Оберег для царевича
Шрифт:
Тощее существо поправило рваное платьице и жалобно посмотрело на Олесю. Девушка молчала, ожидая продолжение рассказа. Кикимора повздыхала и продолжила:
– Терем этот построил царь для своей любимой, спасая её от козней жены. Поселил здесь красавицу да и забросил, редко наведывался. Когда дом отстроили, здесь шумно и людно было. Слуги снова туда-сюда. Девки дом убирали, кухарки обед готовили, садовники были, конюхи. Пришёл сюда и домовой, всё как положено.
– Настоящий? – встрепенулась Олеся.
– Да. Молодой, но сильный. Очень сильный. Из древнего рода домовых,
– Не может быть!– воскликнула в волнение Олеся.
Девушка видела в детстве настоящих домовых, и они вызывали у неё противоречивые впечатления. Заросшие бородой, лохматые и угрюмые, они не отличались особой красотой. Но были добры и ласковы с теми, кто любил свой дом и заботился о чистоте и уюте. Внешность их была так невзрачна и непривлекательна, что они и не думали искать любви среди живых существ. Домовому в самый раз была бы тощая кикимора. Как живая девушка на него польстилась, Олеся понять не могла.
– Ещё как может! Ты, наверное, только деревенских худых домовых встречала. Вот поедешь во дворец и познакомишься с отцом своего суженого. Тогда и поймёшь, что вполне могла в него влюбиться наша хозяюшка.
– С царём познакомлюсь? Ну и причём здесь этот домовой? – недоумевала девушка.
– Ох-хо-хо! С батюшкой хозяина говорю, познакомишься, ну и с царём тоже, – сказала кикимора.
– А разве это не один и тот же человек? – спросила Олеся.
– Царя я видала. Толстый, важный, волосы белые, губы полные. Ростом невелик, что в ширину, что в высоту одинаковый. И матушка хозяина маленькая, полненькая, щёки круглые, волосы белокурые. В кого спрашивается мальчишечка уродился высоким да тонким? Где щёчки, где губки бантиком? А всё потому, что отец его не царь, а чистокровный домовой!
Олеся вскочила с лавки. Она знала, что в Бориславе потусторонние силы смешались с людской природой. Но отовсюду, да и от него самого слышала, что он незаконнорождённый царский сын, поэтому она даже не сомневалась в том, что так оно и есть. Как именно он заполучил в родственники домовых, девушка не знала. Но не думала, что парень приходится родным сыном одному из этих духов.
– Так Борислав не царский сын? – воскликнула она.
– Нет, твержу тебе об этом битый час! Царь признал его, потому что был уверен – ни один человек даже взглядом не встречался с его любимой. Так человек и не встречался! А домовому-то, что замки и запоры? Он везде вхож.
– Ты точно в этом уверена? – продолжала допытываться Олеся.
– Точно, точно. Сама слышала. Меня здесь никто не видит, не замечает. Ты первая. А я всех вижу, всё слышу да запоминаю. Да хозяин молодой, он-то точно знает, кто его отец. Тот в нём души не чаял. Всё
– А как он выглядел? Домовой этот? – спросила Олеся.
– А вот как хозяин молодой, так и выглядел. Волосы серые, глаза как речной туман. Щёки худые, губы тонкие. Худой-то худой, а плечи широкие, руки сильные. Одной рученькой сдавит, не обрадуешься.
– А куда он делся? Где сейчас этот домовой? – задала очередной вопрос Олеся.
– Обратно подался во дворец. Как хозяйка умерла, так и вернулся к себе в палаты белокаменные. Очень он её любил. Он только из-за неё перебрался в лесной одинокий терем. А ведь раньше он охранял царские сокровища. Рубины, изумруды, золото берёг от чужих глаз.
Девушка внимательно слушала. Она была рада, что этот грозный страж сокровищ убрался из милого её сердцу домика.
– Слышала я, как он рассказывал своему сыну о том, где во дворце спрятаны особые богатства, такие древние, что сам царь к ним доступа не имеет. Якобы у царя был ключ, который передавался из поколения в поколение. Он открывал древнюю сокровищницу. И этот ключ царь отдал младшему сын. Во тьме веков затерялась тайна местонахождения богатств. И где та самая дверь, никто во дворце не знает, – ответила её собеседница.
Кикимора вдруг засуетилась, она начала испуганно оглядываться по сторонам и пятиться к своему укромному уголку за печкой.
– Пойду я, хозяюшка, и так сказала слишком много, – пропищала она.
Олеся не хотела её отпускать. Она подумала, что возможно это существо, незаметно снующее по дому, сможет пролить свет на тайну смерти матери Борислава.
– Скажи, а почему умерла хозяйка? Что с ней случилось? – спросила она.
Кикимора охнула и скрылась за печкой, не сказав ни слова. Видно было, что она очень перепугалась.
Девушка вернулась к своим делам и занялась тестом. В голове у неё крутился разговор с обитательницей дома. Олесе трудно было поверить во всё, что она сказала. Но с другой стороны, каких только чудес не бывает на свете? Вот сама она оказалась дочкой лесной берегини и живого человека. Почему бы и Бориславу не быть сыном домового и кухарки?
«Бедняжка! И никто ведь её не видит, никто не покормит», – думала она, о несчастной тощей кикиморе.
С этого дня она решила оставлять ей немного каши на блюдце возле печки.
Глава 20
Приближалось назначенное царём время, и молодым предстояло явиться к нему. Олесе не хотелось покидать усадьбу и ехать во дворец. Сердце её сжималось от плохого предчувствия.
Она с радостью осталась бы в этом тихом укромном месте и прожила бы здесь до самой старости вдвоём со своим любимым. Её пугала встреча с государем, с его двором. Она ведь была простой крестьянкой, которая не знала, как вести себя, о чём говорить с важными особами. Страшила девушку и встреча с Ярополком. Она переживала, что тот опять устроит охоту на её любимого.