Обретение стаи
Шрифт:
Шкаф подходящих размеров — если убрать все с этих полок, а верхнюю снять, пожалуй, влезет. Выгрести все из шкафа — дело нескольких минут.
Дельфи уже поставился. Эх, как хочется скорее взяться за дело! Горестно вздохнув, Торик с сожалением выгрузил систему, прикрутил крышку и понес компьютер на новое место. Идеально! Чуть высоковато, но это ничего — можно на стул класть подушку, будет в самый раз. Торик закрыл дверцу и придирчиво огляделся — шкаф как шкаф. Открыл — компьютер готов к работе. Ура!
И тут Торик задумался. Он столько лет мечтал о том, что у него будет свой компьютер,
* * *
Пару раз они с Катей сходили в кино. Здесь «общим знаменателем» оказались комедии. Еще несколько раз ВелиБар переправлял Торику пригласительные на спектакли, и тогда они ходили в театр. Выходя после просмотра спектакля «Гнездо глухаря», который им обоим очень понравился, Катя смеялась и вспоминала яркие реплики: «А плохие бананы я что же, сама кушать буду?».
В этот вечер они пошли к нему и Катя осталась до утра. Все происходило, словно само собой, очень естественно и логично. Оба радовались новому витку отношений, впрочем, не возлагая больших надежд на общее будущее. Им было хорошо, спокойно и надежно вместе. Катя работала в аптеке, поэтому знала о контрацепции все. И это тоже многое упрощало.
Утром, когда Катя собиралась на работу, она просто сказала: «Мне надо будет завести у тебя зубную щетку. Ну и так, пару вещиц. А то вдруг я еще раз к тебе зайду, да?». Оба рассмеялись, но так оно и вышло. Она не стала к нему переезжать всерьез, лишь принесла немного одежды, для которой легко нашлась полка в шкафу. В ванной поселилась вторая зубная щетка — импортная, переливчатая, с непривычно толстой ручкой — и фигурная расческа, похожая на черного ежика. А в остальном жизнь Торика почти не изменилась.
Так они и жили. Встречались раз или два в неделю. Никогда не звонили друг другу на работу. Но не было и эксцессов — никто из них не пропадал на неделю неизвестно куда, не мучил другого ревностью или приступами внезапной хандры. В этом море нестабильной жизни они нашли друг друга.
* * *
Март 1996 года, Город, 30 лет
Вассера взяли в фирму не зря. Он сразу начал действовать. В стране вышел закон о налоговых льготах для предприятий с большим количеством инвалидов. Вассер предложил использовать эту возможность «для экономии бюджета».
Сказано — сделано. Организовали новую маленькую фирму, где должны были работать почти одни инвалиды. Таким компаниям полагались огромные льготы. А значит, через нее можно гнать все крупные платежи, резко снижая налоги и сборы по фирме в целом. Подход «честный вор», когда все понимают, что обманывают, но и законы вроде как соблюдены.
Оставался только один вопрос — а что именно должны делать
Галя оказалась невысокой рыжей и веснушчатой девушкой, ответственной и добродушной. Так могла бы выглядеть повзрослевшая Пеппи Длинныйчулок. При этом она сильно хромала, поскольку нога чуть выше колена переходила в протез до самого пола. Работать с компьютерами Гале еще не приходилось, но, к удивлению Торика, набирать тексты она научилась довольно быстро. Дело пошло веселее: теперь нашлось, кому набивать базу, а сам Торик смог сосредоточиться на программах.
Для остальных инвалидов — Нины, Лиды и Тимофея — организовали «Службу копирования», специальную комнату, для которой закупили несколько копировальных аппаратов.
Тимофей искренне верил в Бога, но почему-то считал, что Бог сможет понять его и услышать, только если говорить с Ним по-французски. Для этого пришлось освоить язык, и теперь каждая молитва естественным образом начиналась со слов «О мон дье!».
Нина, очень полная женщина «с широкой душой», как она сама о себе говорила, с трудом выдерживала работу в помещении даже полчаса. Ей постоянно был нужен свежий воздух. А симпатичная и стройная Лида работала очень четко, общалась приветливо, почти ничего не ела, зато потом внезапно пропадала на день, а то и на два. Торик поначалу подумал, что она просто безответственная, но Галя раскрыла ему эту тайну. Оказывается, те дни, когда Лида не выходит на работу, она лежит в больнице на интенсивной терапии, а без этого давно бы уже загнулась.
В общем, Торик понял, что инвалиды в принципе ребята неплохие. Но странностей у них хватало. А за каждый допущенный ими промах доставалось почему-то Торику.
* * *
На этом нововведения не закончились. Теперь фирма арендовала желтый длинноносый автобус, на котором все желающие могли приехать на работу или отправиться домой. Здесь расчет был на то, что люди не только перестанут опаздывать, но и будут приезжать на работу несколько раньше, а уезжать позже, чем нужно. На лестнице устроили будку, в которой разместился вооруженный охранник.
С одной стороны, Вассер вроде бы улучшил условия для сотрудников. С другой — на ближайшем собрании он объявил:
— По итогам производственной деятельности зарплату сотрудникам в ближайшие три месяца выплатить не представляется возможным… Впрочем, если подумать, вам же это лучше! Вы не потратите деньги напрасно, а это колоссальный выигрыш в долгосрочной перспективе!
Фраза «вам же это лучше» тут же стала крылатой, ее повторяли друг другу с горькой иронией.
Но последней каплей стало, что зарплатники принялись загружать работой Торика в три раза активней. Причин для этого хватало: постоянно меняется законодательство, внутренние подразделения то сливаются, то разделяются. Система «1С» в те времена еще не появилась, а свои программисты, по мнению зарплатников, были обязаны уметь все. Теперь Торик в полной мере осознал, на что жаловался Филин. А ведь у того объем работ был куда меньше!