Обычный день

Джексон Ширли

– Доброе утро, – ответил мистер Льюис и вежливо добавил: – Сегодня прекрасный день.

– Замечательный, – ответила мисс Стрэнджворт, хотя лишь сию минуту решила, что день ей, пожалуй, нравится. – Пожалуйста, отбивную, мистер Льюис, маленькую, постную отбивную из телятины. Это клубника из сада Артура Паркера? Рано поспела в этом году.

– Он принес ягоды сегодня утром, – сообщил мистер Льюис.

– Я возьму немного клубники, – решила мисс Стрэнджворт.

Мистер Льюис показался ей обеспокоенным; поколебавшись, она решила, что не может он так беспокоиться из-за клубники. И все же у него был усталый вид. «Обычно он куда бодрее», – подумала мисс Стрэнджворт и собралась было высказаться на сей счет,

однако говорить о личном с мистером Льюисом, бакалейщиком, она считала едва ли уместным, и мисс Стрэнджворт лишь добавила:

– Еще банку кошачьего корма и, пожалуй, помидор.

Не говоря ни слова, мистер Льюис сложил ее заказ на прилавке. Мисс Стрэнджворт с любопытством посмотрела на него и сказала:

– Сегодня вторник, мистер Льюис. Вы забыли мне кое о чем напомнить.

– Забыл? Простите.

– Не представляю, как вы могли забыть, что я всегда покупаю по вторникам чай, – мягко произнесла мисс Стрэнджворт. – Четверть фунта чая, пожалуйста, мистер Льюис.

– Это все, мисс Стрэнджворт?

– Да, спасибо, мистер Льюис. Такой чудесный день сегодня, не правда ли?

– Прекрасный день.

Мисс Стрэнджворт шагнула в сторону, чтобы уступить место у прилавка миссис Харпер.

– Доброе утро, Адела, – поздоровалась миссис Харпер.

И мисс Стрэнджворт откликнулась:

– Доброе утро, Марта.

– Прекрасный день, – сказала миссис Харпер.

И мисс Стрэнджворт ответила:

– Да, прекрасный.

И мистер Льюис лишь согласно кивнул под испытующим взглядом миссис Харпер.

– У меня кончился сахар для глазури, – объяснила миссис Харпер.

Когда она открывала сумочку, ее рука слегка дрогнула. Мисс Стрэнджворт, бросив на нее быстрый взгляд, задалась вопросом, хорошо ли она о себе заботится. «Марта Харпер уже не так молода, как раньше», – подумала мисс Стрэнджворт. Возможно, ей не помешало бы принять хорошей тонизирующей микстуры.

– Марта, – обеспокоилась мисс Стрэнджворт, – ты неважно выглядишь.

– Все в порядке, – коротко ответила миссис Харпер.

Она передала деньги мистеру Льюису, взяла сдачу и сахар и ушла, не сказав больше ни слова. Глядя ей вслед, мисс Стрэнджворт едва заметно покачала головой. Марта определенно плохо выглядела.

Держа в руке небольшую сумку с продуктами, мисс Стрэнджворт вышла из магазина под яркие лучи солнца и остановилась, чтобы улыбнуться малышке Крейнов. Дон и Хелен Крейны так обожали свою крошку, до безумия, как никто другой из знакомых ей родителей, снисходительно думала мисс Стрэнджворт, глядя на искусно вышитую шапочку малышки и кружевную накидку на коляске.

– Малютка в такой шляпке привыкнет к роскоши с самого детства, – заметила она Хелен Крейн.

Хелен засмеялась.

– Мы хотим, чтобы наша девочка росла маленькой принцессой, – пояснила она.

– Иногда принцесса может доставить много неприятностей, – сухо сказала мисс Стрэнджворт. – Сколько сейчас ее высочеству?

– В следующий вторник исполнится шесть месяцев, – поведала Хелен Крейн, с восторженным удивлением глядя на своего ребенка. – Она меня немного беспокоит. Вам не кажется, что ей следовало бы больше двигаться? Пробовать сесть, например?

– Как забавно! Все мамы тревожатся, и каждая о своем!

– Она как будто не очень… развитая.

– Чепуха. Все детки разные. Одни развиваются быстрее, другие медленнее.

– Моя мать говорит то же самое, – немного устыдившись, засмеялась Хелен Крейн.

– Представляю, как вы замучили Дона рассуждениями о том, что его дочери уже шесть месяцев, а она еще не начала учиться танцевать.

– Я ему ничего не говорю. Наверное, девочка мне так дорога, что я не могу о ней не тревожиться.

– Так извинитесь перед ней сию минуту, – предложила мисс Стрэнджворт. – Она вся извелась, пытаясь сообразить,

почему вы все время вокруг нее скачете.

Улыбаясь своим мыслям и качая седой головой, мисс Стрэнджворт засеменила дальше по залитой солнцем улице, раз только остановившись, чтобы спросить маленького Билли Мура, почему он не ездит в новой папиной блестящей машине, да несколько минут беседовала с мисс Чендлер, библиотекарем, о новых романах, которые следовало заказать и оплатить за счет годового библиотечного ассигнования. Мисс Чендлер выглядела рассеянной и, казалось, думала о чем-то другом. Мисс Стрэнджворт заметила, что мисс Чендлер не уделила должного внимания прическе, и вздохнула. Неряшливости мисс Стрэнджворт не терпела.

Мисс Стрэнджворт подумала, что в последнее время многие выглядят обеспокоенными. Вчера, например, пятнадцатилетняя Линда Стюарт, рыдая, выбежала из дома и так и плакала всю дорогу до школы, ничуть не заботясь о том, что ее видят. Подумали было, что Линда поссорилась с сыном Харрисов, однако, после школы они, как обычно, вместе зашли за газировкой, хоть и смотрели мрачно и уныло. «Неприятности с родителями, – решили горожане и вздохнули: – В наши дни очень трудно воспитывать детей».

С полпути от магазина до мисс Стрэнджворт долетел густой аромат роз, и она пошла чуть быстрее. Розы напоминали о доме, а дом – это Стрэнджворт-хаус на Плезант-стрит. Мисс Стрэнджворт, как всегда, остановилась у своих ворот и с упоением оглядела дом и сад: алые, розовые и белые розы цвели вдоль узкой полоски газона, вьющиеся розы обвивали столбики у крыльца; а строгие, невероятно четкие линии дома белели среди зелени. Все окна до единого сияли чистотой, шторы висели прямо, и даже камни ведущей к крыльцу дорожки были начисто выметены. Горожане удивлялись, как мисс Стрэнджворт в ее немолодые годы удавалось держать дом в таком порядке, поговаривали даже, что однажды путешественник принял дом мисс Стрэнджворт за местный музей и осмотрел его, так и не узнав о своей ошибке. Город гордился мисс Стрэнджворт – ее розами и домом. Они выросли вместе.

Мисс Стрэнджворт поднялась по ступенькам, отперла входную дверь и прошла на кухню, чтобы сложить в буфет продукты. Она подумала было, не выпить ли чаю, но решила, что слишком скоро обедать, и если выпить чаю, то не захочется потом отбивную. Мисс Стрэнджворт вошла в изысканную гостиную, которая до сих пор сохранила атмосферу, привнесенную ее матерью и бабушкой – они сшили яркие чехлы из набивного ситца на стулья и повесили здесь шторы. Свободно расставленная, натертая до блеска мебель сияла, а круглые коврики на полу были вытканы бабушкой и матерью мисс Стрэнджворт. На низкий столик у окна мисс Стрэнджворт поставила вазу с красными розами, и в комнате витал их аромат.

Мисс Стрэнджворт подошла к узкому письменному столу в углу и отперла его своим ключом. Она не знала, когда ей захочется написать письмо, а потому держала внутри, под замком, стопку бумаги. Была у мисс Стрэнджворт и особая, личная стопка писчей бумаги, плотной, кремового цвета, с гравировкой золотыми буквами – «Стрэнджворт-хаус», но когда ей хотелось написать обычные, не важные и не официальные письма, мисс Стрэнджворт брала листы из разноцветной стопки бумаги, купленной в местном писчебумажном магазине. Все в городке покупали такую разноцветную бумагу, чтобы писать на ней записки и составлять списки покупок. Тот, кто получал письмо на листе голубого цвета, обычно замечал, что отправителю скоро понадобится новая стопка бумаги – вот и стопка перед мисс Стрэнджворт скоро дойдет до голубых страниц. Пользовались в городе и конвертами соответствующих цветов, в них хранили кулинарные рецепты, всякие мелочи, а иногда даже укладывали печенье, прежде чем добавить его в школьные коробки для обедов. Мистер Льюис порой раздавал в таких конвертах детям карамельные конфеты.