Оборотная власть

Гаргулия Ася

Арис, пожалуйста, вернись скорее.

Уверена происходит ужасное, интуиция ревет сиреной, аж выть хочется. В конец вымотавшись, укутавшись в одеяло, нашла в шкафу, села под окном к батарее в поисках тепла. Постель ледяная совсем и поверх кровати гипнотизирую прихожую. Мысли лезут, гоню, как могу, чутка хотя бы времени нужно, иначе осознание совершенного добьет морально. Я позволила Аристарху меня забрать. Это далеко не единственная проблема, мне дико страшно. Неужели на дороге ради покушения на жалкую человечку пострадало столько людей... Тогда Грачев прав, вроде разумом понимаю, однако нутро мое против.

Не переживу смерти Аристарха. Даже думать об этом страшно, как они думали я исполню подобное, останется загадкой. Так как автоматом отпадает договоренность, рядом с Арисом не смогу быть его же палачом.

В тишине звенящей громом раздаются щелчки отпираемого замка на входной двери. Подбираюсь вся и как только в темноте появляется силуэт, слышу выдох.

– Юля...

Бросает на пол пакеты, предположительно наш ужин, идет ко мне, а я ничего не могу поделать с собой, тянусь к нему навстречу, ждала весь день, слезы наворачиваются. Поднимает вместе с одеялом, на постель опускает, стягивает спешно кожанку, разувается и сам тоже забирается на кровать. Обхватывает заледеневшее тело, прижимает крепко к себе.

– Согрей меня, - шепчу в шею, касаясь губами.
– Я так замерзла.

– Знаю, - аналогично тихо отвечает.

Отдаваемое им тепло, что начинает бежать под кожей, по-началу боль причиняет, сложно переносить, издаю непроизвольно еле различимые стоны, жмусь к нему. Выдергиваю рубашку из брюк, забираюсь под нее ладонями. Ближе, еще ближе надо.

Молчит, а чудится, будто произносит уже не один раз.

Юля...

С такой дури меня сжимает, допускаю вероятность в любой момент сломает, терплю, мало, ближе надо.

Не отпускает бесконечно долго, тишина между нами видится спасением от очередного самобичевания. Очень долго мы ходили вокруг да около, вроде рядом и постоянно слишком далеко. Тянет, сталкивает, а шансов нет, запрет, следом страдания. Изо дня в день мучения тела и души одновременно. Тоска убивающая личность... Не хочу тонуть, дышать ровно, глубоко желаю. С ним.

Отогревает, прихожу в норму, дрожь отступает, эмоции же наоборот набирают обороты, захлёстывают, воздух перекрывают.

– Прими уже, Юль, ты не устала?

С момента как заговорил, перестала дышать. Теплая ладонь медленно проскользила с поясницы на ягодицы, еле прикрытые тонкой тканью черной рубашки. Спустилась ниже к бедру и помедлив, решила вернуться обратно, только теперь уже кожа к коже, уверенно задирая мешающий элемент гардероба.

– Юль?
– зовет невероятным тоном.

Это не мой грозный Молчанов, не мой опасный хищник. Не узнаю... Переворачивает на спину, втиснувшись между ног, упирается в женскую суть восставшей плотью. Обхватывает снова лицо, темно давно, света не включала, теперь сожалею, так как не вижу почти его.

– Скажи мне, родная, сколько ты еще будешь испытывать меня на прочность? Я человек, могу не выдержать...

– Ты не человек, - протест рвется из меня, интонация возмущенная.

Слышу улыбку, только окрас ее не могу словить. Он же наоборот, уверена, наблюдает всю палитру эмоций. В каком месте человек, скажите мне? Зрение, слух и догадываюсь чувствительность к окружающему.

– Учитывай это всегда.

– Как понимать учитывай?

Вместо ответа целует подбородок, уголок губ, слышу, как

шумно работают его легкие, вдавливается сильнее в промежность, срывая вдох. Обхватываю за шею, впиваясь ногтями в затылок, чуть откидывает голову назад, ведет плечами. Помню как его это раззадоривает. Не нарочно, само выходит, непроизвольный я провокатор. Расслабляю кончики пальцев, мягче прохожусь по коротким волосам, зверюга моя чуть не стонет от блаженства. Чувствую как хочет срочно быть единым целым, не пойму, что тормозит Аристарха, никогда не отличался терпением. Хотя... Вру. Он давненько его проявляет. Зачем только? Совершенно не в его духе. В памяти свежи события нескольких дней наедине после клиники. Там он ждал от меня взаимности, проявления чувств, эмоций, шага навстречу ждал. Сердце сжимается, грудная клетка наполняется трепетом, расточаю нежность, тяну к себе ближе, сама осторожно, даже робко исследую красивые губы.

Жар по коже усиливается, по венам, словно огонь бежит. Арис обладает особой внутренней составляющей, она манит и притягивает магнитом. Сладкое волнение охватывает, предвкушаю испытать власть Молчанова на собственной шкуре, а он будто слышит, совершая движение за движением, давит на чувствительные точки, выказывает, где сейчас сосредоточие вселенной для него.

Берусь за пряжку на ремне, с намерением помочь освободиться от одежды. Перехватывает руки, бережно сжимая запястья, упирается лбом мне в плечо и тяжело выдыхает, обдав горячим дыханием. Внутри меня все содрогнулось, пульс неровный был, теперь совсем шкалит, вылезая далеко за черту пределов нормы. Снова на краю пропасти стою...

Отпускает и поднимается с постели, прохлада помещения начинает охватывать тело. Вытягиваюсь, сомкнув колени к тому моменту как загорается свет, подходит к окну, задергивает шторы, не отрывая мерцающих пламенем глаз от меня. Проходится взглядом по оголенным участкам тела, нервно проводит ладонью по лицу.

– Накорми меня, - просит, продолжая блуждать по ногам.

Аристарха подстегивает отсутствие белья, на мне только его рубашка. Пошло, никогда не носила мужских вещей, свои есть, тут иной случай, выбора не было.

– Жена накормит, - бросаю небрежно, откинув голову назад и зажмурившись.

Какого черта, Арис, ты не получаешь то чего так хочешь... Очередной подвох? Вздох рвется, покрываюсь мурашками вся.

– Юль, я голодный, - звучит как претензия.

Распахиваю глаза удивленно, натыкаюсь на его с желтыми всполохами, дрожь охватывает внутренности, сбивает дыхание. Смотрит на меня, сложив руки на груди, уже избавился от рубашки. Медленно скользя, рассматриваю потрясающий экземпляр, хочу руками, губами вспомнить какой он...

– Хорошо, на первый раз прощаю, - приблизившись, бесцеремонно, далеко не романтично подхватывает на руки, выносит из комнаты.

Сгружает посреди кухни и уходит за пакетами. Не по себе становится, висит что-то между нами. Арис просто так не откажется от секса. Страшная мысль мелькает, неужели знает... Тогда в машине, он пытался отказать... Помогаю ему разобрать привезенный ужин, знаю с какого ресторана, совпадение ли. В браке с Тимом заказывала именно там. Сталкиваемся руками, перехватывает за пальцы, переплетает, подтягивает к себе ближе, учащается мое дыхание, волнующе соприкасаемся телами.