Обряд
Шрифт:
— Что вы так пристально смотрите на меня, госпожа Вольт? — более резко, чем хотел, вдруг произнес Шайенн и демонстративно приосанился, — я вам уже нравлюсь?
— Нет, — простодушно ответила Ведара, не желая принимать навязываемую вампиром игру. Хотя по правилам куртуазной беседы должна была ответить милой, ничего не значащей шпилькой, — но не стоит нам давать повод думать о вас еще хуже, чем вы есть. Другими словами, не вводите сэра Маккендзи в заблуждение относительно вашего голода. Сколько времени вы должны пробыть без пищи, чтобы перестать себя контролировать и бросаться на все живое?
Лейврн против воли бросил на ведьму взгляд полный
— Кровь для нас — это не пища в вашем узком, человеческом восприятии, — нехотя пояснил Шайенн, стараясь отодвинуться от женщины как можно дальше, — мы употребляем разные… продукты, но в жидком виде. Но только кровь помогает нам сохранять силу и выносливость, о которой слагают легенды. Опять же вечная молодость, способности к быстрой регенерации и терпимость к свету.
— И сколько вы не должны пить кровь, чтобы солнечные лучи начали вас жечь? — с детской непосредственностью поинтересовалась Ведара, хотя прекрасно видела, что подобные вопросы Шайенну не слишком приятны.
Принцесса, чувствуя эмоциональное состояние своего хозяина, все больше и больше забирала левее от странной женщины, от которого вампира снова начало потряхивать, как на рассвете.
— Мне казалось, что вы служите в полиции, а вы, судя по всему, работаете на разведку? — многозначительно подмигнув Ведаре, вампир попытался увильнуть от ответа.
Ведьма слегка смутилась и тут же послушно поменяла тему разговора.
— Как мы доберемся до границы?
— До темноты мы должны доехать до постоялого двора, он стоит на самом перекрестке двух торговых путей. Завтра выйдем на королевский тракт, это сэкономит нам время на дорогу, а заночуем в деревне Заячья Губа, — сквозь зубы процедил Шайенн, стараясь не показывать, что его клыки снова зажили собственной жизнью, — на следующий день к обеду выйдем уже к границе. Пройдем контроль, и я представлю вас своему сюзерену. Его светлость Мердо Соммерсет введет вас в курс дела, и мы сразу же начнем работать. К сожалению, время идет и возможно, что мы скоро услышим о новой жертве.
— Мы не должны этого допустить, — рыкнул Лейврн и стукнул кулаком по луке седла.
Его эмоциональная вспышка осталась не замеченной, а Ведара понимающе хмыкнула.
— Не хотите сами рассказать нам все подробности, потому что боитесь сболтнуть лишнее?
Шайенна начало потряхивать от голоса ведьмы, ему казалось, что ничего прекраснее он в своей жизни не слышал: голос окутывал с ног до головы, обещая неземное блаженство и негу. Не понимая, что происходит с его рассудком, который до этого момента никогда ему не отказывал, вампир прошипел.
— Госпожа Вольт, давайте вы будете себя вести как положено красивой женщине?
Пропустив мимо ушей фразу о своей красивости и отнеся ее к тонкой насмешке, Ведара с интересом отозвалась:
— Это как?
— Строить глазки и хихикать время от времени!
Принцесса вынесла вампира сильно вперед всего несколькими движениями, больше похожими на заячьи прыжки, чем свойственные лошадям. Ведара не решилась и дальше навязывать ему свое общество, пытаясь проанализировать весь разговор и понять, где именно произошел переломный момент. Когда Шайенн снова начал вести себя странно. Имея привычку рассуждать вслух, так лучше усваивался любой объем информации,
— Интересно, что он имел в виду?
— Что женщине не престало умничать, — тут же вставил сэр Лейврн, сопроводив пояснение, в котором Ведара совершенно не нуждалась, тонкой усмешкой.
— А я не женщина, — спокойно парировала комиссар, — я ведьма.
Впереди Принцесса, всю дорогу передвигающаяся быстрым шагом, вдруг ни с того, ни с сего перешла на стремительный галоп. И в считанные мгновения оказалась далеко от плетущихся лошадей вынужденных союзников. Госпожа Вольт обменялась с Маккендзи быстрыми взглядами и началась скачка, переходящая время от времени на рысь и шаг, позволяющий животным немного отдохнуть, а потом все закручивалось сначала.
Проехав по пыльному тракту, по которому круглый год колесили телеги, нагруженные товарами и сеном с обширных полей, компания свернула на неприметную тропку, ведущую через цветущую долину прямо в пролесок. Там дорога петляла и выныривала уже в обжитые земли, где каждые три-четыре километра встречались небольшие деревушки. В королевстве Рут зимой снег выпадал редко, поэтому суровые зимы здесь были редкостью, но весна всегда была затяжной, и настоящее тепло приходило только к ее концу.
После обеденного времени чистое, лазоревое небо резко заволокло рыхлыми тучами по цвету напоминавшие свинец. Над головами всадников, успевших добраться до леса, тут же подозрительно зашуршало, послышались тяжелые, ленивые удары капель о молодую, ярко-зеленую листву. Слабый ветер, не добравшись до разгоряченных коней, тянул по верхушкам исполинских деревьев. На мили вокруг не было слышно ни одной птицы и прочей живности, все попрятались по своим норам и гнездам то ли от дождя, то ли загодя почуяв вампира. Не важно, кем был Шайенн, высшей или полу разумной нечистью, звери боялись даже леших, предпочитая селиться от них как можно дальше. Это только кошкам, находящимся на более высоком энергетическом уровне, было наплевать, кто перед ней: вампир или болотник. Ей было одинаково комфортно, что в их обществе, что самой по себе.
Едва начало смеркаться, как странная троица, наконец, выскочила к перекрестью торговых дорог, у которых возвышался огромный, трехэтажный дом с красочной вывеской «Мечта русалки». Ведара в этой стороне никогда не была и понятия не имела, что всего лишь в дне пути от Орвилла может находиться подобное местечко со столь странным названием. Ни рек, ни озер, где могли бы видеть русалок, здесь не было.
Приблизившись к стойлу, где отыскалось всего два свободных места, Шайенн ловко спрыгнул на землю, пока его спутники спешились в более неторопливом темпе, тайком разминая затекшие ноги и поясницу. Насвистывая веселую и наверняка похабную песенку, вампир просто увел Принцессу с дороги, бросил поводья и не стал ее расседлывать. Ведара, привязывая свою рыжую, как медь прелестницу, хотела было промолчать по этому поводу, но не смогла, жалость к живому существу пересилила.
— Вы собираетесь оставить ее в таком виде?
Шайенн, протерев какой-то тряпочкой пыльные, ободранные на носах сапоги из темно-коричневой, почти черной кожи, разогнулся и с веселым изумлением в голосе спросил:
— Неужели вы за меня беспокоитесь?
Ведара попыталась подойти ближе, вампир все с той же радушной улыбкой быстро ее обогнул, едва не пускаясь в бег. Чуть прищурившись, ведьма застыла на месте, решив не смущать временного коллегу и ровным, тщательно контролируемым голосом ответила: