Оберег воплощения

Григорова Юлия

— И как бы вы проверили это, если бы я соврал? — донёсся голос Трея.

Даже не приходя в себя полностью, я поняла, что все три ищейки пережили ту ночь. Но вот где мой отец и почему он не здесь? Эта мысль теперь не будет давать покоя, пока я не смогу задать вопрос. Но язык не слушался, а вместо слов из меня вырывался один кашель. Горло горело огнём.

— Только потому и не прогоняю, что ты, в отличие от того прохиндея — честный. А то ишь ты, член семьи…

— Все ищейки одна семья, а он уже считает леди Иоланту её частью, —

посмеялся Трей.

Это он про Прая?

— Чего пришёл? Всё равно не пущу. Одного с трудом вытолкала. Негоже мужикам на незамужних баб пялиться, тем более когда они нагие.

Такую блюстительницу девичьей части да во дворец лорда Феринели… Эта женщина явно стояла на страже моего тела, не то что та, в особняке Лиама, что даже пуговицу мне расстегнула на груди. Обязательно скажу ей спасибо, как только смогу что-то сказать.

— Вот, пусть выпьет. И как только сможет…

— Не раньше чем через два дня, и то если жар спадёт. Я ж её отогревать стала, а она и так вся горит!

— А Прай говорил, что ванна для неё слишком горячая. Её надо было вымыть, а не согреть, — недовольно буркнула Яра возле уха, заглушив тем самым пару фраз от двери. Девушка в этот момент заканчивала натирать мою спину. Прохлада желеобразной субстанции расслабляла кожу и доставляла наслаждение, снимая боль и напряжение.

— Нет такого средства, которое так быстро на ноги поставит, — продолжала женщина.

— Просто дайте ей это. Яра, проследи, — распорядился Трей. До меня донёсся звук удалявшихся шагов по деревянному полу. Тихо выругавшись, незнакомка закрыла дверь и добралась до стула.

Я приоткрыла рот, чтобы спросить про отца, но снова закашлялась. Пальцы вцепились в простынь, всё тело ходило ходуном от охватившего горло спазма и приступа. Похлопав меня по спине чуть выше лопаток, куда не достал ремень Лиама, женщина аккуратно приподняла мою голову и подсунула под нос чашку.

— Что это за чудо-средство? — спросила она, видимо, у Яры, ведь я при всём желании не смогла бы ничего ответить. — Пей давай, — скомандовала уже мне.

— Оно заставляет тело быстрее исцелять себя естественным путём. Точно не знаю, как это работает, — угрюмо ответила ищейка. Судя по голосу, нахождение здесь не доставляло ей удовольствия. Мужчины, вероятно, не хотели оставлять меня один на один с незнакомкой и приставили девушку следить и за ней.

— Так, у неё же и так жар, а после будет ещё сильнее…

— Да, в этом и смысл, — подтвердила Яра. — Ещё оно усыпляет, а во сне всё быстрее заживает.

— Лишь бы не отрава какая. А то этим церковникам только волю дай, они из тебя всю душу вытрясут, на ноги поставят, но всю оставшуюся жизнь будешь молить о том, чтобы тебя убили вместо этого. А им то что? Больше людей — больше пожертвований, больше денег и налогов. Всё это связано…

— Вы не верите в триаду? — прямо спросила Яра.

В этот момент я сделала первый глоток и поморщилась от металлического

привкуса.

— Нельзя верить в то, чего ты никогда в жизни не видела! Помяни мои слова, к моим годам поймёшь, что я права. Верить надо только в то, что видела сама, и это не только триады этой касается, — женщину понесло.

Девушка явно пожалела о заданном вопросе.

Большая часть моих сил уходила на маленькие аккуратные глотки и рассматривание поверхности жидкости в чашке. Она казалась неестественно жёлтой и очень походила на густой мёд, но по вкусу напоминала воду, отдающую металлом. Мне уже давали выпить это… Когда я лежала на чём-то твёрдом и слушала отдалённый разговор Прая и Трея.

— Вон мужики, так девок-то и обманывают. Говорят одно, они уши распускают, верят на слово, а потом этих гадов ищи свищи по миру. А если обрюхатил, то куда ж ты пойдёшь? Так что мотай на ус. Видишь, что ничего для тебя не жалко, всё для тебя делает и всегда рядом — хватай и не выпуская…

— А святая триада тут при чём? Они никогда никому не врали… — попыталась перевести тему Яра. Она закончила с моими ранами на спине и намазала ещё и левую половину лица, куда прилетело несколько ударов Лиама.

— Так, одно их существование — это и есть сплошное враньё. Нет их и не было никогда. Ведь даже ваша церковь твердит: будет триада, не будет в мире жёлтой смерти, а она всё есть и есть. Мне уже пятый десяток пошёл, а она всё ходит по миру. Я первую эпидемию в Гричере пережила, когда мне пятнадцать было…

— Вы переболели? — перебила женщину Яра.

Отставив миску с остатками травяной смеси, она встала со стула и подошла к табуретке возле стены. Там стояло ведро с водой, в котором девушка вымыла руки.

— Нет, что ты, я просто сбежала сюда и помогала хозяйке с лошадьми. Она мне и позволила остаться. А потом я на день солнцестояния оберег под подушку хозяйского сына засунула, ну а он сразу понял чей. Я ребёночка и понесла, а он жениться вздумал. Вот и живу тут теперь, а он в том году скончался от этой самой жёлтой смерти. И где только подхватил… — незнакомка запнулась, понимая, что ушла от темы. Она чмокнула губами и продолжила, — Я за свои годы только одного человека знала, кто переболел, он мимо проезжал как-то раз. Каждый раз, как болезнь приходит, стены города закрывают с концами. Потом приезжают ищейки и вывозят либо мертвецов, либо бешеных псов.

— Триада существует, — уверенно заявила Яра.

От её слов я чуть не подавилась, хорошо, что делала последний, маленький глоток из кружки и сразу после этого поспешно убрала лицо от неё и рухнула правой щекой на подушку.

— Тогда где ж она, твоя триада, когда вон люди умирают прямо сейчас?

— Умирает прямо здесь… — хрипло прошептала я, не надеясь быть услышанной.

Обе женщины замолчали. Яра подошла ближе к изголовью кровати и присела возле моего лица, пытаясь что-то рассмотреть.