Обреченные невесты
Шрифт:
Ей позвонили из машины охраны и предложили заехать на ближайшую стоянку — утром слишком много кофе выпили, — но Ники не терпелось увидеть мать, и она предложила — пусть догоняют. Через десять минут джип сопровождения подлетел к ней с такой скоростью, будто в нем сидели камикадзе.
В тот самый момент, когда она свернула с главной дороги к подножию холмов, где расположился Касл-Рок, Ники поняла, что, отправившись сюда, поступила правильно. Удивительно, как успокаивающе действует природа. Жизненные невзгоды словно рассеиваются. Могучие деревья по обе стороны дороги делают
Она съехала на дорожку, ведущую к дому матери, и вышла из машины. Джип остановился немного позади. Все как обычно. Полицейские поболтают о том о сем, допишут незаконченные отчеты, выпьют по чашке кофе — словом, займутся тем, чем и всегда занимаются, когда их посылают присматривать за кем-то.
Ники помахала водителю, тот ответил. Может, это и не обязательно, но перестраховаться не мешает, особенно если едешь в гости к матери.
Ники поднялась по ступенькам, надавила на кнопку звонка и толкнула дверь. Не заперто. Она вошла, не дожидаясь ответа.
— Заходи, детка, — донесся ласковый голос матери. — Я на кухне. — В ноздри ударил знакомый запах булочек с корицей. Хорошо дома. Надо как-нибудь на днях привезти сюда Брэда.
— Привет, мам.
Квинтон Гулд выждал пять минут.
«Как же мне все-таки повезло», — радовался он.
Выбор Ники Холден в качестве шестой избранницы был сделан всего два дня назад, когда Человек Дождя потащил пятую к психам. Бог мог передумать, и его посланец тоже, но это означало бы нарушение плана. Он и не мечтал, что фишки так быстро лягут в его пользу. Во славу Господа, хозяин явно благодетельствует ему.
Даже при недостатке времени на подготовку план — полное совершенство. Более того, становятся видны недостатки предыдущего. Изменения, внесенные в последний момент, — поправки самого провидения, которые наверняка приведут к полному единению Бога и его последней невесты.
Бог добр. Неизменно. Все сходится ради благополучия тех, кто любит Бога и служит ему. Даже если им приходится сейчас грешить, а любовь свою выказывать после.
«Прости меня, Отче».
Он посмотрел в зеркало заднего вида — вроде все чисто. Глянул еще и еще раз, пока окончательно не убедился, что они в этом райском уголке одни.
— Спасибо, что выручила, — обернулся он к Терезе. Пуля неслышно вошла ей в лоб еще на стоянке и превратила заднее сиденье в настоящее месиво, но спереди казалось, что женщина просто спит. Фуражка прикрывала небольшое отверстие. — Прошу извинить за беспорядок.
Квинтон взял с заднего сиденья чемоданчик, запер машину и направился к синему «рейнджроверу». Из беглого осмотра стало ясно, что Ники двери заперла, но это не проблема. Она сама отдаст ключи.
Поставив чемоданчик на землю у водительской двери, Квинтон направился к дому. Наверху, невидимая в ветвях дерева, запела птица, ей ответила другая, хотя ответ больше походил на чириканье. В птицах Квинтон не очень разбирался; впрочем дрозда от
«Когда все здесь закончу, в ожидании, когда меня снова призовут на поиски невесты Бога — быть может, в другом городе, — стоит некоторое время пожить в лесу и поближе познакомиться с птицами. С голубой спинкой, черной, алой — со всей прекрасной живностью Божьего мира».
В мозгу у него зажужжали пчелы. Птицы и пчелы.
Квинтон вытащил свой девятимиллиметровый пистолет, полегчавший на две пули перед тем, как он одолжил полицейскую машину. Но оставалось еще девять, а ведь он рассчитывал, что не понадобится ни одной.
Входная дверь оказалась открытой. Приятный сюрприз. Он повернул ручку, толкнул дверь и заглянул внутрь, словно обычный полицейский зашел спросить разрешения воспользоваться туалетом.
В конце коридора, откуда-то из-за угла, до него донеслись приглушенные голоса. По соблазнительному аромату свежеиспеченного теста он решил, что мать с дочерью завтракают.
Квинтон сегодня утром крошки в рот не взял. Обычно, приняв перед исполнением миссии очистительную ванну, он ел бобы, но из-за Ники отклонился от плана и мог позволить себе вознаграждение за хорошо сделанное дело. Сегодня все будет иначе. В том числе еда. Кондитерские изделия — еще один приятный сюрприз.
Квинтон скользнул в дом и, сунув пистолет за пояс, бесшумно двинулся по коридору. На мгновение ему пришла в голову безумная мысль: а не позавтракать ли с ними, — но он тут же отбросил ее, понимая, что это всего лишь соблазн. Главное — Ники. Это куда большая награда, чем несколько печений или пирожков.
Он завернул за угол и увидел мать и дочь за круглым столом в залитом солнцем эркере. Четыре высоких окна с квадратными подоконниками, на стене — застекленные полки с пакетами семян кукурузы, томатов, подсолнечника и так далее; веселое, красочное зрелище. Красная, в белую клетку, скатерть. Обстановка благословенного фермерского дома. Посреди стола возвышалась горка булочек с корицей. Кофе, апельсиновый сок, бекон.
«Да, для человека, не столь значительного, как я, — настоящий соблазн».
На осмотр всего этого домашнего великолепия Квинтону понадобилось меньше времени, чем женщинам — разглядеть без стука вошедшего в дом полицейского в форме явно не по размеру.
— Прошу вас не поднимать шум, иначе вынужден буду застрелить вашу мать, — произнес тихо Квинтон.
— Простите… — уставилась на него Ники.
Эта красивая брюнетка, которой предстояло стать шестой избранницей и ступенькой к седьмой, самой прекрасной, явно не понимала происходящего.
Не желая пускаться в объяснения, Квинтон шагнул к седоволосой женщине и вырубил ее ударом по голове. Она со стуком свалилась на пол. Ники немного пришла в себя и вскочила.
— Что вы делаете? — завопила она.
Квинтон прицелился в нее.
— Мне не хочется делать вам больно. Важно, чтобы вы это поняли. Правда не хочу. Но видите ли, в планах произошли перемены, и если вы попытаетесь сопротивляться, мне придется принять меры. — Он перевел дыхание. — Так что прошу вас, Ники, сядьте.