Обретенная
Шрифт:
— Всё в порядке, уважаемый. — А вот Натана почему-то ни капли дискомфорта не испытывала. — Это мои дети… а вы их напугали.
— Э-это правда? — Страж порядка отступил на шаг, но всё же исполнял свой долг — согласно инструкции.
— Это наша мама. — Просто ответил мальчик.
— А вы нас пугаете. — Дополнила девочка. И р-раз — и вместо убийственной «ауры» — почти ровный эмофон.
— Очень прошу простить меня… — Наверняка полицейский был из «рун», да ещё и из первого поколения — работа уличного патрульного была богата на разные инциденты и не слишком подходила родовитым. — Мы уже уходим.
— Твой напарник уже ушёл. — Фыркнул парень, качнув головой в сторону кроны, за которую
Так.
— Нам надо… — Как оказалось, одна и та же мысль пришла всем троим, и голоса прозвучали в унисон — удивительно синхронно.
— Поговорить. — Первой ввернула в паузу своё слово Натана.
— Только не здесь. — Мальчик оглянулся, обводя пустой парк взглядом. — А то ещё кто-нибудь помешает.
— Такси. — Тут же дополнила девочка. — Нам так много надо рассказать тебе, мама!!!
Глаза её блестели, но сумасшедший свет радости она больше из-под эмосферы не выпускала.
Поговорили. Если сначала Натана думала, что безумнее этой случайной встречи с ней за день ничего уже не произойдёт, то скоро поняла — ошибалась. История, рассказанная ей на два быстрых, перебивающих друг друга голоса, была куда более полна на сумасшедшие совпадения и такие подробности, которые она сама ещё час назад из чужих уст сочла бы… как бы помягче сказать — неудачным художественным вымыслом. Но — чёрт возьми! — вся вместе эта информация укладывалась в непротиворечивую, законченную картину. Картину, в которой не хватает больших таких кусков — но дети о них знать и не могли. Другой мир, нет другая Вселенная, отличающаяся значением физической константы коэффициента затухания пси-воздействия? Бред? Хрена-с-два! Это прекрасно объясняло ту аномальную силу, которой владели Гор и Лисса (наконец-то узнала имена!) А незнакомый язык одного из народов планеты, до которой нельзя долететь на космическом корабле — откуда он у неё в голове? Точнее, вопрос стоило поставить по-другому: что же действительно удалили из её памяти… и кто это сделал? Впрочем, на второй вопрос был простой и неприятный ответ.
Ложь. Всё — ложь, что ей сказал отец… отец ли? — было циничным «разводом» от начала и до конца. Не было никакого подвига, а лишь кое-кто ловкий, беспринципный и хорошо знающий, исковеркал всю её память, заставил считать себя другим человеком — даже даты рождения хорошо так не совпадали. Добавил мановением руки лишних двадцать лет возраста, отнял их фактически — и ещё улыбался так, по-доброму. И если бы не эта практически невероятная встреча — обман мог бы никогда не раскрыться. Самый неприятный вывод из всего произошедшего — она одна. Муж явно как-то связан с Иоганом рем Пау — иначе откуда у него был готовый алгоритм по привязке к себе наивной беспамятной дуры? Разыграл как по нотам, с-сука такая… ещё и про любовь что-то там нёс, наверняка посмеиваясь в кулак. А ведь здесь, в этой Вселенной, был и её настоящий муж, которого она, оказывается, сама того не зная, предала. Первым побуждением было сорваться, забрать детей и лететь в систему Сандра… вот только как уйти с планеты? Билет купить? Такие её телодвижения наверняка отслеживаются через систему электронных платежей, причем официально: это же деньги рода, а не персонально её. А на Егора и Васю (смешное имя для девочки!) так и вовсе никаких прав нет.
Но ситуация далеко не безвыходная — дети вернулись в школу до отбоя, она вернулась в особняк. Статус кво соблюдён — так, кажется, это называется? А, значит, делать резкие телодвижения ещё рано: пока она считается рем Пау, у неё большие возможности — ограниченные, но явно больше, чем у преступницы с двумя детьми на руках, киднеппера, угнавшего корабль Империи. Тогда заход в пространство Империи и протектората будет невозможен, да и «родственники» явно не оставят её самоуправство
Чрезвычайная ситуаци я в системе под имперским протекторатом Сандра. Стихийные волнения в одном из поселений переросли в полноценный антиимперский бунт. Император лично взял ситуацию под свой особый контроль… (читать дальше)
Часть 1
Лежат во мраке темные моря… [1]
01
1
Здесь и далее в качестве названия частей использованы отрывки из стихотворения Теннисона «Уллис».
«Я чувствовал, что схожу с ума.» Обычно те, кто произносят эту фразу, совершенно не представляют, что на самом деле надо испытать, чтобы с полным правом говорить подобное. Так вот. Я чувствовал, что уже сошел с ума, одновременно испытывая самое сильное ощущение счастья в своей жизни и лишь чуть меньший страх, что стоит мне открыть глаза — и я не увижу её, в моих объятиях не окажется никого…
…у Сандры, как оказалось, было своё собственное мнение по поводу длительности поцелуев на свежем воздухе. От сухой рези во рту и носу мы невольно отпустили друг друга — и синхронно раскашлялись. Мой кашель перешёл в хриплый, подозреваю, жутковато звучащий смех, который с трудом удалось запить водой.
— Лучшее доказательство, что ты настоящая. — Пояснил я пьющей Нате. — У фантомов не першит в горле!
Страх действительно пропал, приступ ощущения безграничного счастья тоже схлынул, оставив после себя эйфорию куда более полную и глубокую, чем я испытывал даже после самого лучшего секса. В тот момент я не думал о проблемах, не думал о будущем, не задавался вопросом, откуда здесь, посреди пустынной зоны не самой приятной для жизни планеты, взялась любимая: она была тут, и этого было достаточно. Для всего. Ната, раскрасневшаяся, вернула водяную емкость на подвес брони и снова прижалась ко мне, уперевшись носом в щёку: только так мы могли сейчас почувствовать прикосновения друг к другу без посредничества чёртовой многослойной одежки.
— Любимый… — Тихо прошептала моя женщина. — …только сейчас поняла, как мне не хватало тебя! Ты так сильно меня любишь, что вокруг меня всё плывет, как в тумане… Разве так бывает?
— Неужели я не убедил тебя за шестнадцать лет? — Не особо задумываясь, ответил я, чувствуя, как мою щеку щекочет её короткая чёлка.
— Шестнадцать… — Ната чуть отстранилась от меня: в её прекрасных глазах туманная поволока неохотно уступала место отвлечённой задумчивости. Вот она чуть нахмурилась, нагнав у переносицы маленькую умильную складочку… И в следующую секунду с силой вжала сдавленную с двух сторон руками голову мне в грудь, едва не выгнувшись дугой. — Ашш!..
— Ната! — Мою эйфорию как ветром сдуло. Я опять осознал себя стоящим на дне циклопического древнего каньона, одного из рассекающих район плоскогорья в умеренных широтах планеты Сандра. Впрочем, всё это я ухватил мельком, вцепившись в плечи жене. — Что с тобой?!
— Мигрень! Очень сильная! — Прошипела сквозь зубы она. — Ты сказал про шестнадцать лет, я подумала о… Ахгх! Проклятье! Больно как!
— Аптечка! — Мне хватило мгновения, чтобы додуматься до того, что в броне для элитных штурмовиков система первой помощи должна быть как минимум не хуже, чем в спецброне для полиции.