Очарованная
Шрифт:
Данте закурил сигарету и поднес ее к уголку рта, ожидая, пока я отвечу на его загадочный вопрос.
— Хоть окно открой, — рявкнула я на него, не в силах
Он беззастенчиво усмехнулся и нажал кнопку, чтобы опустить окно.
— Что, черт возьми, там было? — спросила я, понимая, что, возможно, весь этот причудливый сценарий был инсценирован. —Сальваторе за всю мою жизнь ни разу не повысил на меня голоса, ни поднял руки. Почему он приказал вытащить меня из дома за волосы?
— Страх тоже силен, Козима, — сказал он мне, и между его полных губ чувственно покатилась струйка белого дыма.
Его рот был краснее, чем у Александра, но форма была такой же.
Импульс поцеловать его был шокирующим и отвратительным, но я чувствовала его своими конечностями, как наркотик.
Улыбка Данте была такой же медленной и извивающейся, как сигаретный дым. — Ты лучше всех должна это знать. Живя в преступном мире, ты учишься использовать любую возможность, чтобы вселить страх в сердца твоих потенциальных врагов.
— Сомневаюсь, что древняя синьора Моретти или сестры Бьянки захотят создать банду, чтобы противостоять вашей собственной, — сказала я, закатив глаза.
Было что-то в этом человеке, что-то достаточно похожее на Александра, чтобы заставить мою душу трепетать, и что-то достаточно похожее на меня, чтобы успокоить, что заставило меня почувствовать себя безрассудной и смелой.
Он усмехнулся и сделал еще одну затяжку. — Нет, я сомневаюсь. Однако иногда нужно искать своих истинных врагов ближе к дому.
Я поймала край его пронзительного взгляда и отразила его, взъерошивая свои спутанные волосы, как будто это завораживало меня.
Он говорил о Перл-Холле, о своем бывшем брате и отце, о вещах, которые ему не следует знать, потому что он там не живет.
—Рокко уже много лет пытается перехитрить Сальваторе. Если бы он знал о ваших настоящих отношениях, это не означало бы ничего хорошего ни для Торе, ни для вас с Себом, — продолжил он. —Лично я думал, что таскание за волосы было хорошим театральным дополнением.
—Ты псих.
Данте пожал плечами. —Может быть. Ты продукт своего воспитания, как бы ни старался каждый из нас это скрыть, а мое воспитание было достаточно сумасшедшим для большинства.
—Я не понимаю, какая здесь мотивация. Почему ты разговариваешь со мной в этой машине, почему ты приехал в Перл Холл после стольких лет, а потом спас меня от Эшкрофта на Охоте? Что мне делать?— спросила я.
У меня не было хороших результатов в получении ответов на мои вопросы, но я была одна в машине с одним из многих мужчин, которые, казалось, дергали за ниточки моей
Данте долго смотрел на меня своими бесспорно великолепными обсидиановыми глазами, а затем заговорил более британским голосом, чем обычно позволял себе.
—Позволь мне рассказать одну историю. Действие происходит в доме, похожем на замок, но речь не идет о прекрасной принцессе и ее принце. Вместо этого речь идет о человеке великой власти, который соблазнил женщину на брак ложными обещаниями, а затем правил ею как тиран на протяжении всей ее жизни. Единственной радостью, которая у нее когда-либо была, были двое ее сыновей, два мальчика, которые, как она пообещала себе, никогда не станут такими, как их жестокий отец.
—Она заручилась помощью своего лучшего друга детства, мужского влияния, чтобы научить их разнице между правильным и неправильным, важному уроку, который они не усвоят в мире власти, которым правил их отец.
—Некоторое время все было терпимо, а потом женщина открыла ужасную тайну, изменившую весь ее мир. Она поклялась взять мальчиков и сбежать с помощью своего друга. Только ее муж узнал об этом и, прежде чем она успела сбежать, убил ее.
Я моргнула. —Это не похоже ни на одну детскую сказку, которую я когда-либо видела.
— Не было бы похоже.
—Послушай, я понимаю, что ты считаешь Ноэля жестоким человеком. На личном опыте я такого не видела. Он был добр ко мне, когда я жила в Перл Холле. У Александра явно есть свои проблемы с отцом, и, в конце концов, нам не разрешили проводить время вместе, но я не вижу в нем такого ужасного злодея. И я не верю, что он убил твою мать. Не тогда, когда она была в доме Сальваторе с тобой, когда она умерла.
Приветливый вид Данте исчез, как столб дыма в открытом окне. Его глаза почернели, как от греха, а грубое лицо исказилось от ярости.
—Я был там, поэтому я должен знать, что произошло на самом деле. Мама взяла меня с собой к Сальваторе, чтобы придумать, как нам сбежать от Ноэля. Александра там не было, потому что он был наследником, мама волновалась, что он слишком много чувствует семейного долга и уже слишком похож на него, чтобы понять, насколько опасно оставаться в Перл-Холле. Мы больше не были детьми. Ему было двадцать шесть, а мне двадцать один, нам больше не нужно было слепо следовать за кем-то. Но я пошел за ней, а Александр остался дома.
—Почему она решила бежать после стольких лет?— спросила я, вникая в историю, несмотря ни на что.
Это была великая тайна. По этой причине Александр объединился с отцом, которого ненавидел, и использовал Орден, чтобы найти ответы на вопрос о смерти своей матери.
Если бы я смогла найти для него ответы, возможно, все было бы иначе.
Машина замедлила ход, и я поняла, что мы останавливаемся. За моим боковым окном, насколько хватало глаз, простиралось поле маков, а перед нами стоял огромный оштукатуренный дом цвета нарциссов.