невозможно, народ не примет самозванца. Поэтому, как второй наследник царя, основной угрозой остаюсь я.
У Олеси ёкнуло сердце. Она осознала, что её любимый постоянно подвергается смертельной опасности. Девушка подошла к Бориславу и прижалась к нему. Она почувствовала, как на глаза её вновь набежали слёзы.
– Вот опять глаза на мокром месте, – ласково сказал парень, обнимая её.
Олеся шмыгнула носом и попыталась улыбнуться.
– И что, нет никакой возможности избавиться от его преследований? – спросила она.
– Либо умрёт он, либо я. Третьего не дано. Но понимаешь, оба эти варианта мне не подходят. Умирать, не пожив как следует, мне не охота. А убить его я не могу. То есть технически это вполне выполнимо. Пробраться в его комнату и задушить, к примеру, я смогу без особых проблем. Но я не готов рисковать своей душой. Ведь убивая другого, мы истребляем его тело, но обрекаем на смерть свою душу.
Девушка кивнула. Она была полностью согласна с этим. Слёзы закапали у неё из глаз прямо на рубашку Борислава.
– Ну не реви! – воскликнул он, поднимая
«А ведь и правда! Всякий ведь знает – поцелуй берегини – это мощный оберег. А у моего любимого будут целые тысячи таких поцелуев!» – подумала она.
Олеся вытерла слёзы и потянулась вверх, ища губами губы Борислава. Он с готовностью ответил на поцелуй. Не успели их губы слиться, девушка отстранилась. Улыбнувшись в ответ на удивлённый взгляд парня, она снова приблизилась и поцеловала его в уголок рта. Потом чуть выше, в щёку, а потом ещё и ещё. Она принялась осыпать поцелуями его губы, щеки, глаза, шею, волосы.
– Вот тебе мои обереги… – шептала она, когда парень пытался завладеть её губами.
Борислав схватил её за плечи и прижал к себе. Он обнял девушку так крепко, что она не могла сопротивляться, и впился своими губами в её губы.
Глава 17
Ермолай вернулся только через несколько дней. Борислав не слишком волновался за него, так как старик постоянно отправлялся по разным хозяйственным делам, никогда не спрашивая разрешения или совета у своего хозяина.
Девушка в это время бродила о саду, собирая упавшие яблоки. Борислав был рядом, он нёс большую корзину, в которую Олеся складывала пахнущие свежестью и осенью плоды. Они как раз подходили к дому с полной корзинкой, когда к порогу подъехала повозка с довольным дедом.
– И где ты был? – обратился парень к старику, когда тот, кряхтя, слез на землю.
Оказалось, что Ермолай ездил в город для того, чтобы купить новые платья Олесе. Старик привёз с собой сундук, доверху набитый женской одеждой, тканями и лентами.
Девушка в изумлении уставилась на старика. Она никак не ожидала, что он решит так о ней позаботиться.
– А что такого, я с прежней хозяйкой часто ездил на базар. Она любила наряжаться, – улыбаясь, сказал он.
Видно было, что дед ужасно доволен своим поступком. Он и правда потрудился на славу, подбирая самые лучшие наряды для молодой хозяйки. Выросший при дворе, он с малолетства служил знатным особам и был уверен, что разбирается в хорошей одежде гораздо лучше, чем замкнутый и не жалующий светское общество Борислав.
– Так ты бы хоть предупредил. Я с ног сбился, искал тебя повсюду! – упрекнул деда парень.
– И зачем это я тебе понадобился? – удивился тот. – Обычно сам справляешься, а теперь что?
Ермолай стащил тяжёлый короб на землю и повёл лошадь в конюшню.
Борислав даже обрадовался, что слуга освободил его от обязанности лишний раз ехать в город и заниматься покупками женских платьев, в которых он, надо сказать, и на самом деле не слишком разбирался.
Парень откинул крышку сундука и придирчиво оглядел содержимое. Сверху лежало тёплое шерстяное платье и женский плащ, обшитый мехом.