Очень приятно, бездомный тэнгу
Шрифт:
Она так сильно приблизилась к Хару, что Сота нахмурился и тоже подплыл чуть ближе, намереваясь в случае чего протиснуться мимо них, а Хотару, наблюдавшая за всём с берега, закричала:
— Эй, принцесса, не лезь к моему брату!
Акико тоже хмурилась, но молчала.
— Он сам оказался с нами в ловушке, — улыбнулась принцесса Хачими и вскинула брови, в то время как Ёске стиснул губы, не зная, как реагировать.
А Хотару была не прочь препираться с кем угодно, будь то Акико или принцесса кои, поэтому тут же закричала:
— Если бы вы,
Акико взглянула на неё с другими глазами и даже кивнула с одобрением:
— Признаю, хорошо сказано.
Зато что бедняга Хибики, готовый провалиться в песок, что несчастный Ёске, опустивший половину головы в воду, совсем растерялись. Светлый тэнгу первым взял себя в руки:
— Молодая госпожа, нам не нужны ссоры между ёкаями.
— Лично мне не нужны жертвы от наших тэнгу ради спасения каких-то карпов, — уверенно заспорила Хотару, — а там уже двое наших, и один из них — сын главы белых тэнгу.
Акико уверенно подошла к сестре Хару, сложила руки перед собой и заявила:
— Как бы мне ни хотелось этого признавать, Хибики, но Хотару права.
Та надменно посмотрела на неё, важно задрала голову и тем же тоном ответила:
— А как бы мне ни хотелось признавать, Акико, но спасибо за поддержку.
Девушки, которые до этого проспорили полдня, мило улыбнулись друг другу. И Хибики, и даже Сота, схваченный сетью вместе с Хару, тяжело вздохнули, а последний ещё и закашлялся: вонь-то никуда не делась. Когда он наконец-то пришёл в себя, то обернулся к принцессе Хачими и спросил:
— Допустим, люди, и правда, отлавливают кои…
— Но не Асахи, — уверенно перебили его Хару, а тот невозмутимо продолжил:
— Но чем-то же они должны разрубать эти сети? Когда они вообще придут, чтобы забрать жертв?
Акико вдруг насторожилась, почувствовав чужое присутствие. Огляделась по сторонам, бросила взгляд к лесу, прищурилась и заняла боевую позицию, держа руки перед собой. Хотару, стоявшая лицом к морю, не заметила никаких изменений, а вот Хибики тоже навострил уши и прислушался.
Принцесса Хачими и Ёске переглянулись и вздрогнули, последний с грустью опустил голову, а первая взглянула сначала на Хару с Сотой, затем на тех, что остались на берегу, и ответила:
— Боюсь, они ждут, когда мы умрём, чтобы потом забрать наши трупы.
— Или на последнем издыхании, — тихим голосом добавил Ёске. — Чтобы и из наших душ сделать удобрение.
С берега раздался весёлый низкий голос, принадлежащий высокому богатому юноше, который без раздумий вошёл в воду:
— С чего вы взяли, что люди охотятся на кои?
Расслышал он лишь слова принцессы, так как Ёске говорил слишком тихо. В его руке блеснуло лезвие кинжала, который он занёс над сетями.
— Асахи!
— Аники!
Глава 13. Лишь в жидкости порвётся сеть
Хотару и Хару одновременно
— Аники, скажи принцессе Хачими, что вы не убивали кои! — потребовал белый тэнгу, его лицо озарило лучезарная улыбка. Наконец-то он встретил друга, ради которого проделал столь длинный путь!
Юноша, продолжая перерубать верёвки, которые с хлюпаньем лопались и падали в воду, нашёл взглядом светловолосую девушку в сетях, кивнул ей в знак почтения и произнёс:
— Мы не убивали кои.
— Видишь! — подхватил его Хару. — Я же говорил, Асахи очень добрый и хороший человек.
— Что принцесса кои вообще забыла в этих краях? — поинтересовался человек, противная чёрная масса расползалась по его рукам, но не оплетала их, как это произошло с ногами Соты.
— Не твоё человечье дело, Хонда Асахи, — та надула губки и отвернулась. — Чем ты рубишь сеть? Тэнгу не смогли своими перьями.
Многие ёкаи были наслышаны об опасном оружии тэнгу, имевшемся у них с рождения — разящих перьях. Даже до подводных кои дошли слухи о них, хоть и не во всех подробностях, но себя не оправдали. Какой-то кинжал справлялся с верёвками, которые не прорубили острейшие перья белого тэнгу.
— Секрет, — усмехнулся тот, чем вызвал подозрение у принцессы Хачими и Ёске, в то время как остальных его слова не волновали. Все четверо тэнгу знали Асахи много лет и находились с ним в дружеских отношениях, Акико же пока не спешила делать выводы, но из-за восторженных рассказов Хару тоже не испытывала вражды.
Вскоре верёвки растеклись по морю отдельными мутными кусками, Хару призвал свои перья обратно. Те были заляпаны тёмным вонючим веществом, поэтому запах передался и ему. И Хару с Сотой, и принцесса Хачими с Ёске отплыли от сетей, некоторое время пробыли в воде, смывая с себя остатки сети, и вышли на берег. Асахи уже стоял и беседовал с Хотару, но как только подошёл Хару, обернулся и улыбнулся ему.
— Давно не виделись, Хару, Хотару уже рассказала, что тебя выгнали из дворца Кинъу.
Он весело и невинно произнёс это, вдобавок, Хотару залилась смехом, а Хару вдруг смутился, к лицу прилил жар. Не так он планировал встретиться с давним другом.
— Онэчан! — возмутился он, чувствуя, как щёки покраснели, теперь уже и Акико засмеялась.
Пока некоторые веселились, принцесса Хачими и Ёске тоже вышли из воды и остановились в нескольких кэнах от остальных. Они не спешили приближаться, но и возвращаться в своё подземное королевство не планировали. Когда друзья наконец-то перекинулись парой слов, Ёске подошёл к Асахи, почтительно склонил голову и произнёс:
— Принцесса Хачими желает побеседовать с вами.
Окружённый соскучившимися тэнгу и стоявшей невдалеке Акико, Асахи прищурился и перевёл взгляд на девушку в промокшем розовом кимоно, украшенном множеством жемчужин и других безделушек.