Обраслечена поневоле, или Чешуйчатая подстава
Шрифт:
Сны эротические и не очень
Улепетывала я быстро, невзирая на боль от острых камней. Нужно где-то переждать ночь, отдохнуть и восстановить силы. На ум пришла таверна Грыхарда. Только он не задает вопросы, не выдает постояльцев, даже полиции и императорским гончим (только за очень большие деньги). Да и местечко неплохое.
Добралась быстро, ворвалась ураганным ветром и, ударившись в разносчицу пива, остановилась. Тяжело дыша, обвела таверну осоловелым взглядом. Тут все как обычно: лениво играет баянист в на табуретке возле барной стойки, бармен разливает сомнительного качество
Здесь мне ничего не угрожает. Все знают, что Эйри голыми руками не возьмешь. О моем даре особо не распространяются, но меня побаиваются, как существо непредсказуемое, к тому же, бабу. А бабу с магией сама Исконная магия велела бояться.
— Комнату, — потребовала, бросив на стол последние три медяка.
Грых смерил меня сочувствующим взглядом, плеснул медового чая и кивнул на лестницу. Опустошив кружку, я поднялась наверх. Комнату выбрала в конце коридора, подальше от любопытных глаз, изнутри подперла стулом и прямо так, в платье, свалилась на грязное покрывало. Комнатушка полтора на полтора, немногим больше туалета в нашей хибаре. Здесь помещается одноместная кровать на сломанных пружинах, больно врезающихся в ребра, тумбочка и умывальник со ржавой затычкой. Не работает — проверено. Так, для блезиру поставили. Этот явно прадедушка моего темпераментного умывальника.
В окно дышала ночная прохлада. Ни шагов, ни звуков погони, да и снизу доносились только пьяные песни, да шутливая ругань. Ментальной лопатой меня больше не било, ощущения чужого взгляда не было, что вселяло надежды.
Выдохнув, я провалилась в сон. Отчаянно нужный сон.
И здесь началось самое интересное. Мне приснился дракон! Как и многие, драконов я видела только на картинках (к счастью). Не так давно, два залетных экземпляра спалили к выдровой бабушке три деревни на подступах к Астории. Три сотни бойцов полегло, прежде, чем сами же драконы усмирили зарвавшихся ящеров. Политический скандал замяли как-то подозрительно быстро. Народ еще долго возмущался, особенно, когда объявили первый отбор невест для драконьих мужиков. Невесты, понятное дело, не вернулись. Но суть не в том.
Мне снился дракон! Мне. Самый настоящий, огромный, в сапфировой чешуе. Казалось, он высечен из драгоценного камня — так сияла и переливалась на солнце его чешуя. Но что самое поразительное, я влюбилась в этого дракона! Моментально! Как только он обратил ко мне взгляд своих огромных золотых глаз, располовиненных тонкой линией зрачка, поняла, что пропала.
Он покорно сложил вдоль спины крылья и положил передо мной огромную морду, размером с половину меня. Смело подошла ближе, провела ладонью по роговым выступам вдоль носа. Дракон закрыл глаза и зарычал от удовольствия.
С виду чешуя жесткая и холодная, а на деле — мягкая и приятная.
— Гардиан, — промурлыкала я, не узнав собственный голос. — Ну, что ты, малыш? Ты должен отпустить его…
Гардиан распахнул глаза и рыкнул. Я пошатнулась и неодобрительно покачала головой.
— Ты должен! Прошу тебя…
Ласково провела ладонью по морде, коснулась губами горячего влажного носа. Зверь словно таял. Становился мягким, податливым,
— Когда-нибудь, ты станешь моей Шаамни!
— Ты вырасти сперва, — усмехнулась и погналась за малышом по зеленому лугу, усыпанному ромашками. Он улетал, то взмывая ввысь, то опускаясь ниже, позволяя себя поймать. Наконец, крепко ухватила его и прижала к сердцу. — Попался!
— Это ты попалась, малышка, — прошептал он, обхватывая мое лицо ладонями.
Слишком крупными для ладоней малыша. Он потяжелел, выпал из мох рук и ступил в траву голыми ногами красивого юноши.
Удерживая мое лицо, мальчик поцеловал меня в одну щеку. Трогательно, нежно, до щемящего чувства в груди. Следующий поцелуй утратил целомудренность. В мои волосы скользнули уже мужские пальцы, а щеки коснулись губы взрослого мужчины. Третий поцелуй накрыл губы. Я не успела отшатнуться, да и вряд ли хотела этого. Мы замерли.
Стыда не было. Наоборот — живой интерес и дикое, почти животное желание. Я никогда не целовалась, поэтому неуклюже подалась вперед и обхватила губами нижнюю губу мужчины. Меня словно окунуло в кипяток. Я обмякла и не упала только благодаря сильным рукам, рывком вжавшим меня в голое тело. Какой же он сладкий! Именно сладкий, а еще мягкий и пьянящий, как зрелый персик, который хочется пить, втягивая губами, слизывая сладостный нектар. Коснулась языком его губ и судорожно выдохнула. Персик с привкусом мяты. Кажется, я сошла с ума…
Незнакомец не двигался. Не целовал, не отталкивал. Прижимал к себе и с напряжением вглядывался в мое лицо. Хотя, сколько можно называть его незнакомцем? Я решила именовать его Гардианом.
— Ты пахнешь мятой, — заметила задумчиво, не в силах оторвать взгляд от его губ. Теперь я знаю, что за внешней твердостью и строгостью линий скрывается мягкость и удивительная сладость.
— А ты — человеком, — презрительно заметил он и накрыл ладонью браслет на моем запястье.
Зачем он его дернул? Еще раз и еще. Гардиан с остервенением пытался снять с меня артефакт, едва не вырывая руку вместе с плечом.
— Что ты делаешь? — возмутилась, понимая, что сон уже граничит с реальностью. — Мне больно, отпусти!
Дернулась, но мою руку крепко держали. Распахнула глаза и заметила нависших надо мной Грыхарда и кого-то, удивительно похожего на кандидата в императорские гончие. Как показывает опыт, если чья-то морда похожа на морду гончего, то, скорее всего, ему она и принадлежит.
— По какому праву вы ворвались в мою комнату? — взвизгнула и, пользуясь замешательством мужчин, спрятала драгоценную во всех смыслах конечность за спину.
— Ничего личного, Эйри. Ты же знаешь правило. Кто платит золотом, тот и папа.
О, этот вечный папа! Папа тот, у кого золото, и кто способен оторвать тебе руки и засунуть в места, о которых приличные леди говорят шепотом и только в уборной.
— Давно ли я перестала быть папой, Грых?
Тролль виновато потупил взгляд, потоптался на месте и вздохнул. Для полноты картины не хватало затылок почесать, но с этим и так все ясно. Обратила внимание на гончего.
— Что здесь происходит? Как представитель закона вы обязаны…