Обманутое счастье
Шрифт:
– У Вари такое же… – растеряно выдал.
Быстро повернулась к нему.
– Вот видишь! Я не сошла с ума! Мне не кажется! Здесь что-то не так!
– Лиза… Это ведь один шанс на миллион…
Затрясла головой. Да. Да. Я все понимаю. Но неужели он сам не видит теперь, что такие совпадения не бывают случайны?
– Ты хочешь провести еще один тест? – в упор посмотрел.
Решительно тряхнула головой вместо ответа. Я хотела сделать это в тайне от Яра, но сейчас даже рада, что вся правда вскрылась. Мне так будет
– Твой отец не верит, что это может быть правдой… Что детей могли перепутать в роддоме… – задумчиво произнес.
Взяла его за руку.
– Сейчас мне не важно во что верит он. Важно лишь во что верю я. Это самое главное. Я чувствую, что сердце меня не обманывает. И просто молюсь, чтобы с Варей все было в порядке. А все остальное… Это все подождет. Я уже полюбила ее как родную. Все остальное прямо сейчас не имеет значения.
Яр сжал мои пальцы. От этого жеста мне стало спокойней. Будто так он передал частичку уверенности.
– Ты сказала, – минут через пять гробового молчания, Яр снова заговорил, – сказала, что писала мне. Тогда. Но я не ответил.
– Да, – тяжко вздохнула, вспоминая тот момент своей жизни. Я сильно болела, и хоть на улице стояла невероятная жара, все тело знобило, а рассудок плавился от температуры. В тот день меня отвезли в больницу. В тот день, мне сказали, что нашей малышки не стало…
– Но я не получал твоих сообщений, если только… – он прищурился, глядя на стене в одну точку.
– Оно было одно. Сообщение. Я написала его 30 августа. Перед тем, как меня забрали в больницу.
Резко выдохнул, устремляя взгляд на меня. Кажется, ему все стало ясно.
– Не получал? – несмело глядя на него исподлобья, спросила.
– Не получал, Лиз. Иначе бы обязательно ответил.
Улыбнулась украдкой.
– Что там было написано?
– Что ты мне очень нужен…
– Ярослав Львович, – дверь палаты приоткрыл детский врач и мы с Яром одеревенели, понимая, что о Варе есть вести.
Врач хмуро на меня посмотрел. Перевел взгляд на Яра:
– Можно вас? – кивнул в коридор.
Все внутри сжалось.
Почему он не стал при мне говорить?
Мы с Яром подскочили на ноги одновременно, устремляя на доктора настойчивый взгляд.
~Глава 43~
Лиза.
Две недели спустя.
Из серо-голубых глаз женщины катились крупные градины слез. Но, не желая терять чувство собственного достоинства, она горделиво задрала подбородок, достала из сумки бумажный платок, промакивая глаза.
Я боялась даже дышать, наблюдая за сценой из-за спины Ярослава.
– Я задал вопрос, мам, –
И почему сейчас именно я чувствую себя перед ней неудобно? Будто не должна была рассказывать Яру о ее гадких словах четыре года назад.
Ведь подло поступила тогда она, а не я. Хотя и с себя ответственности я не снимаю, но делаю скидку на юношеский максимализм и не такой уж большой жизненный опыт.
– Ты наслушался… – Любовь Ларионовна кинула на меня уничижающий взгляд, – эту. И решил обвинить во всем мать? Я не так тебя воспитывала, Ярослав!
Мне захотелось уйти. Концентрация ее ненависти буквально не давала дышать.
– Воспитание здесь ни при чем, – холодно отозвался Яр. – Я просто хочу знать всю правду.
– Твоя… – она будто не могла подобрать ко мне подходящий эпитет, поэтому обходилась местоимениями, – наговорила тебе с три короба. Неужели я должна теперь за это оправдываться?
– То есть, – с нажимом продолжил рассерженный Яр, – ты не разговаривала с Лизой тогда? Не предлагала ей деньги за то, чтобы она разорвала наши с ней отношения? Не удаляла сообщение с моего телефона? Этого не было? Я правильно понимаю.
Женщина холодно на него посмотрела. Выдержав паузу, заговорила:
– Было. Было, Ярослав. Да, я ей заплатила. И она взяла эти деньги. И тебя бросила. Продала. Но, это же тебя не смущает, правда?
Я мысленно хмыкнула.
У этой дамы явно двойное дно. Сейчас она готова все что угодно сказать, лишь бы себя обелить. К счастью, я рассказала Ярославу все от самого начала и до конца. И про то, что деньги действительно на мой счет поступили не утаила. Но так же он в курсе, что потом я отправилась в банк и сделала возврат платежа.
Ох, и плохо мне верится, что Любовь Ларионовна этого не заметила.
Но сейчас я в их диалог не встреваю. Так мы с Яром договорились.
– Они остались у Лизы? Эти деньги? – уточнил он у матери, и та, поняв, что попала в просак, разгорячено бросила скомканный бумажный платок на столик возле дивана.
– Как ты смеешь меня в чем-то обвинять?! – вскипела она. – Если я что-то и сделала, то это только тебе, тебе во благо! Где бы ты сейчас был, если б не мы с отцом?! Мы столько всего для тебя сделали! Я! Я столько всего для тебя сделала!
Яр сложил руки за спину. Принялся расхаживать по гостиной. Долго молчал. Я знала, что ему и так все было ясно. Но он хотел выслушать обе стороны.
Однако, Любовь Ларионовна больше себя потопила, нежели сумела спасти репутацию перед сыном.
– Например… – задумчиво произнес, – сломала мне жизнь. Лишила девушки, которую я когда-то любил. Сделала так, что я несколько лет жил с разбитым в дребезги сердцем. Украла у меня несколько лет счастья. Забрала возможность хотя бы узнать о дочери. – Он резко повернулся к матери. Та вздрогнула. – Спасибо, мам.