Обретая себя
Шрифт:
– Да. Все просто, Рейдар. Считай, я названный брат Эверис. Этим все сказано.
Я всмотрелся в его лицо. Оно не было испуганным или блефующим, скорее ему самому было накладно все, что происходит. И сожри меня морлок, но я видел его уже.
– Мне знакомо твое лицо. – и тут я вспомнил, – Это не ты был тогда на реке? Вор, угнавший мобиль.
– Не вор. Ключник. И я вернул то, что взял. – улыбнулся он плутовской улыбкой.
Я посмотрел на Йена. Тот в удивлении смотрел на проныру, но согласно кивнул.
– Видишь. – подчеркнул он свою якобы не виновность.
– Ты еще оправдываешься перед ним. – процедил мужчина, представившийся Каиром. Он на секунду оскалился,
– Ты не забывайся, парень. – сказал Шан.
– Я тебе не парень. – агрессивно выплюнул он и они оба вскочили, отстегивая ремни. Хэдвик обеспокоенно посмотрел назад. Маккелан тоже встал.
– Каир! – крикнул Марко.
– В чем дело? – рявкнул я, вставая. – Вы сами вышли на нас. Не мы.
– Остынь! – Марко подошел к мужчине и надавил на плечо, сажая того. Тот скинул пренебрежительно руку, но сел.
Я дал сигнал своим людям, чтобы тоже поубавили жара. Через какое-то время я спросил Марко, который растерял всю насмешку и просто напряжённо следил за дорогой.
– Настало время поговорить. Так дело не пойдет. Если мы нацелены на одно дело, то надо уяснить, что мы не враги. Помочь Эверис – сейчас главное.
– Ты уже помог. – выплюнул Каир.
– Каир! – рявкнул Марко. – Не накаляй ситуацию! Не время! И это ее выбор. – чернявый отвернулся, откровенно хмурясь. Но спорить не стал.
Я ждал ответа. Мужчина, будто собирался с мыслями. Ему явно была не комфортна эта тема.
– Те, кто забрали ее. Это люди братства. Мы работали на них. Какое-то время.
– Так и знал, что штучка играет с огнем. – усмехнулся Шан, удостоившись наших хмурых взглядов, но мужчина продолжил.
– Она получила заказ от них, но отказалась выполнять. Как ты понимаешь, задание было – найти и достать Книгу Бытия. Мор давно за ней гоняется. Но на нее Эверис вышла первая. Граф Дюваль получил ее случайно и информация была закрытой. За ней она и поехала в Дэрнию. Ну и за Ноэль. Думаю, ты знаешь. Или нет. Мне трудно сейчас сказать, какой конкретно был план у Эверис. Потому что когда я спросил ее о последовательности, то она ответила невразумительно. Что разберется на месте. Это было безумием. Но, учитывая, что ты знаешь ее в некотором роде, то догадаться не сложно, что переубедить ее сложно. В общем, мы знали о ее намерениях, но приехать смогли только не так давно. Ваша граница сейчас, мягко скажем, сложна для не законной миграции.
Я хмыкнул, но продолжал слушать.
– Я жалею, что не забрал ее тогда на катке. Но разве ее можно убедить отступить?
– Почему она не сбежала? – задал я ей вопрос, на которой не знал ответа. Ведь тогда в отеле, когда я застал ее с Шанаром, она пыталась сделать именно это. Воспоминание отозвалось злостью, жгучей ревностью, прожигающей грудь. Я мельком кинул взгляд на Лиса, прислушивающегося к нашему разговору. И постарался потушить этот пожар.
– Сказала, что хочет разобраться. – ответил он и сделал паузу, рассматривая меня, – Я бы хотел попросить тебя по-мужски.
Его просьба удивила, но я кивнул, со всем вниманием слушая этого странного мужчину.
– Если все закончится жизнью… – он будто засомневался на этих словах, но потом произнес: – Не разбивай ей сердце. Она не соберет его.
– Откуда ты знаешь? – почему-то вопрос вырвался сам собой, и я почти пожалел, что спросил.
– Потому что я слышал твое имя в течении этих лет.
– Она говорила обо мне? – удивился я.
– Нет. – он замялся, решая говорить мне или же промолчать, но видимо что-то качнуло в мою пользу: – Во снах. Ты снился ей. – он кинул почему-то опасливый взгляд на Каира. – Бормотала твое имя много
Его слова показались мне искренними. Честно говоря, я сам думал об этом. Потому что все, что произошло, заставляло меня ощущать вновь эту затягивающую воронку чувств. Так остро, будто кто-то полоснул по старому шраму. Не так как бесшабашно, как в юношестве. Когда я горел этой любовью и жил. Да, я был влюблен. И даже сейчас, спустя столько лет, будто что-то растревожило ту ноту, что играла тогда. С ее появлением все идет не так. Не поплану, не по линейке, вне стратегии и логики. Но при этом она заставляет меня быть живым, рвано дышать, удивляться, рисковать, сомневаться. За эти годы я перестал отчасти быть тем, кто я есть. На смену свободному, противоречивому парню пришел главнокомандующий, жесткий, надежный командир, ярл своих войнов. Я привык быть в схеме, в четко продуманном плане, в стратегии. Когда рука сжимает оружие с холодной головой. А сейчас все наоборот! Бездна! Хочется кинуться и поубивать их всех, кто хоть как-то на нее смотрит не так. С этой невозможной, невероятной женщиной я вновь в океане, когда не понятно, утонешь ты или выплывешь. Когда мужская логика и холодность сменяются чем-то, что заставляет горячее сердце биться яростнее. Да, я хочу, чтобы ее сердце билось рядом. Живое.
– Я услышал тебя, горец. Но я сам решу, как мне поступать.
***
Сложно сказать, сколько прошло времени, но по моим ощущениям не так уж и долго. От силы пару часов. Мы с Ливаной сидели, прижавшись друг к другу, словно нахохлившиеся воробьи на ветке, пытаясь не сильно околеть в этом «железном мешке».
— Знаешь, а тогда в племени, Рейдар сказал кое-что важное. — эртонка заговорила в то время, как я практически закумарила, пробираемая холодом до самых костей, а с другого концентрируясь на ощутимом тепле от ее присутствия рядом. Упоминание Фрейгъерда было сравнительно молнии, что попадает разрядом в самое сердце. Я тут же открыла глаза и вспомнила выражение его лица в последний миг еще до крушения. Мне сделалось маятно и больно. Физически больно. Надеюсь, они выжили. По крайней мере думать об обратном я категорически не хотела.
— Что же? — я хлюпнула носом. Насморк показался дико не уместным в текущей обстановке. Казалось, дикий адреналин должен давать невероятные силы, но даже у магов бывает такая напасть как сопли. Гуляние по сквознякам не способствует иммунитету, если это не регулярное закаливание. А я не любила мерзнуть ни в каком виде.
— Сказал, что не забыл и что ему жаль.
Я промолчала, не зная, как реагировать. Прокрутила в голове события минувших дней.
— Все так запуталось. — подтянула я повыше куртку и невольно выдохнула клуб пара. Глубоко и долго. Завитки были хорошо видны в воздухе, будто это смалий.
— Главное, вот здесь разобраться, — показала она на мое сердце, — А это лучше не слушать, иначе можно пропустить главное. — постучала она по своему виску и подмигнула. Похоже в ее вариации — тут даже думать не о чем. Однако было слишком много «но». Когда-то в юности я бы возможно так и поступила, отринула лишние мысли и погрузилась в чувства, ведь что может быть важнее их? Но в другой реальности, где я имела опыт и переживала его последствия, мне больше не представляется это возможным. Взять и забыть про все. Это просто невозможно. Вернее, вряд ли это возможно.