Обреченная на корону

Холт Виктория

— Оно устное. Я должна изложить его.

— Ну так излагай... пожалуйста... побыстрее.

— Герцог хотел повидаться с вами, но его не пустили сюда.

— Знаю.

— Братья поссорились, а король старается угодить обоим. Герцог, миледи, хочет, чтобы вы уехали с ним.

— Куда?

— Вот это я и должна сказать вам. Подготовьтесь к отъезду после того, как двор опустеет на ночь. Карета будет вас ждать, на ней вы уедете в

безопасное место. Там у вас состоится встреча с герцогом. Когда будете

готовы, я отведу вас к карете. Герцог хочет увезти вас отсюда. Между братьями не должно быть распрей. Если они возникнут, то неизвестно, чью сторону примет король. Сейчас вы находитесь во власти герцога Кларенса. Герцог Глостер хочет вырвать вас из его рук.

— Подготовлюсь, — сказала я.

— И... миледи... если что... прошу, не выдавайте меня.

— Не выдам. Даю слово.

— Джеку и мне придется плохо... если милорд Кларенс...

— Понимаю. Не бойся.

— Вечером, поскольку герцог здесь, в большом холле будет пир. Уходите оттуда, как только сможете, и готовьтесь. Когда постучу в дверь, выходите сразу же и следуйте за мной. Я провожу вас до кареты и вернусь. Вы поедете прямо в убежище, а завтра к вам приедет герцог Глостер.

— Большое спасибо. Я никогда не забуду твоей помощи.

Служанка поцеловала мне руку и вышла.

Не знаю, как мне весь день удавалось скрывать волнение.

После полудня мы с Изабеллой, как зачастую, сидели за вышиванием. Выглядела я, наверно, озабоченной, однако в этом не было ничего

необычного.

— Анна, — сказала Изабелла, — думаю, ты начинаешь понимать, что Георг прав.

Я кивнула и опустила взгляд к пяльцам.— В конце концов, он думает только о твоем благе. Я промолчала опять. Меня поражала собственная двуличность, однако я непрерывно твердила себе, что ни словом, ни жестом не должна выдавать своего замысла.

В тот вечер в холле шло шумное веселье, как всегда, если присутствовал герцог Кларенс. Длинные столы были уставлены кувшинами, собрались все пажи и сквайры, которых неизменно приглашали для компании.

На балконе играли менестрели, поварята, слуги и служанки сновали на кухню и обратно.

Герцог сидел за стоящим на возвышении столом посередине, Изабелла справа от него, я слева.

Он был весел, то и дело ласково касался рукой жены. Та довольно улыбалась. У меня сильно билось сердце. Мне очень хотелось поскорее уйти к себе, а оттуда к ждущей карете.

Кларенс был необычно любезен со мной. Видимо, Изабелла сказала ему, что я одумалась, поняла, что нужно повиноваться опекуну и впредь буду послушной.

Я обратила внимание, что мой зять много пьет, но с ним это часто бывало. Он потребовал песню. Менестрели стали петь о любви, и в глазах у него появился сентиментальный блеск.

Потом Кларенс похлопал меня по руке.

— Анна, дорогая сестричка. Я позабочусь, чтобы у тебя все было прекрасно. Твое благо —

одна из моих первейших забот. Ты знаешь это, не так ли?

Он подался ко мне, и я ответила:

— Знаю, милорд, что вы думаете о моем будущем.

— Ты сестра моей любимой жены, а все, связанное с ней, дорого моему сердцу. Выпей со мной... за наше счастливое будущее. Вина... доброй мальвазии леди Анне.

Один из слуг наполнил мой кубок.

— За будущее, — сказал Кларенс. — За нашу с тобой дружбу, Анна. Она непоколебима, как утес, и останется такой навсегда. О, да ты не пьешь. Пей до дна. Иначе я сочту, что ты со мной неискренна.

Я заставила себя выпить.

— Ну вот. Теперь мы друзья. Видишь, Изабелла? Мы с Анной понимаем друг друга. Так что, дорогая, больше не волнуйся за нас.

— Она знает, что ты думаешь о ее благе, — сказала моя сестра. — Правда, Анна?

— Знаю, что милорд герцог думает о моем будущем, — двусмысленно ответила я.

— Ну что ж, — сказал Кларенс, — послушаем еще песню. Скажите менестрелям. На сей раз веселую хороводную.

Зазвучала песня, кое-кто принялся танцевать, и, казалось, прошло много времени, прежде чем я смогла уйти к себе в комнату.

Войдя, я сразу же надела плащ и стала ждать. Вскоре послышался негромкий стук в дверь.

— Готовы, миледи? — прошептала служанка. — Ничего не берите с собой. Так велел милорд.

— Готова.

— Тогда пошли.

Я стала спускаться вслед за ней по винтовой лестнице. Шли мы тихо. Я молилась, чтобы навстречу никто не попался.

Нам повезло, во двор мы вышли незамеченными. Быстро пересекли его... проскользнули в ворота... там стоял экипаж.

Служанка распахнула дверцу, и я вошла внутрь.

— С Богом, миледи, — сказала она и побежала обратно. А я поехала в тряской карете прочь из неволи... от герцога Кларенса.

Меня стала охватывать дремота. Веки отяжелели. Я чувствовала себя до того вялой, что даже не задавалась вопросом — почему, хотя, казалось бы, тут мне следовало быть очень настороженной.

Карета остановилась. Кучер спустился и заглянул внутрь.

— Вам удобно, миледи?

— Да. Уже приехали?

— Пока нет. Осталось недалеко.

— Куда мы направляемся?

— Не могу сказать. Жду указаний. Все хорошо. Подремлите немного. Скоро приедем на место... там вас будут ждать.

Я закрыла глаза. И легко погрузилась в сон.

Проснулась я внезапно. И не сразу вспомнила, что со мной. Потом голова прояснилась. Меня везут в карете туда, где мы встретимся с Ричардом.

Я села. Кареты не было. Я находилась в маленькой комнате... на чердаке. Пол был выстелен камышом, я лежала на матраце. Стоял какой-то непривычный запах. Через некоторое время я поняла, что пахнет прогорклым жиром и другими неприятными ингредиентами.