Очарование иллюзий
Шрифт:
— Вы говорите… о деньгах? — спросила Девина.
— Конечно, о деньгах, — ответил Гелвин Торп. — Нормальному мужчине трудно общаться с такой богатой девушкой. Он не может предложить ей того, что с радостью приняла бы обычная женщина!
— Я думаю, как вы… не правы, мистер Торп.
— Нет, к сожалению, я прав, и вам хорошо это известно! — возразил Гелвин Торп. — Отношения между людьми не могут быть достойными, когда у них неравное материальное положение.
Он подождал ответа Девины, но поскольку она молчала, продолжил:
—
Девина продолжала не отрываясь смотреть в окно. На какое-то мгновение ей захотелось признаться Гелвину Торпу в том, что у сидящей перед ним девушки нет миллионов, но предать Нэнси-Мэй Девине показалось нечестным, и она промолчала. К тому же она понимала, что своим признанием поставит Гелвина Торпа в неловкое положение. Если она не мисс Вандерхольц, то кому же он объяснялся в любви? Кроме того, Девина не могла избавиться от мысли, что его влюбленность вызвана в какой-то мере высоким социальным положением и богатством мисс Вандерхольц, которые всегда привлекают людей. Испытывал бы Гелвин Торп подобные чувства к обычной английской девушке? Девина была далека от мысли, что его привлекали лишь миллионы, лежавшие в банке на счету мисс Вандерхольц, но вместе с тем она хорошо понимала, что роскошные наряды, украшения и некий ореол созданного этим образа сыграли в данном случае далеко не последнюю роль.
Признание Гелвина Торпа в любви взволновало Девину. Слушая его нежные слова, она мысленно переносилась в неведомую волшебную страну, где существуют только он и она. Но девушке казалось, что если она расскажет Гелвину Торпу правду, то никогда больше не услышит этих ласковых и проникновенных слов!
«Я ни в чем ему не признаюсь», — подумала Девина, представив себе, как у того изменится выражение глаз и потускнеет голос, когда он узнает об обмане.
Неожиданно Гелвин Торп наклонился к ней и произнес:
— А если… если я предложил бы вам уехать со мной и забыть обо всем — о замке, о герцоге, ожидающем нас, вы согласились бы?
Взволнованный и страстный голос Гелвина Торпа заставил Девину вздрогнуть. Его слова прозвучали для нее прекрасной музыкой, и, глядя ему прямо в глаза, она ответила:
— Если я была бы… другой и не являлась, как вы выразились, наследницей несметного богатства, тогда, возможно, я послушалась бы… вас.
— И уехали бы со мной не задумываясь?
— Боюсь, мой поступок разочаровал бы вас.
— Напротив, я был бы безмерно счастлив, однако не уверен, что вы способны променять существование в роскошном особняке — с множеством слуг, богатой мебелью, абиссинскими коврами — на походную жизнь, в которой песок заменяет мягкую постель, а брезентовый тент — крышу над головой!
Девина была не
— Я подарил бы вам луну и звезды, — говорил он. — Мы любовались бы дальними горизонтами и открывали новые… Я любил бы вас и сделал бы все, чтобы и вы полюбили меня.
Понизив голос, Гелвин Торп продолжал:
— Когда в тот, последний вечер мы с вами танцевали вальс, мне показалось, что нас обоих охватило странное волнующее чувство — наши сердца бились в унисон!
— Да… это было прекрасно, — прошептала Девина.
— Прекраснее, чем это можно выразить словами, — сказал Гелвин Торп. — Если вы примете мое предложение, это магическое чувство сохранится в нас на всю жизнь, но, если вы все-таки решитесь поехать в замок к герцогу, оно исчезнет навсегда.
Девина вздрогнула, поняв, что, возможно, в этот момент решается ее судьба. Она ощутила себя в плену проницательного, глубокого взгляда Гелвина Торпа, дыхание ее сбилось и стало частым и прерывистым.
— Я люблю вас, люблю, — нежно повторял Гелвин Торп.
Однако через мгновение он вдруг отшатнулся от девушки и с горечью произнес:
— Магия и очарование любви всегда таят в себе обман, и, я вижу, вы не готовы променять свое богатство и высокое положение в обществе на то, что я вам могу предложить. Я не знаю других способов убедить вас сделать это!
Девине показалось, что невидимая нить, связывавшая их, натянулась и оборвалась. Некоторое время они сидели молча, глядя в окно на пейзаж, разворачивающийся перед их глазами, и девушка чувствовала, как сильно бьется ее сердце, затрудняя дыхание. Поезд стал постепенно сбавлять скорость, и через несколько минут в окне показалась маленькая платформа. Табличка, прибитая к почтовому столбу, гласила: «Замок Милнторп». Девина знала, что поезда всегда делают остановки около владений состоятельных и важных особ.
— Мы уже приехали! — удивился Гелвин Торп.
Девине тоже показалось, что время пролетело стремительно. Дверь вагона открылась. Девина и мистер Торп спустились на платформу и увидели молодого мужчину, ожидавшего их. Он с улыбкой поспешил навстречу, и девушка сразу поняла, что это и есть герцог Милнторп.
— Привет, Гелвин! — радостно воскликнул он, подойдя ближе. — Мне захотелось самому встретить вас на станции.
— Спасибо, Роберт. Разреши представить тебе мисс Нэнси-Мэй Вандерхольц.
— Здравствуйте, — сказал герцог, протянув руку Девине.
Девина посмотрела на герцога и заметила, что он производит очень приятное впечатление и выглядит значительно моложе, чем она ожидала. Его можно было принять за выпускника школы или студента-первокурсника.
— Знаете, что я купил для такого случая? — нетерпеливо произнес герцог, обращаясь к девушке.
— Что же? — спросила она.
— Новую машину! Надеюсь, вы не боитесь ездить в автомобиле?