Обреченная
Шрифт:
Когда они добрались до северной стороны, уже стемнело. Здесь передвигаться приходилось очень осторожно, ибо это была та часть строения, которая, по словам Марселя, нависала над краем горы.
Они подошли к обвалившимся перилам и посмотрели вниз, на вестибюль, где находилась еще одна картина. Вопреки возражениям Найтингейла, Хатч воспользовалась лианой, чтобы спуститься и забрать ее. На картине был изображен ястреб в полный рост.
У него не было крыльев.
– Эти существа… - проговорил Найтингейл.
– Они слишком велики,
– Даже если бы у них были большие крылья?
Найтингейл рассмеялся, но быстро оборвал смех.
– Разве что очень большие, - произнес он.
– Нечто столь же массивное, как мы, какой, очевидно, была эта тварь, неспособно само оторваться от земли.
– Может быть, оно прибыло сюда с планеты, где очень слабая гравитация.
Они постоянно говорили приглушенно, будто боялись потревожить кого-то громкими голосами. Сейчас, словно бы напоминая им о том, что будет, если разговаривать громко, звук возвратится эхом.
– Возможно, - согласился Найтингейл.
– Однако гравитация не могла быть очень слабой. Если бы это было так, думаю, эти существа очень неуютно ощущали бы себя на Малейве-3. Нет, вряд ли в этих созданиях сохранилось что-то от птиц. Могу поспорить, что ни они, ни их предки никогда не летали. Сходство с ястребом просто сбивает нас с толку.
Хатч знала, что Келли наверняка хочется хоть краем глаза взглянуть на все это, а они уже пробыли внутри довольно долго.
– Пора двигать назад, - сказала она.
Найтингейлу, похоже, этого вовсе не хотелось. Если бы ему позволили, он ходил бы здесь вечно.
– Может, все же задержимся еще на несколько секунд?
– От северного вестибюля двойной пандус вел на один уровень вниз.
– Давайте быстренько глянем, что там, а потом вернемся.
– Две минуты, - предупредила Хатч.
Они спустились и обнаружили еще один широкий проход, где стены пестрели надписями на шести языках. Иногда вместо нескольких простых слов попадались строчки в двадцать и больше букв, причем в каждой группе символов.
– Как раз то, что нужно, - заметила Хатч.
– Мы расшифровали один из языков Куракуа, имея куда меньше букв.
Волнующая перспектива - однако для такого использования стену следовало бы очистить и местами восстановить надписи. Хатч провела по стене микросканером, чтобы зафиксировать как можно больше из написанного, прекрасно понимая, что большую часть разобрать не удастся.
Здесь были и другие надписи, в основном короткие, как правило всего из двух или трех групп слов. Хатч узнала буквы из верхней строки памятника, который путники обнаружили там, где нашли судно на воздушной подушке.
Она попыталась вообразить это место, когда оно было целым и невредимым.
С правой стороны коридора шел ряд широких дверей, и люди заглянули во все. Каждая вела в помещение шириною примерно в пять метров. Какая бы то ни было мебель отсутствовала.
Хатч просовывала голову внутрь и, не увидев ничего, шла
Таких помещений было здесь восемь, все одинакового размера. Хатч заглянула в каждое, надеясь обнаружить что-либо примечательное. Потолки были низкие. Комнаты явно были предназначены для сверчков.
Последнюю, расположенную в самом конце коридора, земляне решили осмотреть внимательнее. Здесь не было ни артефактов, ни надписей. Ничего. Просто пустая комната.
– Пошли обратно, - сказала Хатч.
Она развернулась, и тут комната шевельнулась. Это был секундный толчок, словно все здание пронизала дрожь.
Хатч подумала: «Снова землетрясение».
Что-то начало скрежетать в стене. Комната накренилась.
– Выходим, Рэнди!
– крикнула Хатч и бросилась к выходу.
Сверху, откуда-то над головой, начала с лязгом опускаться дверь. Найтингейл застыл, и женщина повернула к нему. И тогда стало слишком поздно. Задержавшись, Хатч упустила свой шанс покинуть помещение. Дверь замерла, оставив широкий просвет до пола, а потом с грохотом упала, взметая пыль. Она отрезала свет, и Хатч, пригнувшись, замерла в полной темноте. Затем включила фонарик на запястье.
– Скверно!
– заметил Найтингейл.
Грохот в стенах становился громче. Пол приподнялся на дюйм. И провалился обратно.
По связи прозвучал голос Миры:
– Что случилось?
– Не знаю. Приготовься.
Найтингейл нацелил лазер на дверь и нажал на спусковой крючок. Засиял белый луч, а серая поверхность начала чернеть. Затем пол резко ушел вниз. Найтингейл от испуга потерял контроль над лазером и прочесывал лучом стену, пока инструмент не выпал у него из рук. И, само собой, автоматически отключился.
Комната падала. Потом замерла. Проскользила вниз еще на несколько метров.
– Господи, - взмолился Найтингейл.
– Что происходит?
– Что-то типа лифта. Похоже, заработал.
Комната снова стала опускаться. Теперь на связь вышел Марсель.
– Что случилось? Что там у вас?
Кэньон все это время оставался на связи, но воздерживался от реплик - просто сочувственно молчал. Исследователи продолжали с клацанием и вибрированием опускаться.
– Я иду к вам, - сообщила Келли.
– Нет. Оставайся в модуле.
– Я не смогу помочь оттуда.
– Не думаю, что здесь тебе удастся сильно помочь!
Найтингейл выглядел как человек, охваченный паникой. Наверное, и Хатч тоже.
Что-то с дребезжанием задвигалось под полом.
Потолок был слишком низок для них, чтобы выпрямиться в полный рост. Они уселись в углу помещения.
Грохот утих, однако помещение продолжало свой судорожный спуск. Хатч использовала лазер, чтобы завершить начатое Найтингейлом, отрезав здоровенный кусок там, где была дверь. Снаружи стояла кромешная тьма, а туман стал гуще, чем когда-либо. Фонарь осветил не стену. Хатч увидела только решетку из стоек и тонких перекладин.