Обжигающий фактор
Шрифт:
— Чудесно, — наконец произнесла Куинн. — Вот оно. Освободи-ка нам немного места.
Эрик замешкался и, игнорируя возмущенные гудки других водителей, пропустил «лексус» на пятьдесят футов вперед.
— Тридцать секунд. — Куинн бросила взгляд на часы.
Он крепче сжал руль.
— Пятнадцать… ДАВАЙ!
Эрик вдавил педаль газа в пол и изо всех сил вывернул руль, слушая скрежет и визг резины, когда машина вильнула в сторону и остановилась в десяти футах за «лексусом». Куинн распахнула дверь и уже вылетела из автомобиля, когда
Он уже вылез и сам и наполовину обогнул автомобиль, когда сзади раздался вой сорвавшейся с места машины. Однако когда молодой человек обернулся, то увидел, что это вовсе не синий седан. Старый «фольксваген», державшийся на две машины сзади. Сейчас он мчался по обочине, на полном ходу царапая дверью бетонную ограду, да так, что кругом только искры летели.
Эрик протиснулся мимо капота фургончика и со всех ног помчался к Куинн и «лексусу». Она успела заметно обогнать напарника и рывком распахнула пассажирскую дверцу машины. В эту же секунду сзади раздался тяжелый удар.
На бегу Эрик бросил короткий взгляд назад.
Фургончик оказался достаточно длинным — но буквально впритык. «Фольксваген» врезался в него на всей скорости, пытаясь протиснуться в узкую щель. Спасибо Галилео Галилею и его изящному закону инерции: преследователи намертво застряли, стиснутые между кузовом фургончика и несколькими тоннами бетона.
Заднее окно «лексуса» было открыто, поэтому Эрик не стал возиться с дверью, а просто нырнул туда.
— ГОНИ! ГОНИ! — услышал он отчаянный крик Куинн и перекатился на спину, силясь втянуть ноги в окно. Справившись наконец с этой нелегкой задачей, он уперся в сиденье коленями, глядя в заднее окно. Из «фольксвагена» уже кто-то выскочил — и, кем бы этот неизвестный ни был, двигался он быстро. Уже почти обошел фургончик.
— Какого черта?! — услышал Эрик негодующий голос человека за рулем и только сейчас осознал, что «лексус» все стоит на месте. Выхватив из кармана нож, он вихрем развернулся к водителю и приставил лезвие ему к горлу:
— Жми на газ, или прирежу. Понял?
На самом-то деле грозное оружие представляло собой всего-навсего тусклую серебряную безделушку, позаимствованную из заказанного в номер обеда. Еще более жалкий вид ему придавали пятна засохшего картофельного пюре. Впрочем, Эрик не без оснований предполагал, что любой нож покажется куда острее и тоньше, когда его приставят тебе к яремной вене.
Теория подтвердилась: машина сорвалась с места, рванула на красный свет и свернула на оживленную улицу.
— Теперь налево, — приказала Куинн.
Водитель повиновался, и вскоре автомобиль уже ехал по довольно богатому спальному району.
Куинн изогнулась и посмотрела в заднее окно. Прежде чем упасть обратно на сиденье, она взглянула на Эрика, закатила глаза и громко выдохнула.
— Может, отзовешь своего пса, а, Куинн?
Девушка кивнула Эрику, и он убрал нож.
—
Глаза их встретились в зеркальце заднего обзора.
— Дэвид, следи, куда едешь.
Он еще несколько секунд сердито смотрел на молодого человека, но потом снова перевел взгляд на дорогу.
— Куинн, что за чертовщина тут происходит? Где ты была? Почему той ночью так и не пришла в парк?
— Я приходила, — ответила она. — И пока мы разговаривали, я на тебя смотрела. Кому ты позвонил после того, как я повесила трубку?
— Что? Не знаю… не помню.
Он лгал — и это было совершенно очевидно. По лицу Куинн Эрик видел: она тоже прекрасно это понимает.
— Кому ты рассказал, что на выходные я собираюсь к папе?
— О чем, черт возьми, ты говоришь? Куинн…
— Отвечай!
— Да кому мне это рассказывать? Кому это интересно? Ты что, спятила? А еще ты приводишь с собой этого подонка с ножом… устраиваешь катастрофы на дорогах…
— В тот вечер кто-то продырявил у меня бензобак и испортил датчик горючего, Дэвид. А потом, когда у меня кончился бензин и машина заглохла, на меня напали и угрожали оружием.
— Куинн…
— Через несколько дней кто-то в меня стрелял.
Она сняла бейсболку, поморщившись при неловком движении, и продемонстрировала Дэвиду перевязанную рану на затылке.
На это у Дэвида возмущенного ответа не нашлось.
— Если бы не Эрик, я была бы уже мертва.
Бергин снова бросил взгляд в зеркало на Эрика, поудобнее устраивающегося на заднем сиденье.
— Если это правда, я перед вами в долгу.
Собственнические нотки в его голосе прозвучали не только очевидно, но даже и вызывающе. Эрик поднял руку и выставил средний палец. То, что такой чванливый, застегнутый на все пуговицы пижон встречается с Куинн Барри, — несомненное доказательство: с этим миром что-то очень и очень не в порядке.
— Так кому ты звонил, Дэвид?
— Куинн, понятия не имею, о чем ты…
— Дэвид, не пудри мне мозги! Мы с тобой были в парке в три часа ночи. И теперь ты утверждаешь, что не помнишь, кому звонил в такое время? Подумай еще раз — и хорошенько.
Дэвид свернул вправо и выехал на узкую дорогу, с обеих сторон обсаженную деревьями. Куинн смотрела на него так пристально и страстно, что Эрику казалось — он ощущает этот взгляд почти физически. Едва ли кто способен был выдержать его дольше минуты. Бергин продержался секунд тридцать.
— В военную контрразведку.
— Что? О Господи!
— Так это оттуда люди ехали сзади? — спросил Эрик. — В…
Бергин покачал головой:
— Не знаю… Я не замечал, чтобы за мной кто-то следил.
— Дэвид, что вообще происходит? — спросила Куинн. — Просто расскажи мне.
Он несколько мгновений молчал, пытаясь решить, как же быть.
— Ты подозреваешься в похищении сверхсекретной информации из фэбээровских компьютеров…