Обратный отсчет
Шрифт:
– В таком случае, Бельский здорово это скрывает! – поморщился Дима, вспомнив спившегося владельца дорогого телефона. – Знаешь, неохота мне туда ходить, уговаривать каких-то сопливых пацанов, да и вообще – эти алкогольные знакомства мне не нравятся. Сегодня ты его зазовешь, завтра он сам придет! Хватит и твоей Анны Андреевны!
Марфа открыла было рот, чтобы возразить – это было ясно по ее гневному виду, но в этот момент послышался голос старшего таджика:
– Хозяйка? Посмотрите яму! Тут что-то есть!
– Боже-боже! – отчего-то басом произнесла
– Полметра прокопали, и вот! – указал в глубь ямы младший рабочий.
– Что это? – все тем же низким голосом спросила Марфа, склоняясь над ямой и разглядывая выпуклый ржавый предмет на дне, среди комьев сырой глины.
– Труба! – предположил Дима, но оказался прав лишь отчасти – найденный предмет оказался лишь куском старой канализационной трубы, ни с кем не соединенным и неизвестно как попавшим на участок Бельского. Его извлекли с помощью лома и оттащили в сторону. После этого яма была выкопана до указанной Марфой глубины, но в ней ничего не обнаружилось, за исключением воды и отмерших корней.
– Если что-то еще попадется – зовите, – хмуро напомнила женщина, отходя прочь. Она вошла в дом, вскипятила чайник, сделала кофе, но пить не стала – едва поднеся чашку к губам, отставила ее в сторону. Дима наблюдал за подругой и даже по ее спине видел, как та расстроена.
– Не огорчайся, – мягко сказал он, подходя сзади и делая попытку ее обнять. – Кто знает, может, клад вообще под домом. Придется его сносить. А тут двумя таджиками не обойтись. Неужели ты рассчитывала на быструю удачу?
Марфа резким движением плеч высвободилась из его объятий:
– Я ни на что не рассчитываю, это глупо. Именно поэтому мне срочно нужен Бельский! Бельский, а не твои капризы!
– Ну хорошо. Я его приведу, напоим мужика, разговорим. По-твоему, он укажет тебе место, где копать? Знал бы, давно бы сам откопал. У него, знаешь ли, отмечается определенная тяга к роскошной жизни – коньяк, дорогой мобильник. Стал бы столько лет гнить в этой помойке, зная, где клад?
– Может, берег его для единственной дочери! – отрезала Марфа, и Дима сдался. «Очень даже может быть, – подумал он, – что Бельский считал этот клад наследством. Завещать его Люде официально он не решился – у него все-таки есть родственники, они могли оспорить завещание. А вот продать очень даже решился. И к Люде никаких претензий, и сестра довольна – деньги-то достались ей. Он не предусмотрел только двух вещей – что покупка будет оформлена целиком на меня и что Люда исчезнет…»
Он подумал об этом, и у него по спине прошел холодок, горло сжалось, сердце сделало несколько лишних ударов. Дима попытался что-то сказать, но только жалобно пискнул.
– Что такое? – удивилась Марфа, допивая остывший кофе. – Поперхнулся?
– Слушай… – выдавил он, холодея от собственных слов. – Ведь, если поглядеть со стороны, получается,
– Верю, – кивнула она, внимательно глядя поверх края чашки.
– Ты-то веришь, а вот другие?! Все выглядит так, будто я облапошил Люду и убрал ее с дороги!
– Прекрати! – Она сделалась очень серьезной и поставила чашку на подоконник. – Если бы так считала милиция, тебя бы уже затаскали по допросам.
– Может, еще затаскают! Они же не знают, что дом мы покупали на паях! Я говорил там, что купил дом в Александрове, но про Людкины деньги ни слова! Зачем им это?
– Молодец, незачем, – поддержала женщина. – Милиция тебя не трогает, мать тоже не заподозрит, я тебе верю, а чужие… Какое тебе до них дело?
– Им может быть дело до меня! – в отчаянии воскликнул Дима. Он был поражен тем, что такие очевидные опасения до сих пор не приходили ему в голову. – Мать Люды знает, что та дала свои деньги! Еще бы не знать – они для этого продали свою дачу, в этом же районе! Это был просто клочок земли с развалюшкой, но дело-то в том, что оформлен он был на мать, и Люда ее уговорила! Не знаю как, знаю только, что мать ради нее пошла бы на все! Уж меня-то она точно не пощадит – дай ей только выйти из больницы! И без того уже вчера звонила!
– Что?! – подалась вперед Марфа. Эту ее позу – как будто охотничья собака берет след – Дима знал уже очень хорошо. – Когда звонила? Зачем?
– Представь – ей пришло в голову, что Люда должна была вернуться ко мне именно вчера! Неделю знать меня не хотела и вдруг очнулась!
– Что она сказала? О чем вы говорили? – жадно спрашивала женщина, пытаясь поймать Димин взгляд. – Ты ничего не сболтнул про меня?
– Про то, что ты в Москве?
– Да нет, черт! Про нас с тобой!
Дима усмехнулся и качнул головой:
– Интересно, в каком контексте я мог такое сболтнуть? Я вообще стараюсь говорить с ней на уровне «да» и «нет». По-моему, у нее не все дома.
– Просто у Елены Ивановны нервы не в порядке, – возразила Марфа. – Ничего удивительного – муж был алкоголиком, любовник – тоже… Вот уж кого точно не стоит спрашивать о настоящем отце Люды!
– Скажи, ты так хочешь разговорить Бельского из-за клада или из-за нее? – прямо спросил Дима.
Марфа прямо посмотрела ему в глаза, и в этом взгляде, горьком и одновременно вызывающем, Дима прочел ответ. «Что ж, может, так и надо. – Он первым не выдержал и отвел взгляд. – Она первой смирилась с ее… Смертью, да. Скорее всего, смертью. Теперь моя очередь, а потом… Потом ее матери. Вот тут-то мною и заинтересуется милиция. Обязательно заинтересуется – это будет очень похоже на похищение и убийство в корыстных целях. А что? Решил не отдавать сожительнице денег. Все шито-крыто. Таких дел миллион, и кто мне поверит, что я только слушался Люду!»