Обреченные любить
Шрифт:
— Уснул, — ответил старик на их молчаливый вопрос. Он снова сел на свое место, которое оставил несколько минут назад, и стал следить за путешественниками, собравшимися на другом конце лагеря. Когда проповедь закончилась, толпа, к которой присоединились несколько человек из числа тех, что слушали священника, направилась к ним. Ее возглавлял Бык Гейнс.
— Ну говорите, зачем пришли. — Эли поднялся, словно сторожевой пес, защищающий хозяина.
— Мы отправляемся сейчас же.
Гейнс подбоченился,
— Бык, я не уверен… — потянул его за рукав какой-то мужчина.
— Заткнись, Герман. Ты никогда ни в чем не уверен!
Тот обиженно смолк. Бедняга явно был тугодумом, и Сара не понимала, что у него может быть общего с Быком Гейнсом.
— Этот фургон никуда не поедет, пока не прикажу я, — сказал Эли.
— До этого фургона мне нет дела. Я думаю о себе. И об этих людях тоже, — заявил Гейнс.
Эли плюнул и обратился к толпе, не обращая на него внимания.
— Вы платили деньги за то, чтобы вам показали дорогу на Запад. Через день-другой нас нагонит Ривер и поведет обоз дальше. Незачем пороть горячку и рисковать, отправляясь в путь без проводника.
— Меня волнует не проводник, а время! — повысил голос Бык. — Этот малый может появиться и через несколько недель! Что ж, нам сидеть и ждать все это время?
Толпа загудела.
— Этого не произойдет, — ответил Эли. — Но даже если Ривер задержится, то мы будем его ждать.
Ропот стал еще громче, и Бык насмешливо фыркнул.
— Ты что, хочешь запереть нас в этой дыре? Не выйдет! Очень многие караваны сами выбирают себе старших и передвигаются без проводников. Верни деньги тем, кто захочет уехать, — потребовал он.
— Не могу, — сказал Эли. — Они потрачены на дополнительные припасы. — Все посмотрели на ящики, как попало сваленные вокруг фургона. — Впрочем, можете забрать свою долю продуктами и убираться отсюда. — Он подошел к задку фургона, достал металлический ящик, поставил его на гору ящиков и открыл. Потом вынул оттуда толстую бухгалтерскую книгу, в которую Милберн заносил все расчеты, и мрачно посмотрел на толпу. Кое-кто отвернулся, не выдержав его презрительного взгляда.
Однако Бык Гейнс замешкался только на мгновение.
— Наши фургоны и так ломятся от ненужных продуктов. Я хочу получить свою долю наличными.
Лицо Эли стало еще более угрюмым. Сдавленно чертыхнувшись, он вынул из ящика кожаный бумажник.
— Это мои собственные сбережения, но я с радостью отдам их, лишь бы избавиться от тебя! — рявкнул он.
Пока Гейнс рассовывал деньги по карманам, к Эли подошел другой мужчина, и вскоре образовалась очередь. Большинство путешественников предпочитали получить свою долю одеялами, мукой и другими вещами. Тем временем Гейнс подошел к Саре.
— Мисс, вам лучше ехать со мной, — сказал
— Нет, — еле слышно ответила Сара.
Он улыбнулся и подошел к ней вплотную.
— На самом деле вам хочется уехать с нами, но вы боитесь сказать это при мальчишке. — Он провел по ее щеке костяшками пальцев. — Уверяю вас, вы не пожалеете.
Она отпрянула, и он, грубо расхохотавшись, отошел к приятелям. Сара незаметно вытерла щеку фартуком.
На следующее утро Райс перечислил ей все оставшиеся фургоны.
— Этот принадлежит преподобному Флинору, — начал он. — Тома Уильямса и его семью вы уже знаете. Рядом с ними расположилась семья Гессов. — Он показал пальцем на фургон со сломанным колесом. — Следующий принадлежит старику Догерти с женой. — Когда мальчик дошел до последнего фургона, его глаза засияли. — А в этом живет семья фон Шиллеров. Они почти не говорят по-английски, но девочки учатся.
Сара слабо улыбнулась, сообразив, кто взялся за их обучение. Даже издалека было видно, что это не девочки, а юные, но уже вполне созревшие девушки. Райс поприветствовал их жестом и засиял, когда они помахали ему в ответ.
К ним подошел Эли.
— Есть какие-нибудь изменения? — спросила у него Сара.
Он покачал головой.
— Скажи людям, чтобы собрали вещи, — велел он Райсу. — Надо снова сделать круг и пересчитать людей. Нам придется сторожить волов.
— Есть, сэр, — пробормотал Райс, поднимаясь.
— И еще, — остановил его Эли, — узнай, у кого есть домкрат. Нам же так и не удалось сменить колесо.
Сара заметила, что Райс слегка замешкался, прежде чем уйти.
Казалось, этот день никогда не закончится. Она штопала, готовила, стирала, время от времени поглядывая на сломанный фургон, стоявший отдельно от других. Когда ей удавалось улучить минутку, чтобы заглянуть к Милберну, тот спал.
В середине дня фургон Гессов починили и поставили в круг. Сара слегка успокоилась — она боялась нового несчастного случая.
Ужин на троих, который она приготовила, съели в полном молчании, и, когда миски были убраны, Сара решила лечь. Эли в это время был с Милберном, и она знала, что он ни за что не согласится уступить ей свое место.
Она отвязала крышу, чтобы были видны звезды, и улеглась. Вскоре ее разбудил какой-то тихий звук. Высунув голову из фургона, Сара увидела, что Эли сидит у костра ссутулившись. Услышав за спиной шаги, старик выпрямился, подождал, пока она сядет, и просто сказал: