Обыкновенный принц
Шрифт:
Сигнала хватать всех подряд дознавателям не поступало, поэтому патрули из королевской стражи теперь дежурили на улицах круглосуточно, если и арестовывали кого-либо, то с поддержкой свидетелей. Бунты гасли быстро. Впрочем, у столпотворения была и другая причина.
Умирающий Либерис будто бы находился в тяжёлом забытьи, хотя Вэйланд, бывавший у него трижды в день, хмуро обмолвился, что даст Его величеству ещё не меньше полугода: тот находился в здравом уме и даже имел некоторый румянец на щеках. С королём о проблемах в стране особо не говорили.
В основном, Либерис вспоминал неблагодарную Кассандру,
Шёл третий день от объявления Вэйланда наследником, и событий за это время случилось немало. Тео был уверен, что их перессказывают в Алатерре с придыханием, как увлекательный роман, тем более что свидетелей хватало.
Проникнув в логово, которое Тео называл бункером, Грэйг быстро “уговорил” принца Аргуса привести к нему пятерых пленных алатусов. Стоит сказать, что в эту же минуту Зандер спасал мастера, и находящиеся недалеко друг от друга товарищи смогли связаться через Зов.
У принца был ключ, вскрывающий замки на оковах из ираниума, посему в этот раз побег завершился без прямого участия Арженти, который по официальной версии для алатеррцев “продолжал путешествовать по мирам и должен был вернуться со дня на день”. Трудности возникли со слепым Альвахом, “ожерелье” которому надевали ликторы. Но эту досадную ошибку исправил Тео следующей ночью, и можно было не сомневаться, в настоящий момент дракон купался в тёплом бассейне Алатерры, ел вдоволь и наконец увидел Глаз Алатуса. А может быть даже у него получилось обернуться в человека...
Что касается казни мастера Тео, пособника королевы и алатеррского шпиона, то его имя вписали в число исчезнувших вместе с принцем. Вэйланд-эве был вынужден признаться, что эта история выглядит правдоподобнее, чем бунт в казематах и убийство мастера стражниками, которые во время допроса легко опровергли бы эту идею. А так: “Приходил какой-то из дворца и увёл мастера” — итого, некий оборотень под личиной помощника ректора похитил сообщника.
Пришлось Тео вспомнить о маске, благо что некоторые ликторы её носили. Так третий день Его высочество порой сопровождал личный молодой ликтор, проходящий испытание. На конкурента опытные жрецы пока не обращали особого внимания, тем более что молчаливый конкурент никаких советов (по крайней мере в присутствии других) не давал, а, видимо, следил за своевременным исполнением ритуалов будущим королём и много молился в придворцовом соборе.
Вечером к Вэйланду являлись трое старших ликторов. Среди них Брайид, знакомый Тео по допросу в казематах. Они ставили “капельницу” Вэйланду, говоря, что это необходимо для проведения коронации: сразу много брать опасно, поэтому “растягивали удовольствие”, по словам Зандера. Тот, к слову, быстро понял и принял неоспоримый факт: Тео больше, чем просто шпион или предатель. Если даже ректор присмирел, напуганный намёками мастера... Но более чем очевидно, подвоха в словах “ручного оборотня” не было, он не пытался обмануть, какие-то вещи не смог пересказать
Тео вытаскивал иглу из руки наследника, менял сосуд на чистый и ... отдавал свою кровь, говоря, что делу это принесёт большую пользу. Вэйланд не возражал. И слушал рассказы мастера о нитях вселенной, пока кровь набиралась. То были первые уроки магии ректора, и тем удивительнее были они, что учитель по возрасту был вдвое моложе. Да и бытовые советы давал неглупые.
Так, в первый их совместный вечер Его высочество по старой привычке читал отчёт дознавательского отдела. В нём говорилось о недовольстве ожидающих саев, и, дочитав, Вэйланд раздражённо констатировал суровую реальность:
— Империя шатается, как подыхающий конь. И я должен поднимать её с колен?
— Дайте народу надежду, — Тео сидел в кресле рядом с “капельницей” и дремал, думая о своём: — Ни одно из обещаний старика не было выполнено. Что удивительного в возмущении? Положим, тем, кто кормился год в Алатерре, я бы не стал выдавать обещанные золотники. Но определил бы компенсацию за потерю памяти, пообещав взыскать остальное с алатеррцев. Уверен, Аластэир в свете последних событий выплатит всё до лима. Кроме того, на составление списков погибших уйдёт какое-то время, но нужно уже начать выплачивать обещанное их семьям. Честно и без подвоха. Это внушит доверие к новому королю, да и остальные будут терпеливее... Третье...
Вэйланд слушал, скрестив руки на груди и поглядывая на Зандера, который ухмылялся:
— Я в крайнем потрясении! Это ты мне сейчас даёшь совет, оборотень, назвавшийся Тео?
— Почему бы и нет? — Тео зевнул. Из-за потери крови хотелось спать. — Я получил хорошее образование и про ошибки правителей знаю больше всех камериров: в отличие от ваших трёх Либерисов, в мире, где я рос, есть примеры сотен знаменитых правителей. Каждый из них делал роковые ошибки... Некоторые приводили к изгнанию или смерти правителя.
Вэйланд поворчал, но затем, признав советы недурственными, последовал им, тем более что Либерису было не до народного бунта и его последствий. Секретарь Ярвуд, помня о своих угрозах будущему наследнику, не лез к бывшему товарищу, надеясь, что злопамятность как-нибудь растворится. А Совет ещё не знал, чего ждать от наследника, чья кандидатура оказалась совершенно неожиданной. К тому же все помнили самоуверенность ректора, обнаружившего поломку в охранных артефактах и избежавшего ареста за счёт своей наглости.
Результаты были почти мгновенными! Вечернее донесение на следующий день доказало правоту Тео. Саи успокоились. А потом, получившие свои монеты отправились их пропивать в харчевни за здоровье будущего мудрого и щедрого короля.
— Мда, всё прекрасно, но казна пустеет быстрее, чем седеет её Главный Казначей Зальмаус от горя, — сказал Вэйланд, сворачивая донесение.
— Трон сделан из чистого золота, я слышал, — откликнулся вяло Тео. — К тому же, сидеть на мягком приятнее и полезнее для здоровья. Переплавить трон — и можно купить Аалам. В конце концов, деньги — условная единица, а про инфляцию здесь вряд ли кто-нибудь слышал.