Очарование иллюзий

Картленд Барбара

Несмотря на сильный шторм, «Мавритания» уверенно двигалась вперед, преодолевая огромные волны. Вопреки опасениям стюарда, предупреждавшего, что большинство пассажиров не сможет покинуть свои каюты, Девина и мисс Вандерхольц чувствовали себя превосходно. Некоторые храбрые пассажиры даже отваживались прогуливаться по палубе, и Девина, подставляя ветру лицо, ощущала прилив сил.

Джейк сопровождал девушек на этих прогулках. Он отыскал на корабле тихое место, где они, укрывшись от ветра, наблюдали, как высокие зеленоватые

волны с шумом разбиваются о корму «Мавритании». Необыкновенное зрелище зачаровывало их, особенно когда из-за серых туч проглядывало солнце и бушующее море начинало переливаться всеми цветами радуги.

— Я надеюсь, мы не потерпим кораблекрушения? — со страхом спрашивала Нэнси-Мэй. — Только представь себе: ты пытаешься выплыть, а громадные волны накрывают тебя с головой и тянут ко дну!

— В бушующем море невозможно долго продержаться, — ответила Девина. — Когда я плыла на маленьком старом судне в Америку, тоже был сильный шторм, и я боялась, что мы пойдем ко дну. Единственное, что меня утешало, — смерть наступила бы очень быстро.

— Какой ужас! — поежилась Нэнси-Мэй. — Давай не думать о смерти!

— Просто я хочу сказать, что умирать, наверное, не так уж страшно.

Позади раздался знакомый голос:

— Добрый день, мисс Вандерхольц!

Девина обернулась и увидела Гелвина Торпа. Он выглядел элегантным и подтянутым в отличие от Джейка и остальных мужчин на корабле — с бледно-зелеными лицами, в надвинутых на лоб шляпах, кутающихся в теплые пальто.

Гелвин Торп был одет в куртку с блестящими пуговицами, украшенными гвардейской символикой, а галстук, повязанный поверх рубашки, указывал на принадлежность молодого человека к Колдстримскому гвардейскому полку [8] >. Девина вспомнила, что ее отец служил в Гренадерском полку, и опечалилась, что не может рассказать об этом мистеру Торцу.

8

Колдстримский гвардейский полк — второй по старшинству после Гвардейской дивизии. Сформирован в 1650 году.

Новый знакомый Девины был без шляпы, его темные густые волнистые волосы шевелил ветер, и цвет загара его мужественного лица придавал особую выразительность серым глазам Гелвина Торпа.

— Я слышал, вы говорили о смерти? — с лукавой улыбкой спросил он Девину. — Не самая подходящая тема для беседы во время шторма!

— Просто я сказала, что смерть не так страшна, как кажется.

— Конечно, — согласился мистер Торп. — И ее надо рассматривать как одно из приключений, выпадающих нам на долю.

Улыбнувшись Нэнси-Мэй и демонстративно не замечая присутствия Джейка, он, не спросив разрешения, сел около Девины.

— Я бывал во многих опасных ситуациях, леди, — начал мистер Торп, — и

пришел к выводу: если дамы пребывают в беспокойном состоянии духа, значит, ничего плохого не случится. Иными словами, мы благополучно переживем шторм и доберемся до Саутгемптона.

— Вы так полагаете? — недоверчиво спросила Девина. — Многие корабли, подобные нашему, сталкивались на море друг с другом или наскакивали на айсберги.

— Это случайности, которые происходят крайне редко, — ответил Гелвин Торп. — Подумайте, как вам, должно быть, было бы обидно, если бы корабль затонул, не доплыв до Англии?

В голосе мистера Торпа слышались нотки злой иронии, и Девине показалось, что он насмехается над ней из-за предстоящей помолвки с герцогом.

— Я только что говорила своей компаньонке, что на борту много репортеров, и я опасаюсь, как бы они не узнали обо мне прежде, чем мы прибудем в замок ваших родственников, — с вызовом сказала Девина.

— Уж не думаете ли вы, что я могу сообщить им об этом? — сухо спросил мистер Торп.

— Почти не сомневаюсь в этом, — ответила Девина. — Ведь вы так критически настроены…

Он с удивлением посмотрел на девушку и понял, что его недавние высказывания сильно задели ее.

— Разве я был критически настроен? — спросил мистер Торп.

— Конечно, — ответила Девина и, взглянув на собеседника, заметила в его глазах не только иронию, но и живой интерес.

«Ничего удивительного, — подумала она. — Мистер Торп, как и все англичане, считает молодых американок дерзкими, нахальными и малокультурными девушками, для которых важны только деньги».

— Смею надеяться, что ваше суждение будет беспристрастным, — холодно заметила Девина.

— Вы призываете меня к объективности? — промолвил мистер Торп с легкой усмешкой.

— Нет, я вовсе не рассчитываю на вашу объективность и справедливость вашего мнения.

Он рассмеялся:

— Признайтесь, мисс Вандерхольц, а разве справедливо с вашей стороны подозревать меня в чем-то дурном?

Девина хотела ответить что-то резкое, но, передумав, сказала:

— Мне с детства внушали, что чувство справедливости — главная добродетель англичан.

— Одна-единственная? — с усмешкой поинтересовался мистер Торп.

— Хорошо, я буду щедра и скажу, что у англичан есть еще немало достоинств, — небрежно ответила Девина.

Гелвин Торп поднялся с кресла:

— Благодарю вас, мисс Вандерхольц, за приятно проведенное время.

Он поклонился Нэнси-Мэй, снова намеренно не заметил Джейка, стоявшего рядом, и пошел по качающейся палубе, стараясь сохранять равновесие.

— Проклятие! — пробормотал Джейк, когда атлетическая фигура мистера Торпа скрылась из вида. — Я уверен, что он шпионит за нами!

— Сомневаюсь, — сказала Нэнси-Мэй. — А ты, Девина, была великолепна! Так хорошо сыграла свою роль!