Обретая надежду
Шрифт:
Бен прочищает горло.
— Да, об этом.
Вот черт. Я задержалась слишком долго. Он скажет мне, что нам нужно притормозить, или мне нужно идти домой, или попросит меня выскользнуть через заднюю калитку. Не то чтобы я его винила — в прошлом мужчины просили вещи похуже. Но Бен совсем другой. С ним все кажется другим, включая его способность сломить меня одним словом.
— Я тут подумал… — начинает он.
Мое тело напрягается.
— Мы должны обнародовать это.
Я сажусь прямо и смотрю на него.
— Что?
— Я
— А как насчет церкви? Тебе можно…
— Встречаться? — Он улыбается. — Я пастор, а не священник.
Я покрываюсь холодным потом и яростно натягиваю футболку, чтобы прикрыть кожу.
— А Эллиот?
Он засовывает руку мне под футболку сзади и проводит успокаивающими кругами по моей коже.
— Она любит тебя. Все будет хорошо.
— Это кажется действительно серьезным шагом. Ты уверен?
Он выпрямляется.
— Думаешь, я бы заговорил об этом, если бы не был уверен на сто процентов?
Меня тошнит, но я не знаю почему. Это то, чего я хочу. Не так ли? Пытаюсь ободряюще улыбнуться ему.
— Нет.
— Давай подумаем об этом пару дней, хорошо? Сегодня нам не нужно делать никаких громких публичных заявлений. Я просто хочу, чтобы ты знала, что именно к этому я стремлюсь.
«А твое сердце? Как насчет твоего сердца, Бен?»
— Мне лучше идти.
— Подожди, еще кое-что, прежде чем ты уйдешь. — Он хлопает меня по бедру, чтобы я встала, и хватает свою гитару. — Я проснулся с песней в голове, если ты можешь в это поверить.
— Какой песней?
— Я еще не знаю. — Он бренчит на своей гитаре. — У неё пока нет названия.
— Подожди. — Я моргаю, не веря своим глазам. — Песня, которую ты здесь наигрывал, написал ты?
— Я еще ничего не написал, но это собственное сочинение, да. — Он снова наигрывает меланхоличную мелодию. Вблизи я слышу, что она еще более сложная, чем я сначала подумала. И все же Бен играет ее так легко.
— У меня есть стихи, но…
— Спой.
Его щеки розовеют, он опускает подбородок и качает головой.
— Не думаю, что готов к этому. — Он продолжает играть.
— Бен. — Я присаживаюсь на корточки, чтобы заглянуть ему в глаза. — Не могу поверить, что ты сам это написал.
Мелодия немного набирает обороты, но в целом звучание мрачное и немного сексуальное. Или, может быть, это наблюдение за тем, как сгибаются его предплечья, как его пальцы перебирают струны, когда воспоминания о его руках на мне наводняют мой разум.
В середине песни он двигает гитару, обхватывает меня за шею и сводит наши губы вместе.
— Как я могу играть, когда ты так на меня смотришь?
— Как?
— Как будто отсчитываешь секунды до того, как сможешь прикоснуться ко мне.
— Ты так хорошо меня понял.
Он рычит и снова целует меня, сильно и быстро.
— Хочешь кофе?
Солнце уже поднялось над горизонтом.
— Нет, мне действительно нужно идти, а тебе нужно собрать Эллиот
— Кто теперь командует? — Он встает и помогает мне подняться на ноги.
Мы возвращаемся в его спальню, где простыни в беспорядке. Я улыбаюсь, думая о том, как он обнимал меня всю ночь. Хватаю свою одежду и тянусь к подолу одолженной футболки только для того, чтобы он схватил меня за руки и остановил.
— Оставь её себе, — говорит он.
— Ты хочешь, чтобы я оставила твою футболку?
— Да. — Он отпускает меня и отступает назад, его взгляд скользит по мне от шеи до лодыжек. — Мне нравится знать, что ты заберешь частичку меня домой. Знаю, это звучит примитивно, но поскольку мы не можем заниматься сексом, и я не получаю удовлетворения от осознания того, что ты уходишь от меня с частью меня, с болезненностью в определенных частях от меня, мне нравится знать, что таким образом ты носишь частичку меня.
Я сжимаю ноги вместе и прерывисто втягиваю воздух.
— Продолжай так говорить, и я повалю тебя на кровать и сделаю с тобой все, что захочу.
Он стонет и, не сводя с меня глаз, поправляет свой член в джинсах.
— Как долго мне придется жить, не видя тебя?
— Я сегодня не работаю, но…
— Могу я пригласить тебя на ланч?
— Я никогда не была на свидании за ланчем.
— Это означает «да»?
— Да.
С охапкой вчерашней одежды я совершаю позорную прогулку от дома пастора Бена, но не чувствую ни капли стыда, только волнение оттого, что скоро снова вижу его.
ГЛАВА 23
БЕН
Я остался один на кладбище души,
Без надежды на будущее, но она нашла меня.
Я толкался, боролся, брыкался и кричал.
Так и не найдя освобождения.
А она рвалась сквозь тьму и искала, пока не нашла меня.
Ее тело залечивает мои болезненные раны.
Ее губы сокрушают надгробие моей души.
Изящные руки извлекают удовольствие из моей плоти.
Ее огонь разгорается в моей груди.
Моя любовь к ней всегда будет на первом месте.
Мне следовало бы заняться благотворительными пожертвованиями церкви, но я не могу перестать думать о песне, которая пришла мне в голову сегодня утром. С Эшли в руках я проснулся, практически напевая припев, и в ту секунду, когда сыграл его на своей гитаре, слова полились из какого-то неиспользованного источника в моем сознании.