Обнаженный любовник

Уорд Дж. Р.

Когда она вышла из ванной, Сэвидж тоже сдвинул ноги и встал. А потом Мэй плотно закрыла дверь... хотя, что это изменит? Словно можно было отгородиться от неловкости? От ее лжи?

Не–а.

– Я возвращаюсь к себе, – сказал Сэвидж.

– Хорошо, ты не обязан оставаться. Я про коттедж, про...

– Нет, обязан. Сейчас – больше чем когда–либо. Но мне нужно переодеться.

Направившись в сторону гаража, он не оглянулся, и Мэй поспешила за ним, схватив сумочку и ключи, лежавшие на мойке. Когда она закрыла дом, Сэвидж кивнул ей и дематериализовался через отверстие в ставнях.

Оставленная в одиночестве, Мэй посмотрела на мусор, который до сих пор не вынесла... и вспомнила, в чем причина.

Повинуясь импульсу, она села за руль и завела двигатель. Наверное, ей нужен автомобиль. Нужно проехаться и проветриться.

Сдавая задом из гаража – потому что возвращаясь с заправки, она была настолько сбита с толку, что снова нарушила папино правило парковки – Мэй думала о том, что Книга, черт возьми, затягивала время... и старательно не замечала в этом промедлении то, что должна была: знак, что все это – безумие чистой воды. И она – отчаявшаяся дура.

Разворот в три приема вывел ее на улицу, и Мэй думала о Талле, оставшейся одной в коттедже. Выругавшись, Мэй ударила по педали газа, направляясь к выезду из ее района, поглощенная мыслями о тенях, брюнетках и голых огромных мужиках в ванных комнатах...

Не желая терпеть этот хаос в голове, она включила радио. Она оставила станцию NPR, и какой–то нежный женский голос вещал про государственное финансирование библиотек, поэтому Мэй переключилась на FM.

– ...серийный убийца в Колдвелле. ОПК доложило о том, что еще один мужчина и одна женщина были найдены мертвыми прошлой ночью. Тела обнаружили у клуба «8–7–5», и у обоих было вырвано сердце...

Мэй перевела взгляд на радио и прибавила звук.

– ...как и у других жертв. В настоящее время имена жертв не раскрываются по просьбе родственников. Общее число жертв в настоящий момент составляет пять пар, включая последнюю пару – Ральфа ДеМеллио и Мишель Каспари. По неофициальной информации ДеМеллио участвовал в подпольных боях, и представители полиции считают, что он был убит вскоре после одного из таких боев. Видеоролики, опубликованные в Инстаграм, указывают, что он сражался с противником с весьма узнаваемой татуировкой на груди...

Левая нога Мэй ударила по педали тормоза...

Остаток репортажа заглушил резкий сигнал позади нее... а потом весь мир взорвался, удар в багажник заставил сработать подушки безопасности, от чего голова Мэй с силой влетела в подголовник, и ее машина слетела с дороги под визг заблокированных шин.

Машина остановилась от резкого столкновения, капот «Цивика» влетел во что–то недвижимое.

Когда подушка с шипением выпустила воздух, Мэй рухнула вперед, сознание закоротило... все вокруг стало как в тумане. В свете фар от разбитого багажника поднимался какой–то пар, и Мэй прочитала надпись на кирпичной стене: «Древесина тополя».

Она заехала в ограждение застройки рядом со своим домом.

Дрожащими пальцами она с трудом расстегнула ремень безопасности и открыла дверь. Ее тело, накренившись, вывалилось наружу, руки и ноги не слушались приказов мозга, и с грацией сбитого лося она растянулась на земле, грязь забилась в ее рот и ноздри. Перевернувшись

на спину, Мэй сделала пару вдохов.

Перед ее взглядом показалось чье–то обеспокоенное лицо. Это был человек в очках без оправы, и он держал телефон возле уха.

– Я не успел остановиться! – затараторил он. – Ты так резко нажала на тормоз... я звоню 911...

– Нет, не... не звони... – Мэй вскинула руку, как будто могла забрать его телефон. – Нет, не...

– Здравствуйте? Да, меня зовут Ричард Керук. Я хочу сообщить о...

Ричард Керук, внезапно охнув, замолчал, его глаза за очками округлились. Раздался какой–то щелчок, и его рот открылся.

На его строгой рубашке и дорогом пиджаке расплылось пятно крови.

Когда он мешком повалился наземь, перед Мэй предстала фигура в бюстье и черных облегающих кожаных брюках. Брюнетка.

И в руке она держала длинный стальной кинжал, окрашенный в красное... такого оттенка красного были ее губы и ногти.

– Ну, привет, дорогуша. – Она улыбнулась. – Похоже, ты разбила голову и тачку в хлам. Слава Богу, я всегда рядом, когда нужна дружеская поддержка.

* * *

Сэвидж не вернулся в ту дыру, где проводил дневное время. Вместо этого он принял форму на возвышении в городском парке, и, смотря на широкую, вялотекущую реку, он решил, что огоньки на домах на противоположном берегу реки были похожи на рухнувшую наземь галактику. Мерцающая, далекая... недоступная.

Я как–то могу заставить тебя передумать?

Нет.

Он проиграл в голове этот разговор с Мэй пару сотен раз, и, разумеется, это повторное воспроизведение не повлияло на ее ответ... хотя он тешил себя иллюзией, что со временем смысл разговора может измениться, что игла найдет другой звуковой ряд на грампластинке, лучший ряд.

Выругавшись, Сэвидж достал телефон. И набрав номер, он знал, что сейчас как и Мэй он становится на дорожку, с которой уже не свернуть. С другой стороны, ее намерения побуждали его к действию.

После краткого разговора он отбил звонок и убрал мобильный.

Он стоял на прежнем месте, когда перед ним материализовался мужчина.

Преподобный выглядел так же, как и сражался: внушительная фигура в шубе в пол, с ирокезом и аметистовыми глазами – такого ночью предпочтешь обойти стороной. Учитывая элегантную норковую шкуру, было не очевидно, где он прятал оружие, но что–то подсказывало Сэвиджу, что ему не нужны для самозащиты игрушки из обычного арсенала.

Было в нем что–то жуткое.

Поэтому казалось логичным, что он как–то связан с Книгой.

– Рад тебя видеть, – протянул Преподобный. Потом он нахмурился. – Речь пойдет не об оплате за бои?

– Нет.

– Как твоя женщина?

– Она не моя. – Сэвидж проигнорировал смешок. – Но мне нужна эта Книга, которую она ищет.

– День Святого Валентина через десять месяцев, и романтика, конечно, не знает границ, но ты можешь обойтись простым шоколадом и не заморачиваться...

– Где мне найти ее. И не говори, что не солгал Мэй. Тебе известно намного больше, чем ты говоришь.